Коррупция в Политбюро: Дело «красного узбека» - Федор Раззаков

Тот обратил внимание на странного постояльца, который снимал комнату у одинокой старушки рядом с его домом. Бдительный сосед немедленно сообщил о своих подозрениях в Штаб добровольной народной дружины, который находился поблизости, и дружинники нагрянули к постояльцу домой. Там они застали не только его, но и обнаружили в его чемодане… несколько десятков паспортов и военных билетов на разные имена, кучу бланков и печатей различных организаций. Забегая вперед, сообщим, что суд приговорит преступника к максимальному наказанию – расстрелу.

9 декабря в газете появилась очередная заметка на криминальную тему под характерным названием «Рабы золотого тельца». Речь в ней шла о разоблачении очередных подпольных миллионеров, которые во главу своей жизни и деятельности поставили жажду наживы. Всего в публикации назывались имена пяти миллионеров: Хашимова, Маруфова, Насимова, Еникеева и Садрисламова. Вина всех этих людей была в том, что они скупали с последующей перепродажей за более высокую цену золото и валюту. На этом они зарабатывали баснословные по советским меркам деньги, которые хранили в тайниках у себя на квартирах. Так, во время обыска в доме Хашимова было найдено 115 золотых монет дореволюционной чеканки и свыше 2 килограммов серебряных монет, украшений из золота и серебра, свыше 27 тысяч рублей, 22 каракулевые шкурки, 200 метров атласа и т. д. В доме другого подпольного миллионера – Маруфова – следователи нашли 188 золотых монет, английские фунты стерлингов, свыше 20 тысяч советских рублей и т. д.

Суд приговорил Хашимова и Насимова к 25 годам тюрьмы с конфискацией имущества, а всех остальных – к 10 годам тюремного заключения с той же конфискацией.

18 декабря «Ташкентская правда» опубликовала еще одну заметку на криминальную тему. Называлась она «Пойман с поличным» и была посвящена борьбе с наркоманией. Отметим, что для Средней Азии (и Закавказья) проблема потребления наркотиков всегда была более актуальной, чем для для других регионов страны, хотя, конечно, сравнивать масштабы этой проблемы с тем, что происходит сегодня, не стоит – сегодняшняя мировая наркомафия вышла уже на промышленное производство отравы, а тогда это была чистая кустарщина и удел незначительного количества людей. Об одном из них и шла речь в рассматриваемой газетной заметке.

В статье речь шла о жителе Гулистана Иосифе Коенове, который, работая чистильщиком обуви, в течение нескольких лет тайно торговал опиумом. На этом поприще чистильщик, официальная зарплата которого составляла всего-то 50 рублей, сумел баснословно разбогатеть. Он приобрел два особняка (в Ташкенте и Гулистане), которые обставил дорогой мебелью, а полы и стены покрыл роскошными коврами. В гулистанском особняке милиционеры обнаружили 11 килограммов опиума, 11 сберкнижек на общую сумму в 23 тысячи рублей и другие ценности. Суд подверг торговца наркотиками довольно мягкому наказанию: присудил ему всего 4 года тюремного заключения, правда все имущество у него конфисковал в пользу государства.

Однако вернемся к герою нашей книги – Шарафу Рашидову.

В 1963 году его отношения с Хрущевым осложнились. Что вполне объяснимо, поскольку реформаторская деятельность хозяина Кремля приобрела характер откровенного волюнтаризма, что стало поводом к тому, что к Хрущеву стали испытывать антипатию не только почти все республиканские лидеры, но даже его соратники по высшему партийному ареопагу.

Все большее неприятие к деятельности Хрущева стали испытывать и простые советские граждане. Если каких-нибудь пять-шесть лет назад руководителя СССР большинство населения называло уважительно – Никита Сергеевич, то к 1963 году от былого пиетета к нему не осталось и следа и в обществе за ним закрепилось пренебрежительное прозвище «Никита-кукурузник» (за его желание засеять всю страну кукурузой, которая должна была заменить людям хлеб).

Чем дальше Хрущев находился на посту руководителя партии, тем больше его, что называется, «заносило». В итоге к началу 60-х он, по сути, превратился в настоящего самодура, которому практически ничего нельзя было сказать супротив. Любая критика воспринималась им в штыки, как попытка покушения на его авторитет выдающегося руководителя. А ведь большинство его начинаний явились настоящей катастрофой для страны.

