Таких не убивают - Кир Булычев

Лидочка взяла с кухонного стола связку ключей.

Что говорила Катька? Вот ключ от входной двери, этот от веранды, а этот от сарая. Наверное, от этого сарая, он больше двух других, прижавшихся к нему.

Лидочка вышла из дома, не запирая за собой дверь, - она сюда еще вернется.

На улице светило солнце, но делало это как-то ненадежно, пробираясь между сизыми рваными облаками, которые грозили настоящим дождем. Неужели барометр ошибся?

От того, что по лицу солнца скользили дождевые облака, свет его был каким-то неверным. Кусты покачивались под порывами ветра, листва стучала, словно жестяная.

Лидочка перешла неровную лужайку, где когда-то были грядки, и остановилась в тени большой яблони. Ключ был бронзовый, новенький и легко повернулся в замочной скважине.

Зато дверь открылась с таким скрипом, что, наверное, Василий-мордоворот уже вызвал патрульную машину, чтобы поймать Лидочку и привлечь ее к уголовной ответственности.

Лидочка даже оглянулась, но никого не увидела.

Сильный порыв ветра пронесся над поселком, клоня деревья. Яблоки замолотили по крыше сарая и по дорожкам.

Следующий порыв был еще сильнее. Лидочку толкнуло им в стену сарая.

Внутри сарая было полутемно.

Когда глаза привыкли, Лидочка увидела слева от двери на высоте ее лица два выключателя. Она щелкнула первым - ничего не произошло. Второй выключатель сработал - под потолком загорелась голая лампочка, осветив пыльное и заброшенное помещение. Во всю длинную стену протянулся верстак с тисками и полками над ним, справа разместилась фотолаборатория с большим фотоувеличителем и пыльными ванночками, а по правую руку Лидочки, ближе к двери, под окошком стоял токарный станок.

Люк в подвал занимал середину пола.

Он был велик, сантиметров восемьдесят. Со стороны входной двери в крышке было выдолблено углубление для металлического кольца, за которое следовало потянуть, чтобы открыть подвал.

Лидочка плотно прикрыла входную дверь: ей не хотелось, чтобы кто-то, случайно забредя на участок, увидал, чем она занимается.

Она потянула за кольцо, и люк тяжело открылся, подчиняясь ей. Он весил немало, потому что был сделан из толстых досок в два слоя, видно, чтобы беречь холод.

С немалым трудом Лидочка откинула крышку.

Она громыхнула, ударилась об пол.

Внутри была чернота, из нее тянуло таким пещерным холодом, словно Лидочка в мгновение ока перенеслась из жаркого летнего дня в торную ледяную пещеру.

«Не может быть, чтобы подпол был без света, - подумала Лидочка. - Здесь все сделано так солидно…»

Она вспомнила о первом выключателе, у двери, и снова щелкнула им. И сразу внутри подземелья возник желтый свет. Лампочка была слабенькой. Она висела под самым потолком подвала, но ее света было достаточно, чтобы, склонившись над люком, Лидочка смогла все разглядеть.

Глубиной подвал был около трех метров. Так что если встанешь в нем и вытянешь вверх руки, то до потолка не достать. Под самым люком в стене было видно отверстие, из которого торчал конец толстой горизонтальной трубы, которая, как можно было догадаться, выходила наружу в фундаменте сарая и служила вытяжкой.

Стены подвала были обложены кирпичом, потолок достигал полуметра в толщину, пол устлан досками, по стенам тянулись широкие полки, в дальней стороне этого каменного мешка примерно четверть пола была отгорожена деревянным ларем для картофеля.

Несколько картофелин валялись на полу, они выпустили белые щупальца отростков и казались живыми и злыми.

Сверху не было видно, где же Сергей спрятал папку для Лидочки.

Но спуститься в подвал было несложно: железная лестница казалась надежной. И все же не то чтобы ей было страшно лезть в самый обыкновенный подвал, но она не могла отделаться от ощущения, что кто-то следит за ней.

Ветер дул почти непрерывно. Длинные пряди облепихи дергались, стараясь вырваться из его хватки, палые яблоки устлали всю дорожку, кошка промчалась по крыше дома, возвращаясь в свое приятное сухое место.

Первые капли дождя ударили по листве. Они били пока редко, значительно, словно это были удары литавр, возвещающие о начале симфонии.

Лидочка со скрипом прикрыла дверь и присела на край проема, спустив вниз ноги. Потом нащупала верхнюю перекладину железной лестницы и медленно, осторожно спустилась вниз. Вот и пол! Доски под ногами поддались, они были неверные, подгнившие, между ними выступила вода.

