Пророчество Гийома Завоевателя - Виктор Васильевич Бушмин

и значки Аквитании, Туара, Марша, Лимузэна, Ангумуа и Пуату.

«Хм. Герцог прибыл с внушительным эскортом… – Подумал Раймон и протрубил в рог. С другого берега пронесся ответный звук рога. – Однако. Герцог, оказывается, уже не спит и ждет меня. Неужели, у него хорошие агенты в моих землях? А, может, он уже знает о предложении папы Урбана?..»

Раймон тряхнул головой, отгоняя эту мысль, которая прочно засела в его голове. Туман, между тем, все еще не расступался, окутывая мост больше чем наполовину его длины. Граф крикнул, сложив руки у рта:

– Герцог Гильом! Я, Раймон де Сен-Жиль! Ты звал меня?

Из тумана раздался веселый голос Гильома:

– Ждал! Я очень, ты даже не поверишь, ждал тебя! Выходи на середину моста! Я уже иду!

Раймон насторожился. Он не был трусом, о его храбрости и отваге слагались истории, его яростные и дерзкие рейды против мусульман Испании становились «притчей во языцах». Но, сегодня, какой-то непонятный испуг, словно зимний мороз, пробежался по коже графа:

– Я иду, герцог! Но, я буду не один!..

– Ладно! Черт с тобой! Бери с собой хоть всю свою ораву и толпу чертей из преисподней!..

Голос герцога приближался и, внезапно, прямо перед графом Раймоном из тумана возник силуэт герцога Аквитании. Гильом был в чешуйчатой броне, явно испанской или наваррской работы, мягкой и надежной, которая не стесняла его движений и не сковывала при битве на мечах. Шлем, герцог не надел, он шел с непокрытой головой, высокий, светловолосый, статный. Только меч и кинжал были на нем. Он подошел к растерянному Раймону и протянул свою руку, закованную в кольчужную рукавицу:

– Привет, кузен! Как дела? Здоровье?..

– Нормально, Гильом…

Гильом ухмыльнулся, посмотрел по сторонам, словно высматривая кого-то в тумане:

– Что-то у тебя, Раймон, какой-то странный вид. Ты, часом, не заболел? Или, ты плохо спишь по ночам? Может, известия, какие? – Словно издеваясь, спрашивал его герцог.

– Да. Зуб у меня болел почти четыре дня. Совсем измотал он меня…

– Ой-ой! Надо внимательнее следить за зубами! Не следует напиваться, словно скотина какая-то, холодного вина из ледника!

Граф испугался: «Неужели, герцог знает о визите посланца папы Урбана?»

– И, да, и, нет. Больше, наверное, зуб измучил…

– А-а-а…. А, я, грешным делом, подумал, что ты совсем голову от счастья потерял! Не знаю, как я сам повел бы себя… – сделав загадочный вид, сказал Гильом Аквитанский.

Граф де Сен-Жиль отступил на шаг, испуганно оглянулся назад, и ответил:

– Не понимаю, о чем это ты?..

Гильом подошел вплотную к нему, заглянул ему в глаза своим пронзительным и холодным взглядом светлых голубых, словно лед, глаз:

– Мне-то, прошу тебя, голову не морочь! Или ты думаешь, что я, герцог Гильом Аквмтанский, похож на дурака? У меня нет желания играть с тобой, кузен, в прятки!

Раймон положил руку на эфес меча, выставил одну ногу вперед, принимая устойчивую позицию:

– Я не сомневался, что ты, кузен, жутко осведомленный человек! Да. Мне, на днях…

– Тебе, словно дурню, подсунули химеру! Ты, случаем, не дал своего согласия?

Раймон подбоченился и ответил:

– А, что, если и дал?..

Гильом плюнул на бревна моста, растер плевок ногой, поднял голову и пристально посмотрел на него:

– Ты – идиот! Ты просто идиот, кузен!..

Раймон покраснел от возмущения:

– Ты, слова-то, подбирай! Ответить можно за такое!..

Гильом засмеялся:

– Ой! Как я испугался! Граф Раймон! Слушай меня и запоминай! Больше я повторять не буду! Ты, ни словом, ни вздохом, ни взглядом своих бесстыжих глаз не выдашь наш разговор! Если же ты, кузен мой, проговоришься, особенно папе Урбану, клянусь Богом и Адом, я так перетрясу все твое графство! Ей Богу! Это будет почище исламского завоевания Тулузы при Пипине Коротком! Ты меня понял, кузен Раймон? Я разорю земли Тулузы и Альбижуа! Я захвачу Тулузу и присоединю ее к своей Аквитанской короне! Откажись от короны Филиппа!..

Граф насторожился. Угрозы Гильома были реальными. Армия Аквитании, Пуату и остальных земель герцога была одной из сильнейших на всем Юге Европы. Угроза удара в тыл, по незащищенным землям, во время похода на Париж сильно озадачила графа Раймона. Он смотрел на улыбающегося герцога, взвешивая каждое его слово. Страх сковывал его.

– Но, почему, Гильом? С какого перепугу ты вдруг взялся защищать короля Филиппа? Он же слаб. Его трон шатается, корона, вот-вот, слетит с его головы! Или, может быть, ты обиделся на папу Римского? Да! Ты обиделся, что он не предложил корону франков тебе!

Гильом развернулся и пошел на другой берег, не отвечая Раймону. Потом, он резко обернулся:

– Дурак ты, Раймон! Дурак! Я защищаю Филиппа именно потому, что он слаб! Его слабость позволяет нам с тобой спокойно жить и править в свое удовольствие! Ты думаешь, что сможешь удержать в своих руках Север Франции? Это глупость, Раймон! У Филиппа есть законный наследник! Если кто-то и должен принять корону Хлодвига – пусть это будет принц и сын Филиппа! Короче! Если ты решишься на предложение папы Урбана, – тебе конец! Понял меня, кузен?..

Раймон посмотрел на Гильома. Решительный вид герцога отрезвлял его, опуская на землю. Витание в облаках мечтаний о короне франков заканчивалось. Граф решительно и больно «упал с небес». Корона Капета и Хлодвига улетучивалась, превращаясь в зыбкий утренний туман.

– Но, я уже дал свое согласие… – растерянно ответил Раймон, пытаясь сопротивляться напору герцога. – Что мне теперь сказать папе Урбану на соборе? Я, честное слово, не могу отказаться!

– Ну, тогда, готовься, кузен! Я буду рядом…

– Но, герцог Гильом, ты же отлучен от церкви! Ты не сможешь присутствовать на соборе, твой голос не имеет силы! Как ты сможешь помешать мне и папе Урбану?

– Увидишь, кузен. Я стану лагерем рядом с вами. Посмотрю, послушаю, пообщаюсь с рыцарством, германскими сеньорами, а там видно будет!..

– Не знаю, как это у тебя получится… – нерешительно ответил граф, сомневаясь в своем согласии принять корону. – Весь мир может ополчиться на тебя!

– Ничего! Как-нибудь, справлюсь! Пока весь твой «мир» будет ополчаться на меня, я разорю и сожгу твои земли, кузен! Сожгу и разорю! А твою глупую голову, граф Раймон, я лично отсеку мечом, надену на пику и воткну ее на центральной площади Тулузы! Воткну и напишу: «Голова Раймона – графа Тулузы и большого дурака!»

– Это – война? Ты, герцог Гильом, решил объявить мне войну?

– Да пошел ты!.. Сам решай! Я уже все сказал! Для начала, я задержу тебя под Мармандом! Ты не уйдешь отсюда, видя мою армию! Ты будешь стоять, и ждать меня, Раймон.