Добрым демоном и револьвером #1-#7 - Харитон Байконурович Мамбурин

недели. Множество пленных, одураченных агитаторами, были вновь приставлены к станкам как каторжники, что, конечно, не добавило им радости в жизни. Однако, выпущенный королевский эдикт, гарантировавший полную амнистию заключенным после объявления победы над Поднебесной, зарядил этих несчастных энтузиазмом.

Организатором же этого стихийного бедствия оказалась одна из радикальных партий Халифата, тут же заклейменная всем миром и Инквизицией как нарушители конкордата Заавеля. Массовые казни всех, каким-либо образом связанных с радикалами прошли на фоне продолжающего сплачиваться населения цивилизованного мира.

Было даже приятно внести столь существенную лепту в происходящее. Всё-таки, пока я тут «отдыхаю» после военных действий в Японии, все остальные пилоты «Паладинов» уныло «воюют», патрулируя русско-китайскую границу.

Зато получилось прожить более двадцати дней подряд в семейном кругу. По вечерам мы перемещались из одного замка в другой, где и собирались внушительной группой за ужином. Доставленных нами с Уокером мужчин видно не было, они, по словам леди Коул, еще проходили «этап предварительной обработки», но даже простое их наличие существенно оживило старших сестер Миранды и саму леди. Роды Анжелики, случившиеся на середине нашего лондонского «отпуска», сделали Чарльза Уокера в очередной раз счастливым отцом и мужем, пройдя при этом без всяких прецендентов. Ну это если исключить внимание, доставшееся дочери, нареченной Элис, так как этот милейший ребенок вовсе не умел бить током окружающих. Рэйден же, несмотря на поставленные печати, с удовольствием выражал своё негодование болезненными разрядами, радуя меня и заставляя подвижную Рейко, мечтающую поскорее вернуться к активной жизни, дуться и негодовать.

А затем меня вызвали на вручение заслуженного дирижабля.

Он был… необычен. Три вытянутые оболочки, закрепленные вместо тросов на жесткие металлические каркасы, почти скрывали корпус небольшого дирижабля, из-за чего он напоминал не приличное воздушное судно, а сильно сжатую по концам сосиску. Впечатление усугублялось цветом, демонстрирующим, что английский монарх был в курсе моих приключений в Японии. Ярко-красный, бросающийся в глаза. Кричащая «сосиска», но тем не менее, явно обещающая скорость полета, недоступную нормальным кораблям: каркасы не только закрывали оболочки, как птиц в клетках, но и демонстрировали многочисленные «прыщи» ЭДАС-ов по всей площади, а также нечто, напоминающее небольшие реактивные двигатели, чью форму я помнил из прошлой жизни. Здесь подобного не было…?

Не было. Сдающий мне прототип мастер сыпал терминами и характеристиками корабля, упомянув и эти небольшие конусы. Они действительно были двигателями, но работали по технологии «вулканов», синхронно детонируя порционно накапливаемый эфир, чем и обеспечивали повышенную маневренность и скорость. Однако, тут крылась и сложность.

— Что, простите? — вздёрнул я бровь, поворачиваясь к счастливому англичанину, поющему хвальбу своему творению, — Можете повторить?

— А вы не знали? — сделал он круглые глаза, — Мы не можем, совершенно не можем добиться синхронизации этой дополнительной системы взрывного толкания на автоматическом уровне! Слишком много параметров нужно учитывать! Поэтому полноценно управлять судном может только пилот «Паладина»! Там используется та же контролирующая система, что и в СЭД-ах! Да что я вам рассказываю, лорд! Вы же в курсе, что на доводку этого шедевра пошёл королевский «Паладин»? … да? Да?

Генрих Умеренный всё же нашёл, как избавиться от машины, что обрела такую дурную славу. Его бывший доспех разобрали, контролирующую часть интегрировали в мой дирижабль, гладий же расплавили, чтобы сделать из него тонкие, но невероятно прочные контейнеры для некоторых систем дирижабля, признанных технологическим секретом. Остатки были пущены на дополнительное бронирование корпуса, чего хватило лишь на защиту днища. Мышечные волокна кровавого СЭД-а распустили на нити, которыми дополнительно укрепили оболочки дирижабля. Изящное решение…

Но это было не всё. Немного иронии и насмешки ничуть не портили получившийся в итоге шедевр. Два носовых и один кормовой «вулканы», управляемые либо стрелками, либо надевшим контрольный шлем пилотом, боевой отсек, представляющий из себя четыре сквозные ниши в задней части корпуса, куда были вставлены бронированные капсулы с гвардейскими железнодорожными доспехами. Заходишь из арсенала в капсулу, раскрываешь доспех, залезаешь внутрь, а затем переборки раскрываются снаружи, позволяя сразу начать действовать. Великолепно. Два доспеха монаршьей волей были загружены в корабль новых, а еще два ранее принадлежали Уокеру и Праудмур.

Я долго смотрел на свою новую собственность, испытывая смешанные чувства. С одной стороны, действительно королевский подарок, с другой стороны… одно дело ради эпатажа публики летать на маленьком и смешном алом дирижаблике, который подарили русскому княжичу и совсем другое — вот это… самое настоящее рейдерское судно. И ведь не перекрасишь…

На этом месте мои мысли как будто были услышаны собеседником.

— Его Величество соизволил дать этому кораблю название, лорд Эмберхарт. Он выражает свою надежду, что оно приживётся.

Проще говоря, король обидится, если сменю название или перекрашу судно. Этого стоило ожидать. Он хочет, чтобы я помнил о последствиях собственных действий. О трех площадях Доклендсов. О «Паладине», что превратился из символа национальной гордости в орудие мясника.

— И как же его зовут?

— «Благие намерения», сэр. Именно так.

Чудесно. Дарион Вайз будет ржать как помешанный. Эйлакс уже в очередной раз мешает мне сосредоточиться на собственных мыслях.

— Сэр? Сэр? Лорд Эмберхарт, сэр!

— Да, слушаю вас? — с трудом выныриваю из собственных мыслей.

— Вы готовы приступить к испытаниям прямо сейчас? Мне было бы это весьма кстати! Требуется калибровка, настройка, съём показателей… это всё очень-очень важно, уверяю вас!

— К каким испытаниям?! — торможу я, одновременно зверски мысленно ругаясь на исходящего на хохот сожителя собственного тела.

— Лорд! — изумленно всплескивает руками то ли ученый, то ли инженер, — Вы же сейчас единственный пилот «Паладина» во всей стране! Корабль нужно проверить! Протестировать! Настроить! Кто, кроме вас?!

— «Эмберхарт, ты единственный смертный из всех, кого я знал, кто смог совместить в своей жизни столько несовместимого!»

— «Точно…», — мрачно отвечаю внутреннему демону, отбрасывая в сторону окурок и направляясь к своему новому дирижаблю в сопровождении перевозбужденного яйцеголового, — «Я буду первым во всем Иггдрассиле существом, внутри которого подохнет от смеха владыка Преисподней».

— «Бывший!»

— «Ты утешил меня, Эйлакс. Ты меня сейчас так утешил…»

Через двое суток я лежу в огромной постели, окруженный женами, наложницами и любовницами, монотонно хвастаясь умирающим тоном о том, что никогда в жизни не горел желанием чувствовать себя летающей рыбой, без малейшего ощущения собственных конечностей, но теперь, как оказалось, могу, умею, практикую. Похвальба это или жалоба — неизвестно, но в глубине души слегка доволен. У меня есть уникальный транспорт, на котором я планирую долететь до Южной Америки, а еще… как не странно, мне понравилось