Десять поцелуев, чтобы влюбиться (СИ) - Любимая Мила

Проклятье!

Долбанный Ян. Или Авдеев. Похрен, ещё выясню.

— Ян сдал? — процедил сквозь зубы.

— А ты даже не предполагал, что я могу узнать про ваш спор, да?

И в этот момент понял одно — кажется, это меня трахали, а не наоборот.

— Ладно, я пошла.

Она поднимается и решительно направляется к выходу. Я за ней.

— Савельева, ты куда?

Знаю, тупой вопрос. Вообще не в тему.

— Реально думаешь, что останусь? — беззлобно усмехнулась. — Я рада, что всё вскрылось, Сотня.

— Действительно?

— Не надо больше притворяться.

В сердце словно вбили какой-то ржавый болт. Что за хуйня?

— Вот как.

— Так, — она закончила надевать обувь и улыбнулась, как ни в чём небывало. — Пока.

Пока…

Захлопнул за ней дверь и ударил кулаком со всей дури в бетонную стену, сбив костяшки пальцев до крови.

Ян, чтоб тебя!

А в том, что тут руку приложил мой горячо обожаемый братец вообще не сомневался.

Ни капли!

***

Конец августа, бар «Эйфория»

— Бля, Авдеев, убери камеру, а? — Ник отодвигает Егорыча в сторону и тут же плотоядно облизывает нижнюю губу. Кого-то отзеркалил уже. — А это что за бейби? Я бы с ней уединился.

Проследил за его взглядом и усмехнулся. Опять да на те же грабли?

За столиком сидела Маша со своей подругой Мирославой Князевой и ещё какая-то девчонка. Её я не знал.

Хороший выбор.

Даже несмотря на то, что Ник в прошлом уже с ней кувыркался. Хотя я сейчас мог думать только о Маше Савельевой и ни о ком другом. Задолбала уже ломаться, недотрога.

Мы с Егором дружно рассмеялись, а потом я пояснил:

— Князева, помнишь такую? Целка, влюблённая в тебя по уши.

Засранец, знаю.

— Мирослава, — Никитос продолжает сканировать её задницу. — Хороша стала, особенно сзади.

— А я думал она в девочках, — задумчиво произносит Егор. — Что-то мнётся и мнётся, недотрогу строит.

Ага, это у них с Машей общее.

Вообще, для справки — Егор мутит с Мирой.

— Знаем мы таких недотрог, — заразительно смеётся Ник.

Я почти знаю, что у него на уме. Лучший друг с детства всё-таки.

— Реально, неприступная крепость, — усмехнулся Егор, потягивая пиво прямо из бутылки.

— Рассчитывал её вишенку сорвать? — Ник с мясом отрывает взгляд от Князевой. — Эта детка уже отдалась мне и, если захочу, сделает это снова.

— Похоже на вызов, — мигом ориентируется Егор. — Ну что парни, замутим пари?

А я что говорил? К гадалке не ходи.

— Слышу слово «пари» и не могу пройти мимо, — фоном слышу знакомый и самый бесящий на свете голос. Твою мать, а ему какого хрена здесь надо? — На кого спорим?

— Ни на кого, — зло ответил. — Шёл бы ты, братец.

— Куда? — он наводит на меня камеру своего смартфона. — Может к той блондиночке, которую ты лапал у барной стойки? Хорошенькая, я бы её нагнул.

Сука.

Пари ему захотелось, щас.

— Димас, он о чём? — мгновенно зацепился Ник.

Так я вам и сказал. Эта добыча моя.

— Скучно, мне вот ваша Мира на хрен не упала, — делаю максимально безразличный вид, на который способен. — Давайте что-то пооригинальнее.

— Димас, ты чего ломаешься? — в шутку стукнул по плечу Ник. — Струсил?

Лучший друг называется. Ну с ним всё понятно. Задница Князевой взорвала все чарты.

Ян и Егор ржут, как кони.

— Да пошёл ты!

— Давай, как в старые добрые. Девка не нравится? Не вопрос, — Ник усмехнулся, рассматривая Савельеву и Медведеву со всех ракурсов. — Авдееву вон тут малую, тебе блонда, а мне…

Да понятно, что там тебе приспичило натянуть Мирославу.

— Парни, про меня забыли, — лыбится Ян.

Достал. Бесит.

