Железная роза - Марша Кэнхем

Когда поцелуй закончился, герцог разглядел жесткий блеск в ее глазах и почувствовал, как у него встали дыбом волосы не только на затылке.

— Можно спросить, почему вы это сделали?

— А вы почему поцеловали меня прошлой ночью? И если снова скажете, что это была ужасная ошибка и вы будете сожалеть о ней до конца своих дней… Предупреждаю, ваши дни закончатся сейчас же и самым неприятным для вас способом.

На мгновение у Вариана от удивления челюсть отвисла.

— Полагаю, я должен был бы ответить так: я поцеловал вас, потому что хотел это сделать.

— А почему остановились?

— В самом деле, капитан, я…

Джульетта тихо засмеялась и отступила назад:

— Рука все еще болит?

— Что, простите?

— Ваша рука. Дайте мне посмотреть.

Вариан недоверчиво хмыкнул и спрятал руки за спину?

— Уже не так жжет, спасибо. Большой палец еще побаливает, но я уже могу им двигать.

Джульетта улыбнулась и, схватив его за запястья, заставила вытянуть руки вперед. Она уже и раньше отмечала, что руки у герцога большие, ловкие и слишком сильные, чтобы можно было поверить, будто он все свое свободное время проводит за карточным столом или играет в кости. Длинные тонкие пальцы загрубели, значит, он не всегда носил лайковые перчатки. Руки с крепкими запястьями, как у человека, хорошо владеющего мечом. Она держала его ладони так, что на них падал лунный свет и ей были отчетливо видны красные следы от каната. На одной ладони они уже почти исчезли. Опухоль возле большого пальца на другой руке также почти спала.

Девушка взяла одну его руку, положила себе на грудь и услышала, как Вариан шумно глотнул воздух и замер, но руки не убрал. Он стоял совершенно неподвижно, словно окаменев. В другое время Джульетта громко рассмеялась бы над застывшим выражением его лица.

Но в другое время она и не чувствовала бы себя такой уязвимой. Она снова была у себя дома, в своей семье. Ее корабли надежно укрылись в гавани, все считали ее героем. Она отлично поела. Кожа порозовела от мыла и мочалки… И все-таки ничто не могло избавить ее от чувства беспокойства. От одного прикосновения его руки все ее тело опалило пламя, которое проникло в кровь, и от этого в нее будто бес вселился.

Она ощущала волнующий запах его кожи, чувствовала рядом его широкую грудь. Его сердце бурно билось под кончиками ее пальцев, рубаха была так соблазнительно распахнута на груди, что Джульетта, не удержавшись, положила ладонь на его теплую кожу. Казалось, весь он состоял из одних мускулов, крепких и выпуклых. Когда ее пальцы принялись блуждать по его груди, дрожь пронзила тело Вариана.

— Вам удалось избежать ответа на мой вопрос, — пробормотала девушка.

— Я… уже не помню, о чем вы спросили, — хриплым голосом проговорил герцог, стараясь не выдать своего волнения.

Джульетта улыбнулась и продолжила свое исследование.

Волосы на его груди приятно щекотали ладонь, и она запустила пальцы в кудрявые волосы, нащупывая сосок. Медленным поглаживанием нежной кожи вокруг соска она превратила его в твердый маленький комочек.

— Я спросила, насколько лучше вы владеете сегодня своими чувствами?

От этого вопроса кровь застучала у Вариана в висках, забурлила в жилах, по мере того как ее рука скользила все ниже по его телу, отодвигая рубаху и обнажая тугие мышцы на ребрах и животе. Не в силах остановить ее, он смотрел, как девушка наклонилась и коснулась его груди кончиком языка, потом провела языком по тому же пути, что проделали ее пальцы. Потом она взяла в рот его сосок и принялась смаковать его, как экзотический деликатес. Зубами она нежно куснула его кожу, втягивая в свой горячий рот темный кружок и продолжая терзать его языком.

Все его тело превратилось в пылающее железо. Вариан схватил ее за руки, но не оттолкнул. Пальцы его дрожали, дрожало и горло, каждый вздох давался ему с трудом.

Джульетта тем временем высвободила концы его рубахи из панталон. Когда полы свободно повисли на его бедрах, она нащупала застежку на поясе, расстегнула одну пуговицу, потом другую и засунула руки в панталоны. Там она обнаружила нечто такое, от чего у нее перехватило дыхание. Оно не умещалось даже в двух ладонях.

— Господи Боже мой, — прошептал герцог. — Вы не знаете границ, мадам?

— Не сегодня, — ответила Джульетта, уткнувшись лицом ему в шею. Ее теплое дыхание касалось его подбородка. — Не здесь, не сейчас… только если вы скажете, чтобы я не делала вот так… или вот так…

Вариан застонал и задрожал всем телом, когда ее руки принялись гладить его возбужденную плоть. Он изо всех сил сжал ее плечи, и Джульетта ощутила, как судорога пробежала по его телу, а ее пальцы увлажнились.

Сент-Клер отпустил ее плечи и обнял девушку за шею.

Его язык жадно захватил ее рот, задушив готовый вырваться смешок, и в мгновение ока ее рот оказался в его власти. Его губы, его язык бушевали отнюдь не с той нежностью, с какой она еще недавно дразнила его. Это было желание, горячее и настойчивое, и Джульетта почувствовала, как оно разливается у нее между бедер, вызывая дрожь в коленях.

Желая большего, она подняла подол рубахи и приблизила его жезл к себе так, чтобы он смог проскользнуть в гладкую теплую щель. Его плоть увеличилась до немыслимых размеров… Вариан со стоном оторвался от ее губ.

— Хватит, черт побери! Хватит, пока я не опозорил нас обоих!

На какой-то миг Джульетте показалось, что он хочет оттолкнуть ее, но голод его тела был настолько велик, что победил здравый смысл. Вариан схватил девушку в охапку и быстро пронес ее через веранду к открытому французскому окну. Он внес ее в свою комнату, бросил на постель и, не теряя времени, скинул с себя одежду и лег к ней.

Джульетта жадно протянула к нему руки. Она была готова — Господи, она была уже больше чем готова! — и радостно засмеялась, когда он сорвал с нее рубашку. На мгновение он встал над ней на колени, его голые плечи блестели в свете свечи, потемневшие глаза затуманились страстью.

Медленно, почти благоговейно, Вариан положил руки на ее груди, потом провел ими по ее телу до талии, по бедрам, обвел их, пока пальцы не замерли между ее бедрами и не погрузились в мягкие золотистые кудри. Он наклонил голову, и девушка изогнулась, чувствуя, как его жаркий рот обрисовывает ее груди и живот, но когда он принялся штурмовать языком ее жемчужину, она выгнулась дугой.

— Ч-что вы делаете?

— Вы сказали, что сегодня ограничений нет, капитан.

— Нет, но…

— Или вы хотите ввести их сейчас? Например, так… этого не делать… — Он нагнул голову и коснулся ее кончиком языка, скользя им вниз по одной гладкой лощине и вверх — по другой. — Или так…

Нежное поглаживание сменилось бурной атакой, серией влажных шелковистых толчков, от чего Джульетта перестала дышать и бессильно откинулась на постель.