Рейтинговые книги
Читем онлайн Чародей - Валентина Гончаренко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 77

Лицо Юрия свела судорога. Он рывком отбросил простыню, бешено вскочил и выметнулся на улицу. Я села на постели, не зная, что делать с собой. Так было противно на душе. И обидно. Приподнялась, чтобы уйти к маме, но вспомнила "Голубку", свою клятву не оставлять его одного ни при каких обстоятельства, и зло заплакала… Снова легла… И уже спокойнее подумала: "Ведь это ревность! Слепая ревность!" Она туманит рассудок!" Ну, и дура же я! Пришла в себя, поставила чайник на плитку и вышла взглянуть, что там делает мой ревнивец… Огонек папиросы на ступеньках перед учительской… Страдает, бедный… Подошла спокойно, ласково положила руку ему на плечо:

— Чайник сейчас закипит… Поздно уже… Пойдем… Обаятельно — чуткий злодей — чародей…

Привычным движением он усадил меня к себе на колен… Дрожит весь. Я жарко его обняла, и затрещали, заныли мои многострадальные косточки! В порыве благодарной признательности он забыл умерить свою медвежью хватку… Я хлопнула его по рукам:

— Задушишь, генерал — топтыгин! Натворил дел и запечатал уста свои сахарные…

— Саданула под дых и хочешь, чтоб я в телячьей радости серенады тебе запел? — проговорил он хрипло. — Никому я тебя не отдам, даже под угрозой смерти! Как ты этого не понимаешь! Взбрыкнул от злости, когда увидел, с каким лицом ты с Костей разговариваешь… И как смотришь на него… Вроде Костя ближе, чем я… Да что скрывать, не только злость прорвалась, но и зависть… Молокосос, а уверенность, как у генерала….

— Да ладно уж, договаривай, не только зависть прорвалась, но и ревность дуром поперла….

— Чего ты меня добиваешь?

— Не добиваю, а горжусь. Раз ревнуешь, значит дорога я тебе… И ты мне очень дорог, хоть и порядочный дурак… Чайник, наверно, выкипел… Идем, Богом посланный мне лиходей — чародей….

Поднял меня и понес через двор во флигель. Я прошептала, что нехорошо будет, если Костя уедет таким обиженным. Ответа не последовало.

Внешне все осталось по-прежнему: мир, покой, труд и песни. Но в душе моей поселилась тревога, я никак не могла понять, что же все- таки произошло в тот вечер… Первый звонок будущих неурядиц? Или подтверждение незыблемости нашего доверия друг другу? Он поднял меня на пьедестал, ранее мне недоступный, убедив всех, что кроме директорских достоинств во мне масса женского обаяния и привлекательности, и сразу расширился круг друзей и подруг. Исчезнет он, и я снова плюхнусь в свою стихию отторженности и одиночества… Возле него жизнь бьет ключом, и одиночество ему не грозит, значит он может обойтись и без меня, найдутся утешительницы… Ревновала ли я его? Да, конечно, но никаких сцен с истериками и слезами не допускала… Чужды они мне и омерзительны. Да и верила я ему безгранично.

Несколько раз, приезжая из лагеря, забегала к нам и Женя Кошарная. Я писала о ней, когда рассказывала, как Текля пролезла в партию. Женя — подкидыш и выросла в детском доме с младенчества. Очень общительная и веселая, она любит возиться с малышами.

Во время эвакуации в пути при бомбежке погибла воспитательница малышей, школьница Женя заменила им и воспитательницу и ночную няню, благополучно довезла их до нашего детского дома и так и осталась с ними, бегая учиться в седьмой класс. Поступила заочно в педучилище и стала получать зарплату. Дети в ней души не чаяли. Не знаю, как она познакомилась с сестрами Юрия, привязалась к их семье, а Юрия приняла, как брата, когда он приехал, расставшись с женой. Она и называла его Братиком, отбросив подлинное имя. Обращалась с ним бесцеремонно и слегка покровительственно, скорее не как сестра, а как младший, но более мудрый братишка. Очень симпатичный человек, очень открытый и обаятельно- прямой, совершенно бесхитростный и прямодушный. Наградив Женьку богатой душой, природа ограбила ее внешностью. Лицо вытянутое, сплюснутое с боков, зубы едва прикрываются губами, спина вогнута, а живот выпячен, ручки — ножки тоненькие, кисти рук разлапистые, ступни широкие, но походка легкая, быстрая, живая. Женька привыкла к своей некрасивости и несла ее, как нечто предопределенное, неизбежное, от которого нельзя освободиться, поэтому нужно стараться не обращать внимания на эту беду. Плачь — не плачь, горюй — не горюй, делу не поможешь, ничего от этого не изменится. При появлении Женьки Юрий расцветал улыбкой, готовно наклонялся над нею и разговаривал, радостно блестя глазам, как говорил бы с младшим любимым братишкой. Никаких тайн между ними не было. Впоследствии я с огорчением узнала, что Женька в курсе наших с Юрием отношений, ей до мелочей известно не только его настоящее, но и прошлое, куда Юрий меня упорно не пускает. Ворвавшись в комнатку, Женька хватала с кровати подушку, швыряла ее на лежбище и плюхалась рядом с Юрием, который тут же поворачивался к ней сияющим лицом, в ожидании веселых новостей и душевной беседы. Женька привезла привет от Карла Ивановича и повторное приглашение пожить у него несколько дней желанными гостями. На этот раз привезенные Женькой новости были невеселыми.

