Во всем виновато шампанское (ЛП) - Коул Фиона

— Ты сомневаешься? Потому что я серьезно. Мы можем сбежать. Платонический, чисто женский, остров любви, жди нас!

В своем бледно-розовом платье она выглядела потрясающе.

Рассмеявшись, задумалась, возможно, остров только для девушек лучше, чем нынешняя ситуация.

Я посмотрела в зеркало. Вуаль мешала в полной мере рассмотреть себя во всем белом. Кружевной верх, с глубоким V-образным декольте, зауженная талия платья перетекает в мягкий, струящийся, тяжелый шелк. Я сомневалась насчет очень откровенного верха, но Рэйлинн заверила, что это будет стильно и сексуально.

Из зеркала на меня смотрела женщина с темными глазами, сжимая в руках букет из белых пионов, она выглядела такой знакомой, и в то же время казалось, что я никогда не видел ее раньше.

Выпрямившись, я подняла подбородок, изображая дерзкую смелость, будоражащую шоколадные глубины глаз. Возможно, я не узнала в зеркале эту невесту, но сила все равно наполняла меня. Я больше не была послушной, покорной женщиной, которая ждала, когда ее будущее будет решено, потому что все говорили ей, что это правильно.

Нет. Я Верана Мариано.

И хотя женщина в отражении выглядела как незнакомка, это была я. Просто новая версия, о которой я не подозревала, дремлющая все эти годы.

— Я готова.

— Тогда пойдем.

Глубоко вздохнув, я направилась навстречу своему будущему.

С Николасом Рашем.

С каждым шагом вспоминала последнюю неделю после того, как постыдно бросилась на него.

На следующее утро ожидала увидеть его злорадство. Вместо этого, когда проснулась, на тумбочке стояла бутылка воды и ибупрофен. На самом деле, мы так и не поговорили об этом, только обменялись взглядом через кухонный остров — он приготовил мне очень калорийный завтрак с беконом, когда я наконец нашла в себе смелость выйти из спальни, и меня бесило, что он усложнил возможность злиться на него.

Работа поглощала все свободное время, не оставляя возможности побыть наедине с последствиями моих пьяных действий. По крайней мере, до тех пор, пока мы оба не забирались ночью в постель. Я готовилась ко сну в гостевой ванной, чтобы не столкнуться с ним, принимающим душ. Однажды это случилось, и я моментально закрыла глаза, устремляясь в другую сторону, словно ханжа, и его смех преследовал меня.

Я подумывала спрятаться в комнате для гостей, но мелочная радость от того, что займу его сторону кровати всегда возвращала меня в спальню, где я заползала в кровать и цеплялась за край.

Каждую ночь выключала свет и притворялась спящей, но он все знал. И каждый раз с усмешкой спрашивал, не хочу ли я предложить себя на серебряном блюде.

— Я бы с удовольствием вылизал тебя, Верана. Помню, как сладок твой вкус на моем языке.

— Что ж, сохрани это воспоминание, потому что оно больше никогда не повторится.

— Ох, я так и делаю. Каждое утро крепко сжимаю член в кулаке... как правило, в душе. Ты могла бы это увидеть, если бы осталась.

Подавив стон, напомнила себе, что он презренный мужчина-шлюха. И все же, несмотря на все мои усилия, были времена, когда я просыпалась посреди ночи в его объятиях. Несмотря на то, что ненавидела его и отказывалась от него, я никогда не отстранялась, а оставалась на месте, только чтобы проснуться утром в одиночестве.

Нико вставал рано, чтобы посетить тренажерный зал, а затем уединялся в своем офисе для встреч, дабы подготовиться к запланированному двухнедельному медовому месяцу.

Он был так занят, что фактически дал мне работу помимо обычных рутинных дел. Ужас. Я злорадствовала, когда проделала работу, и клиент сказал, что мои идеи уникальны и способны достичь новых высот. Это заставило его признать мою крутость. Я встретила его мрачный взгляд через стол переговоров победной улыбкой. Но затем его губы дернулись в подобии улыбки, на лице промелькнуло что-то похожее на гордость, и он быстро перевел встречу в другое русло.

Воспоминание об этом моменте снова вызвало у меня улыбку, я даже прибавила темп, чтобы поскорее оказаться рядом с ним.

