КУНСТ (не было кино). Роман с приложениями - Сергей Чихачев

Телевизора не было у бабушки, да. За всю жизнь ни одной передачи из жизни горилл.

А Шурик растёт. Бабульке, конечно, совсем утаить его не удалось. В смысле – видеть его никто не видел вроде, но слухи поползли. Во-первых, бабка стала скрытная и неразговорчивая и в дом не приглашает, ссылаясь на болезнь какую-то. Во-вторых, звуки странные иногда доносятся невесть откуда – будто кто в барабан бьёт. В общем, странно всё. Не иначе как отставной козы барабанщика пригрела у себя на старости. В буквальном смысле.

И всё бы бабулька стерпела ради Шурика – очень уж он к ней привязался, да и она его тщательнее, чем сына воспитывала, – да вот ведь проблема: появились у неё подозрения, что Шурик уже одним двором не ограничивается. Что он по ночам теперь шастает где хочет. И, главное, помешать ему в этом никак нельзя: обезьянка выросла, больше бабки стала, то есть привязывать его бесполезно, любую цепь порвёт, да ещё и орать будет. Забор надстраивать до трёхметровой высоты – тоже не вариант: дорого, хлопотно, да и так уже слухи нехорошие. Вообще его не выпускать – жалко, привык он, нельзя животному без воли. И вот маялась бабка в раздумьях, увещевала Шурика, да так ничего и не придумала.

Ну тут зима, слава богу. Шурику там холодно было, снаружи, так он почти и не вылезал. А вот как весна началась – тут хоть святых вон выноси. Что плохо, Шурик раньше хоть всегда утром во двор возвращался, затемно. А сейчас, как пригрело, стал по два дня гулять, а когда и по три. Потом-то приходил, конечно, отсыпался. Чисто кот. Бабка и рукой уже махнула – будь что будет. Всё равно ничего поделать нельзя.

Согласно неведомому бабульке закону, события, предоставленные сами себе, имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему. Шурик утерял бдительность и прятаться перестал.

Первым его заметил совхозный пастух. Пастух, правда, выпил перед этим столько, что был удивлён не столько самим фактом галлюцинации, сколько её, так сказать, качеством. Он и отмахиваться пробовал, и глаза закрывал-открывал – видение не исчезало, а напротив, что-то бурчало, а потом и вовсе заколотило себя в грудь. После чего пастух слёг с нервами. То есть ушёл в такой запой, по сравнению с которым истребитель в пике – ничто. Причину запоя объяснял сумбурно. Никто особо не насторожился.

Затем настал черёд соседей. Сначала коровы по ночам начали шум такой поднимать, что соседи выскакивали и с дрекольём бежали в хлев, ворам самосуд устраивать. А там никого. Потом на участках стали навоз какой-то подозрительный находить. Искали, кого бы обвинить в нечеловеческом поносе, которым этот некто справляется только на соседских участках, но не нашли. Потом корешки и травки всякие с огородов кто-то жрать начал, в количестве, пригодном разве что для слона, но никак не для традиционного зайчика. А под конец и соседка увидела. Встала ночью попить – не спалось ей, видите ли. Встала, осмотрелась – а в окошке такое рыло, что на визг вся деревня сбежалась. Милицию вызвали. Те приехали, рассказ выслушали, «скорую» вызвали. «Скорая» руками развела, сказала, что нужная больница – одна на всю область, и с примитивной галлюцинацией, отягощённой маниакальным бредом, они никого туда не повезут. Там для буйных места не хватает. Вот когда ваша бабка начнёт на людей кидаться, констатировал врач, тогда заберём. И уехал довольный. А бабка-соседка в город к родственникам тут же умотала. То-то им радость!

В общем, деревня на ушах. Ясно, что чертовщина какая-то, все зашуганные ходят.

И бабулька наша не выдержала. Созвала к себе всех, благо народу не очень много, и повинилась. Рассказала всё как на духу. И как внучек обезьянку привёз. И как обезьянка выросла. При описании детских шалостей Шурика и сама заплакала, и у соседок кое-каких слёзы навернулись. Шурика показала в подвале. И сказала: теперь что делать – не знает.

Хорошо что? Народ у нас сердобольный всё-таки. Наорали, конечно, на бабульку, за огороды разорённые, но потом жалость взяла. Сначала любопытство, конечно, но потом всё-таки жалость. Животное как никак. Почти домашний он. И далеко от родины-то как, эх!.. Объяви бабулька тендер на усыновление – непременно кто-нибудь бы взял. И решили вот что. Во-первых, о Шурике молчать. А то и так деревню неровён час сносить собирались, а под такую сурдинку вообще могут заарестовать всех, а деревню точно тогда уничтожат. Во-вторых, внучека-разгильдяя надо вызывать. Пусть приезжает и забирает своё. А чтобы быстрее ехал – мужичок один творческий предложил, – написать ему, что бабулька при смерти. Ну мужичка того, понятное дело, поедом съели бабы за такое предложение. Он еле от рукоприкладства успел уйти хитрым отвлекающим манером: а адрес-то, говорит, у вас внучековский имеется? Или, к примеру, телефон? Мёртвая тишина. Уныние, переходящее в плач: не имеется. Однако не зря столько умов вместе собралось. Решили гонца в Москву отрядить. Найти фирму, в которой внучек работал. Бабулька хоть название запомнила, и то слава богу. А через них с Василием связаться. Пусть приезжает. Гонцом тот мужичок и вызвался. Выдала ему бабулька денег на следующий день из Васиной заначки, и всей деревней проводили. Уехал.