Получив свидетельства, семиклассники — для детского дома отрезанный ломоть. Их и поселили не в общем корпусе, а возле костелянной, где хранились одежда и обувь воспитанников. На днях выпускники заметили, как под утро завхоз с костеляншей потащили объемистый мешок к мотоциклу, спрятанному в кустах. Ребята гурьбой окружили радетелей и повели к директору. Полуодетый Василий Спиридонович проворчал, что нечего было поднимать тарарам: это списанная обувь, которую он велел сжечь в печке на кухне до прихода поваров. С криком "но пасаран!" ребята вырвали мешок из рук завхоза и высыпали его содержимое перед директором. Это оказались новенькие туфли и ботинки больших размеров, предназначенные, по — видимому, для выпускников. Возмущенный Василий Спиридонович так кричал на пойманных воров, так топал ногами, что ребята поверили в возможность, наконец, добиться справедливого наказания для расхитителей и потребовали составить акт о краже. Подняли с постели Женьку и усадили оформлять акт по всем правилам, с подписями директора и свидетелей кражи. Утром завхоз и кастелянша под крики "но пасаран!" отбыли в долину, оформив отпуск. В тот же день физрук увел семиклассников в недельный поход к леднику, у которого берет начало речка, бегущая мимо детдомовского лагеря. Вернулись несколько раньше, через пять дней, но директора уже не застали, тоже ушел в отпуск, оставив отдуваться вместо себя Карла Ивановича, на долю которого и выпало отправлять выпускников в училища и на работу. Ни в кастеляной, ни на складе ничего нового для них не нашли. Экипировали старой обувью и одеждой. Постель — тоже одни лохмотья. Ребята видят, что Карл Иванович всей душой хочет сделать, как лучше, но за что ни ухватится, все пусто. Растащили хапуги. Они сбились в отряд и во всем ему помогают. Он задумал выкопать бассейн на берегу речки, где они целые дни проводят. Скоро уедут, хотят увидеться с Юрием Николаевичем и Татьяной Павловной. Карл Иванович тоже нас ждет. Через час- два полуторка пойдет в лагерь, нужно быстро собраться.

Я, конечно, не поехала, собрала кошелку для Карла Ивановича, и Юрий с Женей укатили в лагерь. Он обещал завтра — послезавтра быть дома, но приехал на четвертый день. Привез букет диких гладиолусов и ирисов, сноп материнки и зверобоя для заварки, полную кошелку диких яблок и десяток зеленых орехов, из кожуры которых мама умеет добывать очень прочную коричневую краску, пригодную для окраски и ткани, и кожи, и дерева. Он ворвался в комнатку ураганом, подбросил меня к потолку и закружил по комнатке, хохоча и дурачась.

— Окрошку! Хочу окрошку! С петушиной ножкой! — твердил он, будто последнее желание умирающего, которого изображал, закатывая глаза.

— Не умирай, пожалуйста, бери нож и делай себе окрошку, петушка мы отварили вчера вечером! — смеялась я.

Он тут же улетел на огород. Я пошла следом. Вижу, ходит по грядкам и грызет все, что попало на глаза. Помогла ему нагрузиться его любимыми деликатесами, а потом еще и ножом поработала. Ел и улыбался во все лицо.

— Как хорошо дома! Карл Иванович навел на кухне порядок, даже салаты детям подают… И свежие фрукты… Куда там! Как дома не получается! А бассейн мы соорудили классный!

Из рассказа Юрия я ясно представила, как он провел в горах прошедшие три с половиной дня. Горная речка бушует рядом с лагерем, но течение там бешеное и вода ледяная. Детям строго- настрого запрещено в ней купаться, так они нарыли ямок по течению родничка, бьющего из земли недалеко от лагерной кухни. Грунт каменистый, ямки до колен, но обкупнуться в жару можно, вода успевает прогреться на солнце. Чуть ниже лагеря речка намыла приличный пляж, грунт там — песок и галька, копать легко. Вот там и начали рыть большую яму, чтоб и поплавать можно было. Старшие мальчики копают, девочки и малыши выносят грунт наверх и рассыпают по площадке, где малышам устроят песочницы. Юрий с Михаилом (физрук) и шофером ломами и кайлами начали прокладывать новое русло для ручья, прорыв его так, чтобы он снабжал бассейн теплой водой. Арычок пробили неглубокий, русло его каменистое, пока вода преодолеет эти триста метров, успевает хорошо нагреться, чистая и теплая наполняет бассейн, а по другому короткому арычку сбегает в речку, все время обновляясь.

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 77
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Чародей - Валентина Гончаренко бесплатно.

Оставить комментарий