Может, он и придурок, но во мне зарождалось что-то такое, что интриговало это и подталкивало вперед. Нет, мне не нужно было убегать. Более того — я не хотела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я готова.

— Какого черта, Нико? — закричала Рэйлинн, не давая мне выйти из-за угла. Нова пыталась удержать мое платье, чтобы я не споткнулась, а затем присоединилась к Рэйлинн, чтобы создать барьер из подружек невесты — руки в стороны и все такое. — Ты не можешь видеться с ней до свадьбы.

— Я хотел поговорить с ней минутку.

Проблеск страха сковал мою грудь. Он хотел все отменить? Кто-то предложил ему сбежать? Друг, которого я не знаю? Или бывшая любовница?

Боже мой. Боже мой.

Эти мысли вызвали волны адреналина. Мои конечности дрожали так сильно, что я чуть не уронила свой букет. В глазах потемнело, когда в голове проносился сценарий развития ситуации.

Мне придется выйти замуж за Кэмдена.

Я застряну навсегда.

Я взглянула на руку Рэйлинн, представляя, как схвачу ее и побегу.

— Тебе лучше не бросать ее, — сказала Нова самым ледяным голосом, который я когда-либо слышала. Даже Рэйлинн потрясенно вскинула голову.

— Нет. Я просто хотел перекинуться парой слов — наедине, — прежде чем мы произнесем наши клятвы.

От облегчения у меня чуть не подкосились колени, и вырвался смешок, потому что все, о чем я могла думать, это то, что если потеряю сознание, то, по крайней мере, буду окружена тяжелой массой шелка и тюля. Это было бы самое мягкое приземление на свете.

Нова посмотрела на меня в поисках разрешения, и я кивнула, взяв себя в руки.

— Хорошо.

— Но держись за углом. Не подглядывай, иначе я выколю тебе глаза своими шпильками, — пригрозила Рэйлинн.

— Господи, — пробормотал Нико, вызвав у меня еще один смешок.

— Сегодня ее свадьба. Настоящая или нет, — это особый день.

— Уверяю тебя, это по-настоящему.

— Мммм... — Рэйлинн повернулась ко мне. — Ты не против?

— Да. Я останусь за углом. Спасибо, телохранители, — пошутила я.

— В любое время. Мы будем ждать у лестницы.

Обе девушки поцеловали меня в щеки и направились к выходу. Нова повернулась

лицом к Нико и поднесла два пальца к своим сияющим глазам, прежде чем направить их на него. Мне очень хотелось увидеть его лицо в этот момент, несмотря на то, что все было похоже на шутку, я хотела, чтобы все было как можно реальнее. Мне всегда нравились глупые традиции, поэтому я осталась за углом.

— Нико, что происходит?

Я услышала шорох его костюма и представила, как он прислоняется плечами к стене, устраиваясь поудобнее. Возможно, он засунул руки в карманы, натягивая материал на мышцах.

— Сегодня я собираюсь тебя поцеловать, Верана.

Из всего, о чем я думала, что он скажет, это даже не приходило мне в голову. Потребовалось время, чтобы понять, — его грубые слова звучат как обещание. Удивительно, но за все это время мы ни разу не поцеловались. Мне было знакомо ощущение его грубых рук, ласкающих мою грудь, крепко сжимающих мои бедра. Я знала, как его язык скользит между моих бедер, как его член растягивает меня до предела. Все это было мне известно, но было неведомо прикосновения его губ к моим.

Это была последняя черта, которую мы пересекали, и это было более интимно, чем секс.

— Ты уверена? — спросил он так тихо, что я едва его услышала. В голосе не хватало обычной уверенности, которую он обычно излучал.

— Насчет поцелуя или брака? — спросила я так же тихо.

— Всего.

Уверена ли я в том, что хочу, чтобы он меня целовал? Уверена ли я, что хочу довести дело до свадьбы?

Я колебалась, рассматривая возможность сбежать.

Но помнила те десять секунд ужаса, которые поглотили меня, когда я подумала, что он пришел, чтобы все отменить. Если быть честной, возможно, я с нетерпением ждала возможности наконец-то поцеловать его. Возможно, этого мне хотелось дольше, чем я могла признаться, и идеальным предлогом было то, что мне необходимо это сделать для закрепления нашей договоренности.