Озверевшая - Кристофер Триана

важное, когда хватит с тебя.　

— Развяжи меня, — сказал он, оскалившись, — я хочу встать со стула.　

— Ты еще не заслужил помощи.　

— Мне насрать. Ты и не собиралась мне помогать! Это просто еще одна из твоих больных игр. Ты спятила, Ким! Тебе нужна помощь!　

Я дала ему пощечину. Не разозлилась, просто хотела, чтобы восторг не исчезал.　

— Развяжи эти гребаные узлы! — заорал Дерек.　

— Нет.　

— Сделка окончена!　

— Не было никакой сделки.　

— Какого черта ты от меня хочешь? — спросил он, голос поднялся на октаву, когда страх сжал его сердце.　

Я взяла липкую ленту и скомканный носок с верстака, где их перед тем оставила.　

— Хочу того же, что и любая девушка: чтобы мой оргазм был так же важен, как и мужской.

Он отвернулся, когда я попыталась засунуть носок ему в рот, и стал раскачивать стул, отчего тот трясся и лязгал.　

— Помогите! — закричал Дерек.　

Стояла ночь, двери гаража были закрыты, но соседи могли услышать, а я не хотела рисковать.　

— Заткнись.　

— Помогите! — снова закричал он, теперь уже громче.　

Я пыталась засунуть носок ему в рот, но Дерек раскачивался и извивался так, что у меня ничего не выходило. Он орал и орал, и мое сердце заколотило в ребра, язык превратился в наждачку. Я потянулась к мясницкому ножу, оставленному на верстаке. Все происходило слишком быстро. Я хотела только напугать Дерека, но он рванулся ко мне. На миг я забыла, что связала его и он может только кричать, или просто хотела забыть. Все застилал пурпурный туман. Я чувствовала только яростное желание и кипящую боль в животе — дело траходемона. Мой защитный пузырь лопнул, лезвие сверкнуло перед глазами, словно серебряное крыло, поймало свет лампы наверху, и я вонзила его в горло Дерека. По инерции упала к нему на колени, и мы вместе рухнули назад.　

Бетон встретил нас как кулак, основной удар пришелся на Дерека, но и моим локтям не поздоровилось. Дерек хватал ртом воздух, нож дергался в горле, когда он пытался вздохнуть. Мне на ум пришла агония мистера Блэкли — счастливое воспоминание, прокручивая которое я часто мастурбировала. Но мне не удалось перерезать артерию или вонзить нож достаточно глубоко. У Дерека была слишком крепкая и мускулистая шея. Набрав в грудь воздуха, он открыл рот, чтобы заорать снова. Я села на него, выдернула нож из шеи и вонзила ему в живот. Короткий вздох, и его глаза распахнулись. Я повернула лезвие, представив, как его кишки обвивают сталь змеиными кольцами. Моя киска была чуть ниже его раны, вялый член прижимался к моему анусу, и, когда нож вышел наружу, его желудок приподнялся, выплевывая темно-красные струи крови. Они побежали по бокам Дерека и собрались в расселине моих половых губ.　

Я содрогалась в бешеной течке.

Прежде чем он успел закричать, я снова ударила, навалившись на нож всем телом. Напрягая каждый мускул, повернула лезвие, и из новых ран завоняло дерьмом. Я пробила какой-то важный орган, но этого было мало. Мне хотелось еще. Всего, до последней капли. Меня сотряс демонический гром. Тело стало оболочкой из кожи и жил. Сознание покинуло его и превратилось в призрака. На смену жестокости явилось безумие — так и должно было случиться, но я наслаждалась каждой секундой, каждой раной, каждым пронзающим плоть ударом, каждым плевком желчи.　

Убийство Дерека наполнило мою душу божественным светом.　

Еще один удар, и я оставила нож в ране и начала бить парня по лицу. Он был все еще жив, но отключался и не пытался защититься. Я молотила Дерека до тех пор, пока не заболели костяшки, а потом схватила его безжизненный член, засунула в липкую от крови киску и кончила, когда он умер — все еще внутри меня.　

***

Проклятье.　

Все случилось так быстро. Я вела себя как сучка в течке, забыла обо всем. Желание взяло надо мной верх, и ситуация вышла из-под контроля.　

Дерек Шехтер лежал мертвым в моем гараже. Везде была кровь. Я вся промокла. Тело дрожало так, словно сейчас зима, каждый инстинкт подсказывал: беги, но бежать было некуда. Мне не скрыться от того, что я сделала.　

Проклятье.　

Я попыталась распутать клубок мыслей.　

Сперва подумала о камере наблюдения. На ней не было звука. Хорошо. Она засняла Дерека, вломившегося в дом и схватившего меня за шкирку, как я его и просила. Мне хотелось использовать это видео для дальнейших обвинений. Он запугивал меня из-за того, что я против него свидетельствовала, заявила бы я. Конечно, я подумывала обвинить его в попытке изнасилования, но не хотела, чтобы люди представляли, как он надо мной надругался. Не стоило портить имидж. Можно ли было повернуть все так, словно Дерек собирался изнасиловать и убить меня?　

Мы оба раздевались, и он был внутри меня. Я могла снять веревки и связать себе руки, но разве на его запястьях и лодыжках не останется следов? Возможно, стоило сказать, что Дерек связал себя из какого-то извращенного удовольствия. Конечно, я могла заявить, что он надо мной надругался и угрожал убить. Говорил о кайфе, который испытывал, убивая мистера Блэкли, о том, как его возбуждает идея, что, изнасиловав Кейтлин, он свел ее в могилу. Естественно, можно было приписать Дереку все мои тайные мысли.　

Он напал на меня, мне удалось схватить нож и зарезать его.　

Я могла себя ранить и наставить синяков.　

Черта с два, мне ни к чему шрамы и кровоподтеки, я хочу оставаться красивой.　

Я ударила его много раз. Это было зверское убийство. Поверят ли полицейские, что я распотрошила его в состоянии аффекта?　

Я решила, что это неважно.　

Не собиралась им звонить.　

Глядя на изуродованный труп Дерека, я понимала, что не справлюсь. Даже если копы мне поверят, я просто не смогу это вытерпеть. Быть частью трагедии Кейтлин — одно. За этими печальными событиями следил весь город.　

Роль второго плана в местной мелодраме сделала меня известной. Скрепила имидж, который я лелеяла, — образ невинной, но сильной девочки. Превратиться в жертву было совсем не весело. Я не хотела надевать эту маску — ходить по школьным коридорам с унылым лицом и слышать шепотки за спиной. Не хотела становиться жертвой изнасилования по тем же причинам, что и Кейтлин. Это бы стало пятном на всю жизнь.　

А быть убийцей и того хуже, даже из самозащиты. Добавим к картине жестокость — зверскую, извращенную