Злой пёс. Плохой волк - Илия Ларичев

Матиаса. Но Шариков верить ему не собирался.

Когтин: Послушай, ты же ещё новичок. Звери почти всегда не те, за кого себя выдают. Такова наша природа. Мы же не ходим голыми? Мы надеваем одежду в попытке скрыть своё тело, и надеваем улыбку — чтобы скрыть свою (он постучал когтем себе по затылку) заднюю часть головы.

Ублюдок Когтин мучался от безделья и пытался уболтать его философской беседой. Он закурил сигарету; клубы дыма, освещаемые солнцем, заструились к потолку.

И тишина, прерываемая лишь едва слышным потрескиванием тлеющей сигареты.

Шариков нервно посмеивался, поглаживая свою лохматую немытую голову: Босс, ты морочишь мне голову.

Когтин привстал и рыкнул: Какого дьявола ты так со мной говоришь, щенок?

Шариков: Ты с самого начала держал меня за дурака, но я дур…

Когтин: (фыркнув): Ты сам вёл себя, как дурак!

Шариков: Нет, босс! Я пытался вытянуть расследование, помочь делу. А ты только пинал меня и затыкал. Всё ссаное расследование — п*здёж от начала и до конца. Мы без устали щемили этого волчьего барона. А потом за сутки нашли какого-то волчару, который подписал чистосердечное. И он почему-то попал в санчасть закрытого типа после твоего допроса. Хе. Хе-хе, товарищ майор, (он откинулся на спинку и запрокинул голову, обнажая горло)

Когтин помедлил с ответом, глядя в солнечное окно и допивая очередную чашку кофе-виски: Возьми выходной, лейтенант.

Шариков громко засмеялся и пришел в себя не сразу: Боже, вы всё же сделали это. Вы сшили дело и повесили убийства на первого встречного! Кто, вообще, такой этот Серов…

Когтин: Осади, малой. Ты в этом городе никто, так что…

Глаза Шарикова покраснели: Не смей больше оскорблять меня!

Когтин: Это не оскорбление, а правда. Твой единственный друг — шлюха из местного борделя, она тоже никто. Ты и представить себе не можешь, какими последствиями для тебя может обернуться эта твоя детская любознательность. Расследование закончено — говорю в последний раз. Хватит ходить по архивам и мутить воду. В Зверске не любят дураков, которые наводят лишнюю суету.

Шариков: Мы же не поймали Звероеда. Убийства продолжатся. Теперь я просто хочу знать, почему вам так нужно закрыть это дело, несмотря на то, что по городу продолжит ходить настоящий убийца?

Когтин встал и направился к холодильнику: Хватит нести чушь. Мы нашли убийцу, размер ступней и вес совпадают, алиби отсутствует — мы основывались на доказательствах, которые собрали в ходе расследований. (майор достал две бутылки воды и бросил одну лейтенанту) Освежись и не пори горячку. Возможно, мы неправильно провели задержание, действовали не совсем по регламенту… Но тебе не нужно так зацикливаться на этом деле. У тебя ещё вся жизнь впереди. (затем он как-то загадочно посмотрел вдаль, пожал плечами и улыбнулся) Если захочешь, конечно.

Шариков замер с бутылкой воды в лапе; в голове его соединились две долго шедшие ниточки: Вы не хотите, чтобы приезжали федеральные силы. У вас тут происходит что-то по-настоящему неправильное, раз даже десятка девок не жалко угробить, лишь бы скрыть это от лишних глаз.

Когтин оставался невозмутим, но невольно подумал: а может, и не такой тупой лейтенант, раз так здраво всё расписал. И сказал: С таким базаром ты живо на нож напорешься — это как пить дать.

Шариков жадно присосался к бутылке, залпом осушил её и, тяжело дыша, встал напротив Когтина: А вот и угроза, майор. Ожидаемо.

Когтин стиснул челюсти, пушистый хвост его заходил из стороны в сторону: Может и угроза. Пока что я не отх*ярил тебя лишь из уважения к твоему ранению.

Шариков: Считаешь, у тебя получится?

Когтин: Я уважаемый зверь, Шариков. Мои лапы длиннее, чем тебе кажется. И это не угроза, а пища к размышлению.

Шариков: Будь моя воля — я бы уложил тебя в спячку прямо сейчас, лживая ты падаль.

Когтин вскочил с кресла, сделал шаг вперёд и ударил Шарикова под дых, отчего тот, скуля, согнулся: Ты, кажется, стал забываться. Начал считать себя крутым после того, как выкарабкался с того света. Знаешь ли, по-настоящему сдохнуть в этой жизни — совсем не проблема. А в этом городе — тем более.

Для майора Когтина это было подсудное дело — нападение на коллегу-сотрудника. Было бы. Если бы молодой лейтенант не кинулся на майора в ответ.

Они нанесли друг другу по несколько ударов и отползли по разным углам. Запах крови в носу Шарикова провоцировал его на ещё большую кровь, но он отчаянно сдерживал себя в лапах.

Когтин вытирал окровавленное лицо листом бумаги: Ты, дебил, подписал себе смертный приговор. Никуда ты, на хрен, отсюда не уедешь! Ты останешься здесь навсегда. (Майор хотел добавить, что лейтенант продолжит свою службу в земле на местном кладбище, но в последний момент мысленно схватил себя за язык)

Шариков: Если уж мне нечего терять, я пойду сейчас и расскажу волкам, кто перестрелял их шестерых братьев при задержании седьмого. Одной Матери-Природе известно, что вы там вытворяли с этим Серовым!..

Лейтенант открыл дверь.

Когтин потянулся лапой к лежащей на столе кобуре: Ты не доедешь до волчьего квартала, если отправишься туда сейчас. Я не шучу, идиот! Не доводи до беды, псина.

Шариков, стоя спиной к Когтину, услышал, как застрекотал взведённый курок.

Этого было достаточно, чтобы он с ловкостью и непредсказуемостью мухи вытащил свой Наган из кобуры, развернулся и шмальнул по своему… похоже, теперь уже бывшему боссу.

Когтин пошатнулся и слегка поднял правую ногу. А в метре от него на его рабочем столе вдребезги разлетелась настольная лампа.

Целую вечность они стояли в этом кабинете, направив друг на друга стволы.

Затем в дверном проёме кабинета появились развесистые рога, а следом за ними — комиссар Лосев: Чем занимаетесь, мальчики?

Когтин, убирая оружие в кобуру: Лейтенант стрелял в меня.

Шариков: Майор первый направил на меня оружие.

Лосев выглядел довольно спокойным, если рассматривать ситуацию, при которой один его мент едва не завалил другого прямо в комиссариате: Жду две объяснительных на своём столе к вечеру. Лейтенант, следуйте за мной.

В коридоре стоял туман или это уже начал чудить рассудок Шарикова?..

Боже мой, что он наделал — едва не убил офицера. Если бы выстрел пришёлся чуть левее — ему был бы гарантирован пожизненный срок. Самое страшное, что он целился именно в Когтина. Но, видимо, револьвер и в самом деле барахлил после того, как упал тогда, в доме лисов.

Он вспомнил, что так же промахнулся, пытаясь остановить лиса Богдана.

Да, револьвер требовал ремонта, но