Нужная папка и в самом деле лежала на широкой полке за проржавевшими банками зеленого горошка.

На папке было косо написано:

С. Спольников

ЧЕРНОВИКИ

Лидочка не удержалась, раскрыла папку.

В ней было страниц триста, исписанных рукой Сергея. Неужели он так серьезно относился к своему роману?

Уже через три минуты ей стало ясно, что в папку втиснуты, причем в странной спешке, без смысла и последовательности, листы, одни напечатанные на машинке, другие написанные от руки.

Можно было подумать, что Сергей, прежде чем отнести свой архив в подвал и спрятать его, спешно собрал со стола и из ящиков все бумаги, что имели отношение к его роману. Затем отнес папку сюда и написал английскую записку для Лидочки. Но что он этим хотел ей сказать?

Лида понимала: вернее всего, Сергей рассчитывал на то, что ей придется разбирать его архив в нормальной обстановке, при ярком свете, на сухом и даже мягком диване. Тогда она сможет разложить наброски к наброскам, отвергнутые варианты - ах как ей нужны сейчас отвергнутые варианты! - к отвергнутым вариантам, а черновик последней главы собрать в особую папочку.

Ну ладно, здесь не место и не время заниматься литературоведческим детективом. Надо выбираться…

Лидочка завязала тесемками папку и положила ее на верхнюю полку. При этом она повернулась к лестнице и вдруг увидела невероятное: лестница быстро, на глазах, так что Лидочка не сообразила, что нужно хвататься за нее, уползла вверх. Впрочем, если рассуждать здраво, Лидочка и не могла задержать лестницу, потому что для этого ей пришлось бы бросить папку, а бросить чужую папку на мокрый грязный пол она не могла себе позволить… Так что она просто стояла и смотрела, как лестница скользнула вверх и громыхнула, падая там, в сарае.

Лидочка стояла посреди подвала, запрокинув голову, и чего-то ждала.

И старалась думать.

Она думала, что сейчас раздастся смех Кати или хохот братьев-разбойников. Никто не засмеялся.

- Эй! - крикнула Лидочка. - Перестаньте хулиганить!

Ну хоть бы откашлялись, хотя бы начали ругаться, ну хоть бы откликнулись!

Никакой реакции. Может быть, лестница сама уползла вверх?

Лидочка подпрыгнула, стараясь достать до края открытого люка, но между ее рукой и верхом оставалось больше метра.

- Ну сколько можно? - спросила она. - Сейчас я так начну кричать, что весь поселок сбежится. И вы пожалеете о своем хулиганстве!

Сверху послышались частые шаги. Шутник уходил из сарая. Скрипнула, закрываясь, дверь.

Стало совсем странно. Значит, кому-то надо было, чтобы Лидочка сидела тут, в подвале. И куда-то не пошла.

Но, во-первых, этот человек должен был знать заранее, что Лидочка полезет в подвал. Значит, он следил за ней, пока она была в доме, а когда увидел, что она лезет в подвал, решил наказать ее и оставить в этой яме.

Интересно, и сколько же ей придется здесь сидеть? За полчаса она непременно простудится и схватит бронхит. Значит, шутник, если он не садист, должен скоро вернуться.

Но шутник ли?

Лидочка старалась перебрать в памяти кандидатов на роль шутника, который способен запереть ее в подвале. И по логике вещей таких людей могло быть весьма немного. Во-первых, братья-разбойники, благо один из них видел, как она шла утром по шоссе, а во-вторых, Катька или ее друзья. Так просто, пошутили, у нас бывает… Следующий слой шутников ограничивался Дашей и Русланом. Но зачем им шутить на этой даче, совершенно непонятно.

Судя по тому, в каком направлении продвигались догадки Лидочки, нетрудно понять, что она тщательно, как человек, не желающий знать о гадкой или роковой болезни, не замечает ее очевидных симптомов.

Оставалась возможность, причем вероятная, что все это затеял не шутник, а человек с серьезными намерениями. А именно - убийца Сергея. И убийце важно, чтобы Лидочка оставалась в этом подвале, пока… пока - что?

Зачем ему надо ее изолировать? Что он выгадывает? Неужели он сообразил, что Лидочка полна подозрений, и своими действиями он подтверждает ее подозрения? И теперь кинулся бежать? Но куда убежишь? Раньше революционеры бегали к Балтийскому морю, чтобы по тонкому льду перейти в Гельсингфорс. А нынче? Неужели убийца намерен скрыться в независимой Белоруссии или более независимой Украине?

Лампочка светила слабо, доски хлюпали под ногами, и между ними выступила черная вода. К счастью, крыс не было - им здесь нечего есть.

Лидочка прислушивалась к тому, что происходит снаружи.