Например, «штурмовое» освоение целинных и залежных земель, которое Хрущев затеял в середине 50-х, в итоге вызвало эрозию почв на значительных территориях, что привело к резкому уменьшению площадей пастбищ и сокращение поголовья скота. Огульное и некритичное разоблачение Сталина в 1956-м и последующих годах привело к серьезным проблемам в идеологической области как внутри страны, так и на международной арене. А решение Хрущева о ликвидации крестьянских подсобных хозяйств привело к острой нехватке продовольствия, что стало поводом к волнениям в Новочеркасске (июнь 1962 года), которые Хрущев распорядился подавить силой оружия (в итоге погибли 24 человека, в том числе дети, а семеро рабочих из числа демонстрантов были приговорены к расстрелу).

Дабы решить продовольственную проблему, Хрущев волевым решением принялся насаждать по всей стране кукурузу, что породило дефицит основного продукта питания советского населения – хлеба. В 1963 году урожай зерна составил в стране всего 483 кг на душу населения, хотя в 1913 году он составлял 540 кг. В итоге с этого момента СССР начал закупать значительное количество зерна у своего стратегического противника – США. Даже в столице страны городе Москве (а она всегда обслуживалась по высшему разряду) в булочные стали выстраиваться километровые очереди, причем хлеб выдавали строго по одной буханке в руки (в этих очередях довелось тогда постоять и мне, хотя был я в ту пору крошечным младенцем: не имея возможности оставить меня одного дома, мама брала меня с собой и часами стояла в очереди в одной из самых старых булочных Москвы – на Разгуляе (сегодня на этом месте высится здание банка).

Реформы Хрущева в сельском хозяйстве так и не привели эту отрасль к прорыву. Например, если в 1913 году в Российской империи производили на человека 540 кг зерна, то в начале 1960-х – 573 кг. То есть, за полвека производство зерна на душу населения в России практически не выросло, хотя наука к тому времени шагнула далеко вперед. И если до 1959 года происходил заметный подъем сельского хозяйства, то после начала хрущевских реформ оно по существу стало топтаться на месте.

При Хрущеве по всей стране началась кампания против религии, которая вообще не имела прецедентов в советской истории. За пять ее лет (1960–1964) количество церквей и молитвенных домов в СССР уменьшилось почти на 5,5 тысяч. На 1 января 1964 года из восьми ранее действовавших духовных семинарий останется только три. Если на 1 января 1959 года только Русская Православная Церковь имели на территории СССР 63 действующих монастыря, то к середине 60-х их останется всего лишь 18. В числе закрытых окажется и древняя российская святыня – Киево-Печерская Лавра.

Повторю, что борьбу с религией Хрущев объявил по всей стране, в том числе и в Узбекистане. Однако тамошние руководители всячески сопротивлялись этому процессу и в итоге тоже вынуждены были идти на… приписки. Например, рапортовали Москве, что закрыли столько-то мечетей, а на самом деле те продолжали функционировать (напомню, что еще в 1959 году в республике с официально существующими мечетями и святыми местами нелегально действовали 270 мечетей и 160 святых мест). Тем более никто в Узбекистане даже не думал эти мечети сносить с лица земли, как это порой случалось в центральных областях России, где ряд церквей были разрушены, а сотни других отданы под нужды хозяйственных учреждений. Впрочем, в России у Хрущева на этот счет было хоть какое-то оправдание. Дело в том, что в начале 60-х в СССР количество верующих было не таким большим, поэтому многие церкви были почти не посещаемы и медленно разрушались. Поэтому, передавая их в руки хозяйственных субъектов, власть тем самым сохраняла эти объекты (например, устраивая там склады, новые руководители вынуждены были сначала отремонтировать эти здания).

Еще в 1957 году Хрущев сделал радикальный шаг: заменил отраслевую систему управления на территориальную. По большому счету ни к чему хорошему и эта реформа не привела, а лишь снизила технический уровень производства. Однако спустя пять лет Хрущев пошел еще дальше – начал создавать по два Совета депутатов трудящихся – промышленный и сельский, что нарушало один из основных принципов Советов, единство их системы. Одновременно реформам подверглась и КПСС – были созданы «городские» и «сельские» обкомы. Как отмечает историк С. Кара-Мурза: «Это было, видимо, не столько отрицанием самого типа партии и власти, сколько непониманием природы советского государства, представлением о государстве как о «машине», которую можно произвольно перестраивать».