Хамелеон. Смерть явилась в отель. Дама не прочь потанцевать - Стейн Ривертон

— Нет, сударыня, это очень странно.

— Я уже всюду звонила, — сказала фру Александра. — Он был в конюшне, в гараже, на кухне, но его до сих пор не было в гостиных, а ведь гости уже давно разошлись по своим комнатам.

— Не понимаю, что случилось.

— Я сейчас спущусь, — сказала фру Александра.

Услыхав за колоннами шуршание ее платья, портье вышел из-за стойки и пошел ей навстречу. Фру Александра куталась в серую шаль. Она была немолода, но все еще красива. В молодости ей, должно быть, не было равных. С годами она немного располнела и вошла в роль приветливой, но строгой хозяйки, которая привыкла к тому, что и служащие и постоянные гости оказывают ей должное почтение. Когда она беседовала в гостиной с полковником Паркером, невольно вспоминалась атмосфера французских салонов. Со своими служащими фру Александра разговаривала с той особой вежливостью, которая подчеркивала расстояние между ними.

— Откройте двери, — распорядилась она.

Портье открыл входную дверь. Фру Александра вышла на крыльцо, плотнее завернувшись в шаль. Нигде не было никаких признаков жизни. На фасаде отеля светилось несколько окон, во всех остальных свет был погашен. Впереди виднелись силуэты низких гаражей и дома для работников, за ними, словно большой холм на фоне темно-синего неба, поднимался лесной массив. Начался ветер, внизу, на берегу, волны пели свою протяжную песнь, звучавшую от одного края горизонта до другого.

Неожиданно в темноте раздался собачий лай. Он доносился из сада у южного крыла отеля, где были разбиты большие клумбы. Это был не обычный лай, а жалобный, грозный и сердитый.

— Что это за собака? — спросила фру Александра.

— Не имею понятия, — с удивлением ответил портье. — У нас здесь нет никаких собак.

Они прислушались, лай продолжался. В нем явственно слышалась обида и угроза.

— Там что-то случилось, — сказал фру Александра. — Мы пройдем туда через отель. Ступайте за мной.

Они быстро вернулись в холл. Лай был слышен даже здесь. В длинных коридорах горели слабые, красноватые бра. Чтобы добраться до южной части отеля, им нужно было пройти по коридору Д.

5

Человек в коридоре

Напугавший их собачий лай стал слышнее. Грозный, пророчащий беду, он плыл над лесом и пустошами. Тишина и безлюдность этой таинственной летней ночи усиливали его жуть. Фру Александра и портье долго прислушивались к нему.

— Кажется, это охотничья собака, — растерянно проговорил портье, он чувствовал, что должен что-то сказать. — Во всяком случае, она большая. Это слышно по лаю.

В отеле открылись несколько окон. Гости были встревожены.

Хриплый сонный голос спросил из окна:

— Там что, кого-то убили?

— Прогоните эту собаку, — приказала портье фру Александра.

Портье захватил палку, это была сломанная тележная ось, валявшаяся во дворе, и с этим оружием направился в сад. Фру Александра, кутаясь в шаль, последовала за ним. Неожиданно оба замерли на месте, затаив дыхание, так замирают люди, вдруг почуявшие опасность. В ночи прогремел выстрел, и страшный лай захлебнулся сердитым рычанием. Потом рычание затихло. Но отель был уже в тревоге. Открывались все новые окна, блестели стекла, отражая зажегшийся в комнатах свет.

Фру Александра, никогда не терявшая самообладания и присутствия духа, приказала портье пойти в сад и выяснить, что там случилось. Сама же быстрым шагом вернулась в холл. Там уже собралось несколько человек. Их напугал выстрел. Это был нервный господин в полосатой пижаме и две дамы в халатах, напуганные еще больше, чем господин в пижаме. Спустились еще несколько гостей.

Фру Александра успокоила всех обворожительной улыбкой:

— Не беспокойтесь, — сказала она. — Скорей всего, это чужая собака гонялась по лесу за дичью и кто-то из лесников выстрелом хотел спугнуть ее. А может, это браконьеры. Мы к такому привыкли. Это совершенно неопасно. Господа могут спокойно отдыхать.

И поскольку больше ничего не случилось, все кругом дышало покоем, в чем гости могли убедиться, выглянув в открытую дверь, а хозяйка была невозмутима и приветлива, все быстро успокоились и разошлись по своим комнатам. Фру Александра осталась одна в слабо освещенном холле и тогда ее веселая уверенность в себе уступила место явной растерянности. В глазах у нее появилась настороженность, она чутко прислушивалась ко всем звукам. Наконец вернулся портье.

