Нечестивец - Шеннон Дрейк

Но ни в одной описи на опечатанных ящиках не упоминалось о такой вещи. Она тщательно проверила содержимое вскрытых коробок, но и там не нашла ничего подобного.

Камилла вернулась к упаковкам с мумиями, надеясь, что вещь могла быть и не столь большой, она могла лежать и вместе с мумией Хетре.

Однако, думала она, вряд ли мумия Хетре лежит в одном из наудачу вскрытых саркофагов. Ни один уважающий себя египтолог не станет вскрывать захоронение такой высокопоставленной персоны без соответствующих предосторожностей. Известно, что гробницы могли быть напичканы разнообразными ловушками для защиты от грабителей — зыбучие песчаные ямы, падающие на голову камни, — саркофаги тоже имели свои хитрости.

Обманутая в своих надеждах, Камилла молча смотрела на мумии: как ни печально, человек не в силах противостоять смертному тлену.

Но тут свет, хоть и слабый, внезапно погас. Теперь она оказалась среди мумий в полной темноте.

* * *

— Ложись! — прорычал Брайан, упал на землю и скатился в водосточный желоб — хоть какое-то укрытие. Руку жгло, и он понял, что одна из пуль его задела.

Так же внезапно выстрелы прекратились.

Он пополз по желобу.

— Эй, там! Эй, приятель! — раздался голос Тристана.

Брайан облегченно вздохнул и осторожно выглянул из своего укрытия. Тристан и Ральф появились из-за опрокинутой сломанной коляски.

Их преследователь лежал на земле. Брайан подошел и нагнулся, разглядывая его. Пуля попала парню прямо в лоб. Он был мертв.

Брайан быстро обшарил его карманы. Затем взглянул на Тристана и Ральфа — они стояли разинув рот, точно нашкодившие школьники после неважно закончившейся драки.

— Быстро мотайте отсюда, оба! — прикрикнул он.

— Что? — хрипло вымолвил Тристан.

Брайан понял, что они не узнают его.

— Мотайте отсюда, пока не явилась полиция. А то поинтересуются, что вы здесь искали и какое отношение имеете к этому парню.

— Верно… верно… — бормотал Тристан.

— Так кто же его застрелил? — удивился Ральф.

— Отношение к этому парню… — бормотал Тристан. — Да не знаю я этого дурня!

— Он был в пабе. — Ральф округлил глаза. — Сидел в дальнем углу, там, у входа.

— Если полиция спросит нас, так мы не занимаемся мокрыми делами, — сказал Тристан.

— Никогда, — согласился Ральф.

— Вам что, хочется на допрос? — зарычал Брайан.

— Ни за что! — воскликнул Ральф.

Брайан продолжал обыскивать карманы субъекта, но тот не носил при себе документов. Только несколько монеток да понюшка табаку.

Он поднял голову. Напарники все так же молча смотрели на него сверху вниз.

— Пошли! — прикрикнул он на них. — Убирайтесь быстрее!

Он поднялся и обозрел тупиковую площадку. Вокруг тянулись дома — вроде тех казарм, в которых прежде селились фламандские ткачи, но такие бараки теперь — обычное пристанище бедноты: бывало, в одной комнате теснилась семья из десяти человек. В каждой постройке по меньшей мере семь или восемь таких помещений. Два дома — трехэтажные. Позади — сквозные балконы.

Напарники все стояли на месте.

— Дождетесь! — предупредил Брайан.

Они припустились было по переулку, однако Брайан услышал свистки полицейских. Между двумя домами был узкий проход во двор — прямо и направо.

— Туда. — Брайан встал в полный рост и подтолкнул парочку в нужном направлении. Он сам не прочь был задержаться здесь, но отвечать на вопросы полиции тоже не желал.

Они дворами обошли переулок, Брайан вывел их на людный проспект и здесь расстался с ними, повернув в другую сторону.

* * *

Камилла стояла, вцепившись в ящик с той мумией, которую недавно пожалела, и вслушивалась в темноту. Вроде ни звука. Затем послышался шелест. Откуда-то из-за ящиков.

Не может быть! Сердце ее колотилось, но она не могла поверить, что мумии оживают. Кто-то прятался в темноте рядом с ней, стоя по другую сторону стеллажа, и тоже занимался своим делом, как и она недавно. Он пытался напугать ее этим шумом…

Перед ее мысленным взором вновь возникло видение: лезвие, воткнутое в газетное фото, прямо в лицо сэра Джона. Этот субъект задумал попугать ее не из шалости.

Она, стараясь не шуметь, отошла от стеллажа. И тут услышала голос. Шепот. Дребезжащий звук.

— Камилла…

У нее не было под рукой ничего, чем можно обороняться. Она старалась не поддаться ужасу — ведь ни в какие заклятия она не верила, ни на йоту, но… этот голос. Его звук дрожью отдавался у нее в спине. Это дребезжание пробирало ее до костей. В нем было нечто… зловещее.

Надо бежать — но как? — в таком хаосе стеллажей, среди нагромождения ящиков, в темноте. А если ее остановят, что тогда?

— Камилла…

Снова этот наждачный скрежет… словно насмехается над ней. И угрожает. Смертью.

Она стиснула зубы и повернулась, по-прежнему ничего не видя. Затем отступила в открытую ячейку. И услышала движение у себя за спиной. Кто-то, спотыкаясь в темноте, обходил контейнер — явно стараясь отыскать ее.

Придерживаясь за стеллаж, она пошарила внутри, отчаянно надеясь найти какое-нибудь оружие. Ее пальцы наткнулись в пыли на какой-то длинный твердый предмет. Наверное, скипетр. Она зажала его в руке и, опираясь на обездоленный ею ящик, повернулась.

Пытаясь вспомнить планировку склада, она на ощупь тыкалась по проходу. И тут же услышала звук шагов за своей спиной — ее преследователь и не думал таиться. И снова раздался его голос.

— Камилла!..

Вон там выход! Она поняла это, заметив полоски слабого света по периметру двери, и побежала туда.

Она услышала шаги, почувствовала, как костлявые пальцы вцепились в ее волосы.

Она пронзительно закричала, повернулась и стукнула в темноту своим орудием, затем рванулась к двери, туда, где был свет.

Глава 10

— Тристан, ты чего там застрял, опомнись, — окликнул Ральф.

Но Тристан все стоял истуканом. Они уже далеко ушли от того тупика, за добрых три квартала, вокруг суетились прохожие — некоторые спешили на свистки полиции, а другие равнодушно шли мимо, — дело привычное. Убийства здесь не редки.

— Пошли отсюда подальше. Ты же понял авторитетный совет.

Тристан покачал головой:

— Ральф! Бог ты мой! Пора тебе догадаться, кто там был.

Ральф уставился на него, приподняв брови. Затем огляделся, лихорадочно пытаясь сообразить, что делать дальше. Быть мелким воришкой и не высовываться — это понятно, но если Тристан надумал разжиться за счет лорда Стерлинга — это обязывает. Пока эта вылазка сходила ему с рук — он барином жил в отведенных ему апартаментах, среди прислуги замка, его кормили и уважали, как джентльмена, — все чин чином. Но вот и поворот! Ему ни к чему подставляться под пушку.