Лузиады. Сонеты - Луис Камоэнс

А то, что злую алчность насыщает.

26

С гор юного увидев Актеона,524

Что так охотой увлекался рьяно,

Что, цепи отвергая Купидона,

В леса бежал от женщин постоянно,

Веселый бог, чтя естества законы,

Решил ему явить красу Дианы.

(Боюсь, что псы, что ныне с ним играют,

Безумца молодого растерзают.)

27

С высот бескрайний мир обозревая,

Увидел Бог презренных гордецов,

Что, царские покои заполняя,

Лесть расточают, не жалея слов.

Да, им любовь неведома святая,

Вовеки им не снилось сладких снов.

Одних себя безумцы обожают

И юные побеги525 развращают.

28

Увидел он и тех, кому от Бога

Завещан путь молитвы и смиренья,

Но кто иную предпочел дорогу,

Стремясь к богатству, власти, наслажденью,

Кто подло обирал народ убогий,

Прислужничал тиранам без смущенья

И королям неправедным в угоду

От Бога отступался и народа.

29

И понял Бог, что подлыми страстями

Давно уж мир презренный раздираем,

Что мелкими, беспечными делами

Несчастный человек обуреваем.

Чтоб возродить в сердцах святое пламя,

Стремленьем мир возвысить увлекаем,

Звал Купидон всех слуг своих умелых526

И им велел готовить лук и стрелы.

30

Крылатые малютки с наслажденьем

Со стрелами калеными возились,

Точили наконечники в волненье,

У луков беспощадных суетились.

Они друг друга услаждали пеньем

И страсть возжечь высокую стремились.

И ангельские звуки стройным хором

Взлетали в поднебесные просторы.

31

А в кузницах, где малыши ковали

К тем стрелам наконечники лихие,

Нет, не дрова обычные пылали —

Сердца от страсти плавились людские.

А реки, где железо закаляли,

Слезами наполнялись роковыми,

А пламя, над которым смерть не властна, —

Огонь желаний пылких и прекрасных.

32

Шутя малютки стрелы посылали,

Разя сердца, не знавшие страданий,

И те терзаться страстью начинали,

И небо оглашали их рыданья,

Но их с улыбкой нимфы исцеляли,

Им расточая пылкие лобзанья,

Они влюбленных в чувство приводили

И щедро жизнь плодам любви дарили.

33

Средь нимф иные взоры ослепляли

Чудесной неземною красотою,

Другие же — уродством поражали,

Но так уж, видно, суждено судьбою.

Бывало, что и раны исцеляли

Зловонным зельем, горькою травою.

И только те молили о пощаде,

Кого повергли наземь стрелы с ядом.

34

От ран, что дети людям наносили,

Немало горьких родилось страданий,

И в древности седой, случалось, были

Для смертных страсти горестным терзаньем.527

Ведь муки сердца Библиду528 сгубили,

Любовь для Мирры529 стала наказаньем,

Для Антиоха530 — горестным укором,

Для иудея юного531 — позором.

35

И сильных мира часто поражали

Простолюдинок дерзостные стрелы.

И знатных дам мужланы соблазняли,

Вулканову им сеть532 расставив смело.

Любовников преграды не смущали —

Преодолев опасности умело,

Те с крыш в ночи к возлюбленным спускались

И угождать Венере принимались.

36

Но лебеди уже на луг зеленый

Венеры колесницу опустили.

И Купидоны-лучники сплоченно

К богине лучезарной поспешили.

Ей руки целовали восхищенно,

Очей с нее влюбленных не сводили,

А сын ее с заботой и вниманьем

Спешил исполнить матери желанья.

37

Чтоб времени златого не терять,

Венера сразу сыну возвестила:

"Любимый сын! Как истинная мать,

Тебе я чары дивные вручила.

Вселенною ты стал повелевать,

И не страшна нам роковая сила,

Что Тития533 повергла ниц, я знаю,

И я к тебе о помощи взываю.

38

Ты видел, что герои-лузитане,

Которых я, как прежде, защищаю,

Страданьям подвергались несказанным,

Свою отчизну всюду прославляя.

Мне Парки намекали постоянно,

Что, доблесть древних римлян воскрешая,

Потомство Луза с искренним почтеньем

Передо мной склонится в упоенье.

39

Проклятый Вакх обрушил гнев и ярость

На славную, могучую армаду.