А деревня теперь к бабульке ходила каждый день по восемь раз – на обезьянку посмотреть. Он дичиться перестал, Шурик-то, так что на людей не кидался. По ночам всё так же, правда, убегал на пару дней. Горилла всё-таки, пусть и подросток ещё. Мышцы требуют нагрузки, а душа – свободы.

И вот, в один из таких дней, случилось непредвиденное. Какой-то чёрт экспедицию в эти края занёс. Университетскую. Геологический, что ли, или географический факультет припёрся. На местности, так сказать, навыки применить, на первом курсе полученные. И надо ж тому случиться, что профессор ихний, которому в силу возраста давно пора уже в гробу отдыхать, с Шуриком столкнулся в лесу. Шурик лагерем ихним заинтересовался. Хорошо хоть близко не подходил, а то бы первокурсницы там и оброжались бы со страху-то. А профессор – хоть и старичок, а шустрый такой, зоркий – Шурика вдали и увидел. Шурик слинял, а профессор обомлел в восхищении научном. Почему? Потому что это гориллообразное существо, ясное дело, гориллой быть не могло – не тот климат, у нас не Африка. А вот более правдоподобное объяснение – снежный человек! Йети. Голуб яван. Вот какая загадка природы – и это в средней полосе России!

И профессор всех своих студентов зарядил на поиски и исследования. Прежние кроки местности оказались забытыми. Студенты, дотошный народ, за неделю раскопали столько доказательств существования Шурика, что профессор в Москву позвонил коллегам-антропологам. Выезжайте, говорит, не пожалеете. Клянусь честью учёного, тут снежный человек водится. Берите клетки покрепче и сетей побольше. А также фотоаппараты и видеокамеры. Ну поверили коллеги, что это не розыгрыш. Приехали. Без клеток, правда, но с видеокамерами. А им показывают. Листья объеденные – раз! Образцы помёта числом, кратном десяти, – два! Следы гуманоидные в неимоверном количестве – три! Свидетельства вменяемых непьющих очевидцев – четыре! Снимки цифровые, нечёткие, столько-то штук – пять! Чего вам ещё надо, господа антропологи? Дать бумажку, чтобы вам было на чём новую теорию эволюции записать, или у вас своя есть?

А среди антропологов и с мировыми именами учёные попались. И позвонили сразу куда надо. И за границу в университеты кое-какие. И в ЮНЕСКО. И чуть ли не в Госдуму и Конгресс США. И такие караваны потянулись в пресловутую среднюю полосу – любо-дорого смотреть.

А пока караваны тянулись, конечно, учёные и к деревенским подобрались. Одна деревня только рядом-то стоит. Но деревенские – вот ведь неграмотный, угрюмый народ! – разговаривать особо не стали. Никакого они тут человека не видели, снежных людей да, лепят зимой детишки иногда, так чего с них взять? Ничего такого не замечали, не были и не участвовали. И просят их не трогать, если возможно. А то дел по горло. Видали, как деревня конвенцию неразглашения блюла? То-то!

Блюла-блюла, а тут вдруг гонец из Москвы возвращается. И не один, а прямо с Василием. Бабулька прямо обомлела от радости. Внучек. Загорелый, упитанный, господи, радость-то какая! А внучек поцеловался быстро – и в подвал. Шурика увидел. Здравствуйте. Столько времени прошло.

Василий чуть в обморок не грохнулся, а его ведь предупреждали, чего он там увидит. Не готов оказался. Ослабила заграница его нервную систему. В принципе, конечно, да, тяжело понять, что твоя маленькая обезьянка вымахала так, что тебя может одной рукой прихлопнуть. К тому же Шурик в мозгу Васином вроде как без вести пропавшим числился.

Но с другой стороны, спрашивается, мало ли у мужика в жизни неожиданностей? А жену кто-то с любовником застаёт – это что, легко?

Короче, Василий быстро всё уладил. Он там за границей связями оброс кое-какими. Позвонил прямо с мобильного из деревни. Договорился, что клиент его Шурика в Кении встретит и разместит в соответствующем заповеднике. Договорился о доставке Шурика в аэропорт и о транспортировке со всеми удобствами. Ещё звонок, и уже документы Шурику на выезд начали оформлять, по линии то ли ПЕТА, то ли Гринписа.