Три восхода солнца - Ирина Омельченко

решила, что неведомые хозяева Фера – сильные маги?! Что они вообще люди? Он переносил нас их именами через пространство, боялся называть вслух и что-либо объяснять, а ведь именно одному из тех-кого-нельзя-называть понадобилось открыть дыру в мир людей, чтобы запустить монстров! И за эту работу рыжему слуге полагалась награда – не абы что, а человеческое тело! Совсем ты, Мона, с катушек съехала, если уверила себя в том, что на такое способны люди! Какими бы сильными магами они не были! Какие бы коварные планы двинутыми на магии головами не замышляли.

Ясно. Значит, Фер работает на демонов высшего порядка. Причем сразу на двух, что вообще поразительно, ай да маг, ай да сукин сын! И тебе сейчас, Мона, предлагают прогуляться в мир Мертвых, чтобы тоже заключить контракт, а ты из-за своего вечного любопытства топаешь прямо на заклание. А еще удивлялась, почему Фер тебя провожает, идет прямо как собака-поводырь у ноги, чтобы не приключилось. Помогает, защищает, ненавязчиво подталкивает… Дружба? Ха! Три раза ха-ха! Сопровождать направили рыжего лгуна, а заодно по пути пару писем передать, несколько проколов сделать, по мелочи, в общем, поручения. Да и кто сказал, что Фер тогда, в квартире бухгалтера, не специально попался – надо же было тебе, Мона, познакомится со своим проводником, вот и представился случай!

Значит, из всех «аномалий» только кудрявый мальчишка приходил в санктум без приглашения, из чистого любопытства. Как он говорил? «Решил посмотреть на чудо природы лично»? А остальные гости топали не ко мне – посещали Фера, давая дальнейшие указания или выведывая обстановку: «Как там дела, скоро ли воительница Мона соберется к нам в гости?». Так? «Давно не виделись»!

Правда как-то разом, очень больно и резко обожгла глаза, сорвала розовые очки и заставила выступить нежданные слезы. Ведь ты и раньше замечала странности, Мона? Но отворачивалась, делая вид, что все в порядке. От злости и обиды комок застрял в горле. Я сплюнула едкую слюну на паркетный пол, даже не заботясь о приличии.

Бросаю гневный взгляд на того, кого считала другом. Фер ежится еще больше, мелко дрожит и избегает смотреть в глаза. Трус-трус-трус. Прекрасно. Оставайся и дальше им, большего не дано. Шпион – самая подходящая работа для труса. Нечеловеческое тело – самый удачный сосуд для души предателя.

Все. Все-все-все.

Осталось решить проблему с оплатой и… а что «И»? Опять бежать? Уносить ноги от демонов, от инквизитора, а они тем временем будут снова и снова загонять тебя в ловушку, Мона, как крысу?!

Меня охватывает злая бравада. Почему бы не сходить, раз так долго зовут? Столько усилий прикладывали, ишь, как ради тебя старались, а, Моночка? Нет, теперь-то уж я точно решила прогуляться в Подземный мир! Посмотреть в лицо хозяину Фера, узнать ради чего был весь цирк. Надо же, значит фраза «давно не виделись» означала, видимо, нечто другое? Что давно не было вестей и отчетов? Ах, ты, подлец, а как нагло врал! И спасать, значит, меня бросался тоже по приказу? Не прощу. Ни за что.

– Сколько мы вам должны? – Сухо обращаюсь к хозяину гостиницы. Вот уж кто вообще не причем, так этот маленький старичок, владелец святого места. Заметил нарушения, достаточно вежливо попросил убраться восвояси. Мантикору привел, так, на всякий пожарный, вдруг мы буйные? А ведь маленькая зверушка еще даже летать не умеет, забавная она у старичка. Преданная. Не то, что некоторые…

– За ночь плюс питание. Три дня. – Портье заметно смягчился. Заметил мое состояние? Понял, что сопротивляться не собираемся? Оценил признание вины?

Что? Какие еще три дня?! О чем он?

– Три дня жизни, Мона… – едва слышно объяснил Фер, голос его совсем потух и стал серым, без интонаций. Рыжее существо на полу больше нечем не напоминало толстого и наглого кота, верного товарища, за которого горой, и в огонь, и в воду. Вместо него у ног съежилось безвольное, испуганное создание, но жалость так и не проснулась, не шевельнулась в закоулках души. Только горечь: мой друг, прежний Ферри, умер. – За постой в санктуме расплачиваются из оставшихся дней жизни. Поэтому место не очень популярное.

Понятно. День проспал – проел в свое удовольствие, без передряг и неприятностей – потерял несколько дней сумбурной опасной жизни. Количество на качество, значит? Брр… Даже не сержусь, подумаешь, мелочи по сравнению с остальным, да и глупо сердится на того, кого больше не существует, верно? О покойниках только хорошее или никак.

– Берите. – Только и остается, что сказать. Беззащитно развожу руками.

Интересно, как это будет? Как вообще можно взять жизнь у другого существа в свою пользу? Особый дар? Или понадобится сложный ритуал с переливанием крови, словно вампирская практика? А действует ли она на сородичей?

Нет, хозяин «Гавани» лишь протянул руку и дотронулся до лба, считывая «сколько мне осталось», а потом опустил ладонь ниже, еще ниже, и в районе солнечного сплетения сжал в кулак. Все. Дни жизни отданы, свободна, могу идти на все четыре стороны.

«…Гас-Тора- Литум-Сера!..»

Я сделала шаг к двери, еще один. Замерла на пороге. Не оборачивайся назад, Мона! Уходя – уходи.

…“ Птах-Апо-фраз-Ра…”…

Хотя… подумалось тут…

Если поверить россказням о смешении крови, я теперь почти бессмертное существо, а, значит, могу от души валяться в комнате волшебного отеля, обпиваться гранатовым соком, загорать на солнышке, купаться в море и не переживать больше ни о чем. Разве именно такое времяпрепровождение не было твоей мечтой, Мона? Больше не надо ни за кем гоняться, никого ловить, рисковать жизнью? О, поступи я так – сколько проблем обнаружилось бы у рыжего шпиона! Великая и могучая истребительница нежити застряла в санктуме навечно, ха-ха! А почему бы и нет? Старичок-портье поймет, что моей вины в нарушениях нет, я уверена. Вечная жизнь, фактически бессмертие – комфортное, удобное, аллилуйя! Больше никакой беготни за монстрами, никакого риска для жизни. Знай, ешь, пей и бессовестно полней! И не нужен тебе этот предатель, он умер, не о чем жалеть, ничем ты ему не обязана, осталось только забыть. Сейчас уйду – и что? С другой стороны двери меня могут убить, и, скорее всего, так и сделают, стоит только выйти за порог. И в нашем мире найдется кому, не сомневаюсь, и в мире Мертвых, обязательно. Так зачем тебе неприятности?

Но… Постоянно в четырех стенах, словно в клетке? А как же свобода? Хотя, санктум клеткой точно не назовешь – хочешь сегодня на море, а завтра в Париж. Эх, Париж-Париж, не ходишь,