Черта прикрытия - Иэн Бэнкс

— Да.

Ледедже коротко кивнула и уставилась в пространство. Некоторое время обе женщины молчали. Потом Сенсия сказала:

— Вы знаете, эскадроны могут быть вполне полезными спутниками. Веселыми, разговорчивыми, любознательными, послушными вашей воле. Они могут не только служить вам, но и охранять вас… пока вы не попытаетесь причинить кому-то боль или лишить жизни. Я обещаю, что выберу вам хорошего компаньона.

— Я уверена, что мы поладим, — ответила Ледедже. Она раздумывала над тем, насколько трудно будет оторваться от преследования эскадрона.

Или убить его, если потребуется.

Йиме Нсоквай стояла в главной комнате своей квартиры, вздернув подбородок, тесно сдвинув ноги, слегка отклонившись назад и закинув руки за голову. Она была одета по форме: длинные темно-серые сапоги, серые брюки, легкая блузка и простой серый жакетик с высоким тесным воротничком. Комм-терминал в форме старинной авторучки лежал в нагрудном кармашке жакета, а в мочке левого уха висел замаскированный под серьгу терминал резервного копирования личности. Волосы девушки были уложены в очень аккуратную прическу.

— Приветствую вас, госпожа Нсоквай.

— И вам доброго дня.

— Вы кажетесь такой… целеустремленной. Может, вам лучше посидеть на дорожку?

— Я лучше постою.

— Хорошо, — аватар ОКК Бодхисаттва, ДССК возник перед нею только что, вероятно, совершив мгновенное Перемещение, но не забыл за полчаса предупредить о своем визите звонком, так что у нее осталось достаточно времени, чтобы переодеться и привести себя в порядок. Аватар принял обличье старомодно выглядевшего дрона примерно метровой длины, вдвое меньшего диаметра и вчетверо меньшей ширины. Он парил в воздухе перед девушкой на уровне глаз.

— Думается, мы можем обойтись без обычных любезностей, — сказал аватар.

— Я была бы не против, — согласилась Йиме.

— Вижу… Что ж, вы готовы?

Йиме согнула ноги в коленях, подхватила с пола маленькую сумку и, пристроив ее на ступне, снова выпрямилась.

— Теперь — вполне, — сказала она.

— Тогда начнем.

Аватар и женщина исчезли внутри двух серебристых эллипсоидов — аппараты проявились за считанные секунды до того и тут же вновь исчезли, не так быстро, чтобы раздались два ожидавшихся громоподобных воздушных хлопка, но все же достаточно проворно, чтобы листья близстоявших растений всколыхнулись, точно от внезапного порыва ветра.

Прин очнулся от долгого и ужасающе реалистичного кошмара, в котором он снова попал в Преисподнюю, и обнаружил, что невидящим взором смотрит на прикованную к больничной койке возлюбленную. Чей лежала без движения, только иногда моргала. Он скорчился на своей койке и глядел на нее. Она была примерно в метре от него и тоже смотрела ему в лицо, время от времени поднимая и опуская веки.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Понять, кто он, где он, что это за существо на него смотрит. Сперва он осознал, что находится в каком-то медицинском учреждении. Потом он ощутил расположение и следом — особую привязанность к женщине, лежавшей напротив. И, наконец, вспомнил, как совершил нечто исключительно важное, имевшее ужасные последствия.

Ад. Он попал в Ад. Они вместе были в Преисподней. Они с Чей.

Они отправились туда, задавшись целью доказать ее существование. Доказать, что это часть реальности, а не миф и не вздорная выдумка; подлая, извращенная пародия на Послежизнь, место неизбывной жестокости, зверств, немыслимых и недопустимых в любом обществе, претендующем на цивилизованность.

Они намеревались собрать неопровержимые улики и бросить вызов всем, кого устраивала подобная практика, кто желал видеть, как Преисподняя — все Преисподние — пребывают вовеки: государству, правительству, политикам, тузам бизнеса, всем, чьи интересы пересекались в этом деле.

Им удалось вернуться в Реальность. Им обоим.

Он едва мог говорить. Он лежал на больничной койке, такой же, как у Чей. Место, в котором он находился, было похоже на клинику. Ту самую клинику, из которой они отбыли с миссией в Ад.

Врачи перенесли их личности в электронную, фотонную или кто знает какую еще форму (Прина не интересовали технические детали процедуры) и отправили их туда вместе.

Он слышал слабое попискивание и видел некоторые из медицинских приборов и коммуникационных устройств, расставленных вокруг.

