1945. Блицкриг Красной Армии - Ричард Португальский

18 января в район Бельки в развернутых боевых порядках подошла 92-я стрелковая дивизия под командованием полковника М.В. Виноградова и к 16 часам завязала бой. Зная, что гитлеровское командование, как правило, уничтожает оставляемые города, командир дивизии решил ускорить темп штурма. Наша пехота, просачиваясь через проходные дворы и переулки, совместно с танкистами овладела центральными кварталами Кракова, в том числе той памятной площадью, где по окончании боя были похоронены Герои Советского Союза Амбросов, Кобылянский, Разин, а также погибший при освобождении города начальник связи армии полковник Г.А. Рогов и другие воины.

На рассвете 19 января 245-я стрелковая дивизия форсировала Вислу и совместно с подразделениями 12-й гвардейской танковой бригады, которой командовал подполковник Н.Г. Душак, ворвалась в заречную южную часть Кракова. Овладев ею, они продолжали наступать, выбивая противника из пригородных селений к югу и к юго-западу от города. 19 января в Краков вступили и части 60-й армии, во взаимодействии с которыми было закончено полное освобождение города. В боях на краковском направлении 59-я армия потеряла 267 человек убитыми и 1243 ранеными, а неприятель потерял до 8000 человек убитыми и свыше 900 пленными. Этот факт свидетельствует о высоком воинском мастерстве личного состава и умелом руководстве войсками со стороны командиров и штабов всех степеней нашей армии».

Парторг батареи Н.К. Зарин объясняет, как применять в бою трофейные фаустпатроны

Своими впечатлениями о пребывании в Кракове в первый день его освобождения делился писатель Борис Полевой:

«Да, счастье, что этот город удалось сохранить. Мы ехали по средневековым улицам, и спутник нам говорил: пятнадцатый век, шестнадцатый век, восемнадцатый век.

— Вот здесь, пожалуйста, остановите.

Мы вышли, и учитель торжественно заявил:

— Перед вами десятый век. Часовня Феликса и Адауктса. Жемчужина Европы.

И действительно, можно было залюбоваться образцом великолепной архитектуры. Архитектуры строгой и в то же время своеобразной, неповторимой. Здание точно бы летело, устремленное в небо.

Потом старик повел нас в какой-то собор. Мы слышали свои шаги где-то впереди себя, и эхо старательно дублировало наши голоса, будто откликаясь нам откуда-то из-под купола. Отличные скульптуры смотрели на нас, но провожатый все вел вперед, не давая остановиться.

И вот мы оказались в какой-то боковой капелле и замерли в удивлении. Стены капеллы оказались покрытыми… фресками русских мастеров. Те же мотивы, те же извечные евангельские темы, но все такое российское. Будто бы сразу запахло родными лесами и березы зашуршали листвой в чинной полутьме чужого храма. Русские? Откуда? Что? Как?

— Да, да, паны офицеры, это русское. Польские короли были хорошими ценителями искусства, и они, вот видите, пригласили ваших мастеров расписать эту капеллу.

Не знаю, может быть, это и нехорошо, нечестно по отношению, так сказать, к хозяевам дома, но эти стены, расписанные фресками в стиле наших палешан, показались мне самым ярким и самым интересным из всего того, что мы увидели.

Потом мы попросили нашего добровольного провожатого везти нас туда, где держал свой флаг наместник Гитлера в Польше Ганс Франк. Учитель довез нас до здания, украшенного шеренгой массивных колонн».

Потеря Кракова заставила немцев крайне поспешно оставить районы, расположенные к юго-востоку от этого города, так как малейшая задержка их в этих районах грозила окружением и разгромом нескольких дивизий. Левофланговый 106-й корпус 60-й армии, командир генерал-майор П.Ф. Ильиных, преследуя немцев и преодолевая сопротивление немецких арьергардов, стремительными бросками с ходу форсировал несколько водных рубежей (Дунаец, Ушвица, Раба) и к 22 января соединился в районе г. Величка с частями 28-го стрелкового корпуса, командир генерал-майор М.И. Озимин.

Слово вновь предоставляется маршалу И. С. Коневу.