— Тебе в рифму ответить? — выхватил у него телефон и вырубил запись. — Егорыч, камеру оф, пока я её не расхерачил.

Авдеев тоже прекращает снимать всё подряд, но парни откровенно надо мной ржут.

— Хрен с вами, — скрестил руки на груди. — На что спорим?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ставлю свою ламбу, — охотно отвечает Ник. — Но развести на секс слишком легко.

— Твои предложения? — усмехнулся, подхватив волну азарта.

— Влюбить в себя за месяц.

— П-ф-ф!

***

Сижу с дурацкими свечками на кухне и понимаю, что хочу свою Машу.

Вот вам и п-ф-ф!

Облажался, Сотня. Требую реванш!

Глава 40 — Шантаж

Дима

— Не смей никому говорить, слышишь?!

Её голос звенит от злости и едва сдерживаемой ярости. Девочки обычно себя так не ведут в моём присутствии. Улыбаются глупо и инфантильно, тают, словно снежинки. А она закопать живьём готова.

Два слова — Маша Савельева. Этим всё сказано.

Наверное, у меня произошёл какой-то сдвиг по фазе. Матрица дала сбой и в результате в голову полезли всякие дурацкие мысли вроде того, что я стал до безумия одержим этой нахальной, своевольной и несносной девчонкой.

Она раскатала меня в асфальт. Одержала победу в игре. Но то была первая партия. Вторая за мной, детка.

Маша совершенно точно не в моём вкусе. Всегда предпочитал другой типаж.

Знаю её с первого класса гимназии, понимаете?

Мелкая тощая выскочка с двумя идиотскими косичками и очками вполовину лица. Нудная заучка, из друзей — томик энциклопедии. Простите, пара десятков томиков.

Сейчас-то бывшая одноклассница, конечно, изменилась.

Тело привела в идеальное состояние, юбка длинная в облипочку, линзы вместо биноклей, губы пухлые. На которые почему-то до одури хотелось наброситься. И если бы дело было только в её проклятых губах. Нет!

Целую неделю пытался доказать, что всё в прошлом. Она в прошлом. Девок вокруг столько, что глаза разбегаются. Какая там Маша? Отпустит.

Вот только план оказался полностью нерабочим.

Самому себе признавать не хотел, но форменно поплыл и уже давно.

Да и вообще — она сама вынудила, зараза. Кто такие вопросы провокационные парням задаёт?

Машу нельзя назвать адекватной или хотя бы чуть-чуть нормальной.

Чокнутая. Безбашенная. У неё свой мир и собственные правила.

Заучка нервничает.

В упор на меня не смотрит, губы кусает, так что хочется прямо сейчас осуществить свою грязную мечту — впиться в её соблазнительный рот поцелуем.

Понимает, что себя в ловушку загнала, а мне остаётся только довести свою добычу до грани, пока сама не сдаст все свои бастионы. Легко и непринуждённо.

В очередной раз.

Зачем, спрашивается? Просто надо! Взять незакрытый гештальт, спустить пар и дать Савельевой железную отставку. Но, чтобы теперь всё было на моих условиях — не на её.

Глупый спор.

Изначально понимал — дурацкая затея, но парни на слабо взяли. Кто бы мог подумать, что игра, начавшаяся за один день до четвёртого курса, может зайти настолько далеко? В дебри каменных джунглей, чтоб вас.

С Никитосом всё понятно, потеряли пацана. Авдеев тот ещё гад, без комментариев. А я… хрен знает, дамы и господа! Может быть, дело именно в Савельевой? Я хотел девочку — я её получил.

— Сотня, ты долго собираешься молчать?

Ручки на груди сложила, взгляда не отвести. Огромные голубые глаза пронизывают кристальным холодом, но к стуже со стороны Савельевой давно привык. Одиннадцать лет за одной партой, потом ещё три года универа. Коктейль из взаимной ненависти, отвращения и неприязни пили на брудершафт. Пока между нами не настало это горячее лето.

— Так сильно переживаешь за подругу?

— А ты за друга? — парировала девчонка.

Отличный ход. Я даже оценил, правда. Жаль только мимо.

По спортзалу гоняла мяч наша футбольная команда «Стальные Грифоны». В дверях толпились девчонки из университетской газеты, которых будто на буксире притащила за собой Савельева, чтобы взять репортаж у меня и остальных ребят. Идиоту понятно — команду поддержки привела для собственного спокойствия.