— Прин, ты вернулся! — сказал голос. Он узнал его. Во всяком случае, он почувствовал, что должен знать обладателя голоса. Голос был мужской.

Говоривший вошел в его поле зрения, и Прин узнал в нем Иркуна. Итак, обладателя голоса звали Иркун. Он был тем властелином медицинской аппаратуры и коммуникаторов, который руководил переброской их личностей, их душ, если угодно, через коммуникационную сеть в место, где та соединялась с вычислительными субстратами Преисподней, а затем в саму Преисподнюю. Ну и обратно, само собой разумеется. Так ведь? Это обстоятельство имело существенное значение. Им надо было вернуться во что бы то ни стало. Для этого их снабдили соответствующими патчами и прошивками, которые следовало запустить в нужное время в нужном месте. Тогда они смогли бы вернуться.

В Виртуальной Реальности эти дополнительные фрагменты кода имели вид шипов на шейной веревке. Они наделяли носителя обликом одного из самых могущественных и привилегированных демонов Преисподней и давали шанс на возвращение из виртуального мира в базовую Реальность. Этот шанс можно было использовать только однажды.

Он вспомнил сиявшие призрачно-голубым светом ворота и долину, где высились эти штуки, в форме иксов. На них были нанизаны разлагающиеся тела.

Сиявшие голубым ворота, отчаяние, с которым он прошел через них, крепко прижав к своей груди Чей…

Прошел… кувыркнувшись в воздухе так, чтобы пройти первым. Она должна была пройти сразу вслед за ним. В его объятиях. Если бы это удалось.

— У тебя получилось! — заявил Иркун, торжествующе хлопая хоботами друг о друга.

Он был в форме врача: белый жилет, копыта в маленьких, тоже белых, пинетках, хвост аккуратно собран и перевязан подколотой ленточкой.

— Ты сделал это, ты вернулся! А Чей, что…

Иркун обернулся, чтобы посмотреть на нее. Чей продолжала смотреть прямо перед собой. Прин сначала решил, что она смотрит на него. Теперь он понял, что ошибся. Она ни на кого не смотрела, строго говоря. Она медленно моргнула, потом еще раз. В точности так, как за пару мгновений до этого.

— … случилось? Она шла за тобой? — закончил Иркун изменившимся голосом, быстро считав показания датчиков и коммуникаторов вокруг ее постели. Он вытащил планшетник и начал что-то быстро отстукивать на нем. Хобото-пальцы танцевали над иконками, символами и числами.

— Она?.. — начал он и, вдруг замолчав, перестал стучать по виртуальной клавиатуре.

Он посмотрел на Прина. Вид у Иркуна был совершенно убитый.

Иркун, чей, койка, на которой она лежала, и вся маленькая больничная палата, расположенная в плавучем доме недалеко от берега лагуны мелководного моря, куда-то поплыли и стали нечеткими. Прин подумал, что у него что-то случилось со зрением. Затем он понял, что плачет.

Между Прином и Иркуном лежали еще трое павулианцев. Вместе они и составляли ядро команды. Они постарались обойтись услугами как можно меньшего числа специалистов, чтобы Гееннисты ничего не пронюхали.

Они лежали на кушетках на палубе, глядя через лагуну на дюны. Повернувшись в противоположном направлении, можно было увидеть бескрайнюю морскую гладь. В ней отражался яростный, ослепительный закат. Черные птицы летали над отражением светила, поднимались и проносились на фоне частично затянутого облаками неба, перелетая от сгущения облачности к разрыву и к новому нагромождению стреловидных туч. Никаких других лодок или плавучих домов в пределах видимости заметно не было. Плавучее жилище, в котором поселились они сами, выглядело достаточно невинно, чтобы не возбуждать подозрений. На самом деле дом был битком набит суперсовременной техникой, а от его основания через лагуну и дюны к массиву спутниковых антенн в ближайшем городе тянулся тщательно замаскированный многокилометровый оптический кабель.

Прин находился в сознании уже в общей сложности полдня. Требовалось срочно решить, что делать дальше и как поступить с Чей.

— Если мы оставим ее в таком состоянии, то личности без труда удастся воссоединить, как только она вернется, — сказал Биат, психотехник.

— Даже если та личность окажется безумна? — уточнил Прин.

— И даже в этом случае, — заверил Биат таким тоном, будто это было невесть какое достижение.

— Итак, у нас есть совершенно здоровый разум в спящем режиме. Предположим, что мы пытаемся реинтегрировать его с обезумевшей версией той же личности. Кто победит? — спросила Йолерре, главный программист проекта. Йолерре разработала кодошипы, позволившие им ускользнуть из Преисподней.