Не тихоня (СИ) - Лаванда Май

предупреждения? Ну, нет. Она бы так не сделала. И тогда я вышел на улицу, обеспокоенный за свою девушку. Она пила. Я напугался, что одноклассница могла выпить слишком много, и ей могло стать плохо. А ведь мне от её родителей было дано указание проследить за тем, чтобы их дочь вернулась домой в полной сохранности.

Сердце стучало, тревога била в уши. На улице курили двое мужчин, которые были отцами моих одноклассников. Они тоже не видели Кристину. Тогда, уже теряя надежду, в панике несусь в заднюю часть двора на территории кафе.

Я и в самом деле нашёл её там, прямо за кафе на одной из широких лавочек. Полуголую Кристину и своего отчима со спущенными штанами. Моё тело застыло. Девушка стонала, цеплялась ногтями в плечи Константина, и совсем не выглядела «расстроенной».

Я так и стоял, пронзённый болью, как колом, пока они не закончили. Тошнота подкатила к горлу, руки тряслись, как ненормальные. В глазах отчима я увидел досаду, а в глазах своей девушки испуг вперемешку со стыдом.

Моя жизнь была сломана — так я это ощущал.

— Так это не было даже насилием? — спрашивает удивлённая моим рассказом Одария.

— Нет. Они оба просто сделали то, что хотели. И, кстати, — добавляю, — Кристина не была всё же пьяна. У неё были абсолютно ясные глаза и чёткая речь.

— Она извинилась?

— Нет. Мы просто перестали общаться в этот же момент.

— Ну и история, Артём, — хмыкнула задумчиво Крылова. — А что твоя мать?

— Простила его, — недовольно усмехаюсь.

— Злишься на мать?

— Так что там у тебя за нерешённое дело, которое мешает тебе веселиться? — перевожу тему. — И в чём причина… твоего траура?

Я ступаю на скользкую дорожку, и прекрасно понимаю это. Но так или иначе, я намерен получить ответы на свои вопросы. Особенно теперь, когда вывалил перед девушкой своё прошлое.

Глава 35

Одария

— Про моё дело и про мой траур мы поговорим как-нибудь в другой раз, — закрываю тему, не успев даже начать её. — Лучше скажи, как намерен исправить свою ошибку.

— А разве её возможно теперь исправить?

— Конечно. Можно сделать вид, что никаких взаимоотношений между нами не было, нет и не будет.

— Ты сейчас серьёзно? Решила просто прекратить всё? — раздражается и ёрзает, скрипя стулом.

В библиотеке всё ещё нет посетителей, и я на самом деле надеюсь, что моё уединение с Артёмом продлится как можно дольше. Такие важные разговоры не хочется обрывать и отодвигать в сторону.

— Что «всё»? Секс мы с тобой и в других местах найдём.

На самом деле я сейчас просто дразню Артёма и проверяю его реакцию. У меня нет намерения обрывать наше с ним «общение», ведь это не имеет никакого смысла. Я хотела избежать внимания к себе, но уже провалилась. Теперь это внимание обрушилось на меня целой лавиной, высоту которой взрастила я сама же. Не будь я такой «тихоней» в последние месяцы, то и дела бы никому не было до моей связи с Угольниковым.

Да и привыкла уже к Артёму… А что скрывать? Привыкла.

— Как у тебя всё просто и бездушно, — хмурится и прожигает твёрдым взглядом.

— Неожиданные слова от пустоголового парня, — усмехаюсь.

— Рия, — говорит теперь уже даже холодно, — с этой самой минуты я больше не потерплю оскорбления в свой адрес. Я устал быть каким-то нелепым шутом для тебя. Шутки шутками, но всему есть разумный предел. Я, может, и накосячил в разговоре с Ермолиным, но наш юмор на грани мне всё же надоел.

Кажется, таким Угольникова я вижу впервые. Максимально собранный, серьёзный и невозмутимый. Парень встаёт со стула и отходит от меня на шаг, проверяя свой мобильник в кармане брюк. Он собирается вот так просто уйти сейчас?

— И раз уж тебе нравятся странные игры в недотрогу с секретиками, то так и быть: признаю, что правила твоей игры я нарушил. Случайно. Но… давай заканчивать тогда.

— Заканчивать?

— Разве не этого ты хотела?

Упрёк, плещущийся в карих глазах пугает меня.

— Я…

Я растерялась. Не часто я оказываюсь в ситуации, когда не знаю, что сказать. Знаю, что хочу быть с ним и дальше, но озвучить своё желание язык не повернулся. Я же Одария Крылова — задира. Разговоры про чувства нужны таким девочкам, как Машка Мартынова. А я что?

Пока «зависала», Угольников ушёл. Равнодушный, холодный. Больше не мой?

А моим он и не был. И уже не будет, похоже.

Вот дерьмо. Я настолько привыкла к тому, что этот парень бегает за мной и терпеливо сносит все мои гадости, которые льются из моего рта, что мне и в голову даже не пришла мысль о том, что терпение Артёма может закончиться.

Он ушёл. «Разве не этого ты хотела?». Нет, совсем не этого…

Всё воскресенье было испорчено. Даже очередные бесполезные поиски заветной книги с синей обложкой так не убивали меня, как повисшее молчание между мной и Угольниковым. Почему в последние дни всё так сложно? Неужели и правда конец?

Но то было вчера. Сегодняшний понедельник тоже не радует.

Зайдя в стены учебного корпуса, сразу вижу Мартынову, подскочившую со скамьи в коридоре. Словно ждала меня. Ещё один человек, с которым у меня не заладилось…

Подруга подходит ко мне с немного испуганными глазами. Мы стоим друг напротив друга в самом эпицентре движения студентов.

— Привет, — говорю.

— Привет, Ри.

— Всё нормально?

Подбрасываю рюкзак у себя на спине, чтобы удобней расположить, и направляюсь в сторону расписаний. Мартынова идёт следом. Мы смотрим номер аудитории, а когда отходим и идём к лестнице на второй этаж, Маша задаёт странный вопрос:

— Можно на паре с тобой сесть? — она теребит лямку своей сумки и выглядит совсем уж неуверенно.

— Почему ты спрашиваешь?

— Мы не очень хорошо расстались в четверг… Да и в пятницу я отмалчивалась.

Это правда. Мой поход в гости к Мартыновой оказался провальным из-за её странного поведения, и половину следующего учебного дня одногруппница продолжала быть угрюмой и замкнутой. Пару раз я попыталась завести с ней разговор, но затем махнула на это всё рукой. Если надо будет, то сама скажет в чём дело.

— Ты что-то не в настроении была, подружка, — не удержалась я от ироничных ноток в своём голосе, стараясь протиснуться сквозь густую толпу прямо возле лестницы.

— Я просто глупая. Извини.

— За что?

— Я что-то вообразила себе, не подумав.

— Не хочешь объяснить? Я же не понимаю ничего. Какая-то тупая ситуация.

— Тупая я, и ситуации создаю тупые… — сказала упадническим