— В саду лежит охотничья собака, ей прострелили голову, — сказал он.

— Значит, это собака, — рассеянно проговорила фру Александра и спокойно спросила: — А как она попала к нам в сад?

— Наверное, перепрыгнула через изгородь. Собаке это не трудно. Она лежала на лужайке перед южным крылом.

— Прямо посреди лужайки?

— Да. Я оттащил ее в кусты. Потом я уберу ее оттуда.

— Вы знаете, чья это собака?

— Должно быть, кого-нибудь из лесников. Я осмотрю ее, когда начнет светать.

— Откуда в нее стреляли? — спросила фру Александра. — Из леса?

Портье на мгновение задумался.

— Скорей всего, оттуда. Но не могу понять, кому это понадобилось. Собака была у нас на лужайке.

Фру Александра едва не потеряла терпения:

— Скорей всего… Что вы хотите этим сказать? — резко спросила она. — Откуда же еще и стреляли, как не из леса? Ведь не с берега же?

— Нет, но…

— Или из отеля?

Портье не ответил.

Фру Александра крепко схватила его за руку:

— Или из отеля? — повторила она.

— Вы помните, сударыня, как лаяла эта собака? — спросил портье. — Так собаки лают либо от бессильной злобы, либо когда чувствуют опасность. Почему она оказалась у нас на лужайке? Кого-то преследовала? Она лаяла, глядя на отель. Если она лаяла на вора, который хотел проникнуть в отель, ее появление в саду объяснялось бы самым естественным образом. Но я все кругом осмотрел и не обнаружил там ничего подозрительного. Ни один юр не сумел бы вскарабкаться по гладкой стене. Однако, должен сказать, что собаку, которая стояла на лужайке, было легко застрелить из окна отеля.

— Это невозможно, — решительно заявила фру Александра. — Зачем и кто стал бы в нее стрелять из отеля? Вы несете нелепицу, Петтерсон. В собаку стреляли из леса, скорей всего, кто-то из браконьеров. Они любят стрелять в собак лесников. Запомните, Петтерсон, в собаку стреляли из леса! Вам ясно?

Тон фру Александры мгновенно напомнил портье его место. Он поклонился:

— Я вас прекрасно понял, сударыня.

Вовремя этого разговора фру Александра была крайне нетерпелива, но вместе с тем и рассеяна. Ее мысли были где-то далеко. Она больше не могла скрыть, что нервничает. Объяснив портье, что отель не должен возмещать владельцу гибель собаки, она снова вернулась к тому, что ее волновало.

— Не исключено, что возле южного крыла все же что-то случилось, — сказала она. — Собака не стала бы так лаять без всякой причины.

— Господин директор все еще не вернулся? — спросил портье.

— Нет, но мне сказали, что, обойдя гаражи, он вошел в южное крыло. Должно быть, это было час назад. Идемте и все там осмотрим, но помните, Петтерсон, что бы мы там не увидели, в моем отеле не случается ничего неожиданного.

Портье уже знал по опыту, что когда фру Александра употребляет слова мой отель, возражать ей опасно.

— Я с вами совершенно согласен, сударыня, — сказал он.

Они прошли по тихим коридорам, которые были устланы мягкими коврами, заглушающими шаги. Портье шел впереди и зажигал лампы, фру Александра гасила их. Они миновали несколько коридоров, не обнаружив в них ничего необычного. Из комнат не доносилось ни звука. Гости уже снова спали. Наконец они достигли коридора Д, здесь, и зимой и летом, всегда горел свет — днем обычный, а по ночам маленькие красные лампочки, дававшие из своих углублений в стенах слабый призрачный свет, от которого стены казались ржавыми.

Как только фру Александра и портье вошли в этот коридор, они тут же увидели на ковре какой-то предмет. Издали его можно было принять за небрежно брошенный куль или спящее животное. Наклонившись над ним, фру Александра узнала своего мужа. Юаким Гордер, владелец отеля, не двигался, уткнувшись лицом в пол, словно кто-то одним ударом сшиб его с ног. Фру Александра опустилась на колени и приподняла его голову. На левом виске у чего засохла кровь. Портье наклонился к ней и наблюдал за этой сценой в немом удивлении, свойственном простым людям.

— Свет! — приказала фру Александра.

Портье повернул выключатель, на потолке вспыхнули несколько ламп и в коридоре стало светло, как днем.

Фру Александра осмотрела рану на виске мужай приложила ухо к его груди.

— Комнаты, выходящие в этот коридор, уже заселены? — спросила она.

— Пока еще нет, — ответил портье.