Цепная Реакция - Евгения Шамшина

лились одним сплошным потоком. Она крепко держала руль, ведь он держал его своими руками. Всё здесь, в этой машине принадлежало Александру. И она в том числе. Она увидела прямо перед собой небольшую пробку из машин, но было уже слишком поздно. Инстинктивно вывернула руль. Только сердце бешено стучало в её голове. Ни мыслей, ни страха — ничего. Через долю секунды огромный джип влетел в отбойник со страшной силой. Скорость была слишком высока, и морда машины практически расплющилась от удара, разорвав металлическую преграду. Джип, как картонный, легко переворачиваясь, летел под откос в кювет, превращаясь в груду искорёженной стали. Последним ударом он настиг ствол многовековой сосны, обняв его так нежно, будто любимую девушку. Теперь, даже сложно было узнать автомобиль. Это было ужасное зрелище. Саша вылетела из остатков машины еще где-то в середине пути, и к тому моменту она была уже мертва. Будучи не пристегнутой, у неё не было шансов. Да и подушки безопасности по неизвестным причинам не сработали, ни одна. Её смерть была страшной, но быстрой. Она достигла своей цели.

Образовалась пробка. Люди стояли на краю дороги. Многие снимали на камеры мобильных устройств. Лишь человек пять-шесть, все мужчины спустились вниз, чтобы помочь. Один из них осматривал машину, хотя уже убедился, что в остатках железа никого нет. Второй присел на корточки рядом с переломанным, окровавленным телом незнакомой ему девушки, больше походившей на мешок с костями. На том, что люди называют шеей, попробовал нащупать надежду. Потом опустил голову, и смотрел на ярко выделяющуюся в крови цепочку с кулоном.

— Не уберег тебя, твой ангел-хранитель… — Тихо констатировал он.

Потом он осторожно одернул разорванную ткань платья, скрывая белье. И поднялся.

— Ну, что там? — Спросил тот, что был у машины.

Тоскливая тишина сама дала ответ.

— Скорую, наверное, надо! Чтоб помочь! МЧС! — Раздалось еще от кого-то.

— Некому тут помогать. — Произнес мужчина, уже точно убедившийся в этом своими руками.

Потихонечку затор на дороге стал продвигаться. И среди огромного множества машин двигалась одна. Это был пикап Ford Ranger. За рулем Сергей сочинял речь, которую хотел произнести при встрече с Ней. ОН посмотрел на аварию, тоскливо стало на душе. Но мысли его были слишком заняты размышлениями о Ней. Увы, он не знал, насколько он был близок к ней в тот момент.

Волей судьбы в той страшной аварии вместе с Сашей погиб и маленький сгусток жизни. Он был еще так мал. Но опытный гинеколог точно сказал бы диагноз — беременность. Но только покойный Крылатов к этой беременности не имел ни малейшего отношения.

Я проснулась в холодном поту, дрожащая, как мокрая кошка. Машинально схватилась за тело, которое разрывалось от боли. Потом ощупала голову. Глаза я открыла в своей собственной квартире, в своей уютной постели. Сон? Да, какой к чертовой матери сон!!!! Слишком реальны ощущения от подобного сна! Закрыв глаза, я легла на влажную подушку. Нет, неужели просто сон… Снова подумала я. Но вот ощущения мои упорно убеждали меня в обратном. Даже самые страшные кошмары всегда остаются кошмарами! А сейчас, я точно знала, что я не дура! И это было реальней всей моей предыдущей жизни! Так я и лежала, размышляя что же это было… Правда, выходило у меня с трудом, я признаюсь Вам честно. Тут я услышала, что мой телефон разрывается на вибро. Взяла трубку.

— Да…

— Ты что дрыхнешь?!!!!! Ты с ума сдурела?!!!!!! — Истеричный голос подруги.

Не стану говорить, что я подскочила на месте. Даже для дежавю это слишком!!! Мелькнула мысль, что я точно ку-ку! И подруга моя говорила все слово в слово! Поэтому я не стала выкаблучиваться и выдала ей сразу, что приду, после чего бросила трубку. Если это шанс, или все это сон… Да Бог с ним! Сейчас я думала совсем о другом! В пижаме, накинув свой плащ на плечи, я уже неслась по улице. Когда я залетела в палату, и увидела свою маму живой! Мне было наплевать на все и на всех! Я, разрыдавшись, бросилась к ней, и уткнулась в её больничный халат. Она была жива! Она была здесь! Что это? Божественное проявление? Предзнаменование? Я не знала. Мама была поражена. Она обнимала меня, успокаивая как в детстве. Для неё я несла полную околесицу, конечно. Но для меня… Я лучше сдохну сама, чем кому-нибудь пожелаю обнимать могильный крест! А мама заговорила о завещанном домике отца. Я перебила, сказав, что все знаю. Еще бы! Я ведь та прожила целый год! И уж получше знаю теперь что там и как, в отличие от мамы. Её очень волновало мое странное поведение. Но я успокаивала её.

Теперь все пойдет иначе. Пусть это и сон. Но слишком глубокие раны он оставил в моей душе. И пока все шло ровно так же, как и в этом чертовом сне. Один в один! Я точно знала теперь, что буду делать и как. Я не знала, что будет потом. Измениться ли мое будущее. Но желание исправить хотя бы что-то преобладало над чувствами и эмоциями. Я хочу заметить! Что если это сон… То проснулась я уже не той маленькой девочкой, которой заснула. Я проснулась тем человеком, которым стала в результате всех пережитых событий. И я была готова бороться! Была готова к действиям! Точно еще не знала к каким, поэтому решила действовать по ситуации. Слава Богу, что теперь у меня хватало ума для этого! Слишком страшна была расплата за грехи… Я не могла допустить этого снова…

Вечером одела то самое черное шелковое платье. И все было, как уже было со мной. Я вешалась от назойливой занудной подруги, которая теперь казалась мне чужим ограниченным человеком. Попутно избегая встреч с подвыпившим «знакомым врагом». С трудом я дождалась момента, когда смогла выскользнуть на балкон, с которого все началось. Вызвала такси. Я нервничала. Ведь при последней нашей встрече, я видела его погибшим… Поэтому я стучала пальцами по бетонному перекрытию. Я боялась. Я ужасно боялась! Но когда раздался кашель, я была к этому готова. Обернулась. Он стоял передо мной. ОН! Живой и здоровый! Он! В той самой зеленой рубашке, в брюках и замшевых туфлях! И я не буду скрывать, что я любила его! Любила! Ноги мои стали ватными, и казалось, что я лишусь чувств от избытка эмоций! Мне хотелось броситься ему на шею, и целовать, целовать, целовать, пока я не умру. Но я пришла сюда не за