В морях мои герои исстрадались,

Ни отдыха не зная, ни отрады.

Пускай покинет ныне их усталость

И пусть в морях найдут они награду!

За все труды, болезни и страданья

Я щедро увенчаю их желанья.

40

И я, мой сын, на острове чудесном,

Украшенном затейливою Флорой,

Создам приют для нереид прелестных,

Что нежною красой пленяют взоры.

А ты, сердец губитель всем известный

И моего вершитель приговора,

Пронзишь сердца красоткам нежноликим,

Им страсть внушив к лузиадам великим.

41

Хрустальные воздвигну я покои,

Чтоб там младые нимфы обитали

И радостной, веселою толпою

Героев исстрадавшихся встречали,

Цветами и изысканной едою

Гостей желанных дружно привечали,

Волшебные им вина подносили

И взглядом о взаимности молили.

42

И пусть потомство доблестных героев

Нептунову державу заселяет,

И там, где свет забрезжил предо мною,

Любви великой силу прославляет,

Примером этим, страстию святою,

Мир жалкий и порочный вразумляет,

Коль страстью на земле пренебрегают,

Пускай средь вод ей ныне угождают".

43

Так говорила нежная Венера,

И ей охотно сын повиновался.

Велел себе подать он лук и стрелы

И тут же в дальний путь засобирался.

Простившись с войском Купидонов смелых,

Он в колесницу к матери взобрался,

И птицы, что любили Фаэтона,534

Их вдаль помчали быстро, неуклонно.

44

Но Купидон поведал, что, конечно,

Им великаншу взять с собой придется,535

Что правду с ложью сочетает вечно

И Фамою великою зовется.

Сто глаз и уст в работе бесконечной

У радостной гигантши, как ведется.

Она Венеру много порицала,

Но часто от души ей помогала.

45

Ее нашли Венера с Купидоном

И дали ей немедля приказанье

Повсюду возвещать неугомонно

Всю истину о Лузовых деяньях,

Так чтоб в глубинах моря отдаленных

Внимали нимфы чудному сказанью.

И вот, запасшись мощною трубою,

Взлетела гордо Фама над землею.

46

И так хвалу героям протрубила,

Что Вакху, хитроумному на горе,

Легко к ним все сердца расположила,

Морских божеств сломив упорство вскоре,

Такой гигантша обладала силой,

Что с вящим нетерпеньем девы моря

Уже на Вакха низкого роптали

И славных мореходов поджидали.

47

А Купидон бестрепетной рукою

Направил в дев губительные стрелы,

И те лишились счастья и покоя,

И стон объял подводные пределы.

И нимфы с бесполезною мольбою

Все к небу обращали взор несмелый.

Еще в глаза любимых не видали,

А уж по ним, несчастные, страдали.

48

Так Купидон согнул свой лук упругий,

Что стал он полумесяцем казаться,

И, тетиву натягивая туго,

Решил он за Фетидою погнаться.

Рыдали нимфы кроткие в испуге,

Не в силах стрелам злым сопротивляться,

От ран в жестоких муках изнывали

И смерть как избавленье призывали.

49

Но, разрезая волн лазурных гривы,

Уже вдали армада показалась.

Ветрилами белея горделиво,

Она к несчастным девам приближалась.

И нежная Венера хлопотливо

Морских красавиц исцелить старалась,

Взаимность им героев обещала

И слезы их искусно осушала.

50

И нереиды с робостью безгласной

За радостной Кипридой устремились.

И в хороводе резвом и прекрасном

Близ острова благого появились,

Премудростям любви разнообразным

У Эрицины ласковой учились,

Внимая с небывалым нетерпеньем

Богини искушенной наставленьям.

51

А моряки на Родину стремились,

Объятые тоскою небывалой.

Но так давно средь волн они носились,

Что пресной им воды недоставало.

Желанный берег разглядеть все тщились,

Влеклись мечтой к полям, озерам, скалам,

И вдруг в сиянье матери Мемнона536

Открылась им обитель дев влюбленных.

52

Носился чудный остров меж волнами,537

К армаде неуклонно приближаясь,

Пред гордыми красуясь кораблями,

Велениям Киприды подчиняясь.

Герои изумленными очами

За островом следили, удивляясь

И берегам его, к себе манящим,

И чудным рекам, пажитям и чащам.

53

Сближаясь с кораблями неуклонно,

Вдруг остров среди волн остановился.