Исчезающие животные Америки - Роберт Мак-Кланг

Для того чтобы их популяции оставались здоровыми, водоплавающим птицам необходимы (причем даже больше, чем прежде) и достаточно обширные площади для гнездовий, и строжайшее регулирование отстрела. В настоящее время этими вопросами занимаются сотрудники Бюро спортивной охоты и рыболовства США, специалисты по водоплавающей птице, а также их коллеги в канадской Службе охраны природы и в мексиканском Департаменте охоты.

Эти учреждения внимательно следят за всеми изменениями численности популяций каждого вида, проводят регулярные учеты — на летних гнездовьях, в местах отдыха и жировок во время осенних перелетов и на основных зимовках. По результатам этих учетов устанавливается продолжительность охоты на этих птиц в различных районах на будущую осень, а также квоты отстрела для каждого вида.

Признавая, что утки, гуси и другие водоплавающие птицы по-прежнему больше всего нуждаются в достаточной площади болот, конгресс в 1961 году утвердил семилетнюю программу приобретения дополнительного миллиона гектаров для заказников. По этому плану государство выделяет средства, которые затем будут возвращаться ему из доходов от продажи охотничьих лицензий. Когда в 1967 году срок действия этой программы истек, было приобретено менее половины намеченной площади, и конгресс продлил программу еще на восемь лет в надежде, что необходимые местности удастся сохранить прежде, чем они необратимо изменятся.

Примером вида, которому грозит гибель из-за потери привычных мест обитания, может служить мексиканская утка (Anas diazi). Ареал этой близкой родственницы обыкновенной кряквы был ограничен юго-западом Соединенных Штатов и некоторыми областями Мексики. В Соединенных Штатах за последние пятьдесят лет она почти исчезла, как и в большей части своего мексиканского ареала, в связи с тем, что места ее обитания были в значительной степени уничтожены эрозией или обращены в поля и луга. Неблагоприятно сказывалась на этом виде и та легкость, с какой происходит скрещивание между ним и более распространенными и агрессивными кряквами. В настоящее время болото Сан-Симон площадью в 240 гектаров на границе штатов Аризона и Нью-Мексико преобразуется в заказник главным образом для этого вида.

Потеря привычных мест обитания тяжело сказывается и на многих сухопутных охотничьих птицах. Воздействие человека на среду своего обитания, а также современные сельскохозяйственные методы — засевание огромных площадей одной сельскохозяйственной культурой, химическая борьба с вредителями полей и использование каждого клочка земли — не могут не отразиться на этих птицах самым неблагоприятным образом. Степному тетереву, например, для нормальной жизни требуются большие пространства прерий, заросшие высокой травой, но целинной прерии, так же как и болот, становится все меньше.

Некоторые водоплавающие, степные и болотные птицы оказываются в особенно угрожаемом положении, потому что в их ограниченных гнездовых ареалах (например, если они обитают на острове) начинают действовать новые вредные для них факторы. Другим же видам приходится выдерживать целые комплексы неблагоприятных воздействий, как показывают нижеследующие примеры.

Гавайская казарка, или нене (Branta sandvicensis)

Некогда, в эпоху плейстоцена или в ледниковый период, несколько гусей — возможно, отдаленные предки нынешних канадских казарок — каким-то образом перебрались из Северной Америки на Гавайские острова. Может быть, они заблудились во время перелета с Аляски. Может быть, их туда занес ураган. Но как бы то ни было, они очутились там. Приспосабливаясь к условиям своей новой родины, эти гуси перестали быть перелетными и отказались от водного образа жизни. За многие тысячелетия они обзавелись длинными ногами, а перепонку между пальцами почти утратили и со временем превратились в особый вид — гавайскую казарку, или нене.

Первоначальный ареал нене охватывал сухие лавовые склоны вулканических гор на островах Гавайи и Мауи. Когда в 1788 году там побывал капитан Кук, численность казарок достигала 25 тысяч, если не больше. Жители острова постоянно охотились на них, а позже ряды охотников пополнились командами китобойных судов, которые заготавливали гавайских казарок впрок бочками, чтобы разнообразить свое меню, состоявшее из солонины и сухарей.

Полинезийцы, а за ними и европейцы ввезли на острова много новых животных — например, коз, рогатый скот, свиней, собак, кошек, крыс и мангустов. Все эти пришельцы оказались врагами нене: они уничтожали их гнезда, которые птицы устраивали на земле, их яйца и птенцов.

В начале XX века популяция гавайской казарки угрожающе уменьшилась. На них все еще разрешалась охота четыре с половиной месяца в году с квотой по шести птиц на охотника в день. В 1911 году охота на них была наконец полностью запрещена, но к этому времени диких гавайских казарок практически не осталось вовсе. Лишь в неволе сохранялось еще несколько птиц.

В 1918 году гавайский фермер Герберт Шипмен приобрел пару гавайских казарок, и к 1927 году их у него уже была небольшая стая. Тогда же он передал нескольких нене охотничьему хозяйству на острове Оаху, и там было выращено около тридцати казарок. Большую часть их выпустили там же, на острове, где гавайские казарки никогда прежде не водились, и они быстро исчезли. В 1946 году почти все птицы Шипмена погибли от цунами; их уцелело всего семнадцать. После этого судьба гавайской казарки, казалось, была предрешена.

Однако в 1948 году на Гавайях были выделены средства для спасения нене, а десять лет спустя конгресс США утвердил дополнительный фонд для изучения гавайской казарки и восстановления вида. Несмотря на эти, правда запоздалые, усилия, в 1959 году, когда Гавайи стали пятидесятым штатом, там оставалось не более полусотни нене. Тем не менее Гавайи сразу же избрали эту птицу своей эмблемой и предприняли попытку спасти ее — с некоторой надеждой на успех.

Три гавайские казарки из первоначальной шипменовской стаи были в 1951 — 1952 годах отправлены в Англию, во всемирно известный Слимбрижский центр охраны природы; там под наблюдением крупнейшего орнитолога Питера Скотта, директора центра, нене прекрасно размножились в неволе, и потомство этих трех птиц достигло нескольких сот. Разводили их и в охотничьем хозяйстве штата на Гавайях и в штате Коннектикут на ферме Диллона Рипли, известного орнитолога, ученого секретаря Смитсоновского института в Вашингтоне.

Затем часть этих выращенных в неволе птиц была выпущена на склоны Мауна-Лоа и кратера Килауэа на острове Гавайи и на склоны кратера Халеакала на Мауи. В настоящее время благодаря этой программе популяция гавайской казарки насчитывает уже свыше пятисот птиц, и с каждым годом это число увеличивается. Как заметил Диллон Рипли, это «ободряющий первый пример того, как дикая популяция редкой птицы была пополнена экземплярами, выращенными в неволе».