«Уже вечером 19 января, в день взятия Кракова, мы, оценивая перспективы боев в Силезском промышленном районе, поняли, что враг способен сосредоточить здесь крупную группировку войск: до десяти-двенадцати дивизий, не считая многих отдельных и специальных частей. Перед нами встали три задачи, соединявшиеся в итоге в одну: разбить силезскую группировку противника без больших жертв с нашей стороны; сделать это в самые короткие сроки и по возможности сохранить неразрушенной промышленность Силезии,

Было принято решение: глубоко обходить Силезский промышленный район танковыми соединениями, а затем во взаимодействии с общевойсковыми армиями, наступающими на Силезию с севера, востока и юга, заставить гитлеровцев под угрозой окружения выйти в открытое поле и там разгромить их. С этой целью 19 января 3-я гвардейская танковая армия Рыбалко получила от командования фронта задачу изменить направление своего наступления. Раньше войска Рыбалко были нацелены на Бреслау (Вроцлав), но в связи с обстановкой, сложившейся в Силезии, потребовалось резко повернуть его армию с севера на юг вдоль реки Одер. Для Рыбалко эта задача была не только неожиданной, но и очень сложной: крутой поворот целой танковой армии, уже нацеленной на другое направление и находящейся в движении, — дело весьма непростое.

Одновременно были даны соответствующие распоряжения и общевойсковым армиям, 21-я армия генерал-полковника Д.Н, Гусева, усиленная 31-м танковым корпусом генерала В.Е. Григорьева и 1-м гвардейским кавалерийским корпусом генерала В.К. Баранова, должна была наносить удары на Беутен (Бытом), охватывая Силезский промышленный район с севера и северо-запада; 59 я армия И.Т, Коровникова, усиленная 4-м гвардейским танковым корпусом П.П. Полубоярова, должна была продолжать наступление на Катовице; 60-я армия П.А. Курочки на — нанести удар вдоль Вислы, охватывая Силезский промышленный район с юга.

Так выглядел общий план взятия Силезского промышленного района».

Комментарий командующего 5-й гвардейской армии генерала А.С. Жадова:

«Надо сказать, что Маршал Советского Союза И.С. Конев принял весьма смелое и оригинальное решение. Он изменил направление действий 3-й гвардейской танковой армии генерала П.С. Рыбалко, наступавшей на Бреслау (Вроцлав), повернув ее с севера на юг вдоль реки Одер, Одновременно 21-я армия наносила удар на Беутен, охватывая Силезский промышленный район с севера и северо-запада, 59-я армия продолжала наступление на Катовице, а 60-я армия наносила удар вдоль Вислы, охватывая Силезский промышленный район с юга.

Крутой поворот целой танковой армии Рыбалко в ходе фронтовой операции — дело весьма сложное. Но Конев пошел на такой шаг, ибо в этом маневре он увидел наиболее эффективное решение главной задачи — разгром силезской группировки в сжатые сроки и с наименьшими потерями с нашей стороны, а также возможность сохранения в целостности промышленности этого важного для Польши района, Кроме того, новое направление наступления 3-й гвардейской танковой армии приходилось по флангу группировки противника, действовавшей в полосе 5-й гвардейской армии, что ускоряло выход ее соединений к Одеру».

П.С. Рыбалко

О последующих событиях рассказывает командующий войсками 1-го Украинского фронта:

«…Не могу не отдать должного Павлу Семеновичу Рыбалко: обладая большим опытом маневренных действий, он и на этот раз сманеврировал с предельной быстротой и четкостью и, не теряя ни одного часа, пошел с боями на юг. К тому же времени вплотную к Силезскому промышленному району подошли 21-я и 59 я армии, Они находились уже у Беутена (Бытом) и вели бои за овладение Катовице,

Я ехал в войска и обдумывал предстоящие решения. Дальнейшее наступление 60-й армии с юга и 3-й гвардейской танковой с севера уже ясно образовывало вокруг противника клещи, которые в перспективе оставалось лишь замкнуть и тем самым окружить в Силезском промышленном районе всю скопившуюся там немецко-фашистскую группировку. Реальные возможности для этого были. Но передо мной, как командующим фронтом, вставала проблема: следует ли это делать? Я понимал, что если мы окружим вражескую группировку, насчитывавшую, без частей усиления, десять-двенадцать дивизий, и будем вести с ней бой, то ее сопротивление может затянуться на очень длительное время. Особенно если принять во внимание район, в котором она будет сопротивляться. А в этом-то и вся соль, Силезский промышленный район — крупный орешек: ширина его семьдесят и длина сто десять километров. Вся эта территория сплошь застроена главным образом железобетонными сооружениями и массивной кладки жилыми домами. Перед нами был не один город, а фактически целая система сросшихся между собой городов общей площадью в пять-шесть тысяч квадратных километров».