По секрету всему свету - Ольга Александровна Помыткина

голос.

— Здрасьте! — поздоровался парень с нами и направился в соседнюю комнату к парням.

— Че за дела? — спросила Женька ту девицу, что орала на парня, заходя вместе с ней в ее комнату, а я пошла дальше.

Зато, в нашей комнате была полная идиллия: Наталья, Тоня и трое парней сидели за столом и пировали. Увидев меня, один из парней, худой и жилистый Петя, запел:

— О, о, вот и она!

— Что за банкет? — спросила я, не любившая таких сборищ.

— Наташкины родичи приперли харчи, — ответил Петя.

— Понятно, — недовольно произнесла я и села на свою кровать.

— К нам присоединяйся, — сказала Наташка.

— Попозже, я устала.

— А у нас винцо есть, — с усмешкой произнесла Тоня.

— Тоже родители привезли?

— Неа, Славик принес. Выпьешь?

— Не пью.

— А мы тебя научим, — заговорил Славик, мускулистый и самый привлекательный.

— Не хочется.

— А где ты, кстати, была? — спросила Тоня.

— На карате с Женькой ездили, — ответила я.

— О, ты у нас теперь каратистка, боюсь, боюсь! — съехидничал Петя, а третий парень молча посматривал на меня.

— Не выпьешь с нами, мы в тебя зальем силком, — сказал Славик.

— Она тебе пару приемов выделит, мало не покажется, — добавил Петя.

— За вас, девчонки! — тостировал Славик.

— Ура! — закричала Тоня.

Я легла на кровать и закрыла глаза. От таких шумных компаний меня «выворачивало наизнанку», для меня предпочтительней — остаться наедине и почитать книжку или окунуться в свои мысли.

— Вот они где! — послышался голос возле двери. — Ну, где же им еще быть… Ты вино купил? — обратился вошедший парень к Славику.

— Конечно, — ответил тот.

— Мы там поляну накрыли, вас ждем…

— Девчонки, теперь к нам!

— Идем, идем, — обрадовалась Тоня.

Когда все вышли в коридор, я облегченно вздохнула. Уединение и покой — вот самое лучшее лекарство для тех, кто вымотался за день и желает отдохнуть. Хотя, спать на голодный желудок — совершенно не в моем стиле. Я встала и подошла к столу. Но, похоже, самое лучшее ушло на другой банкет, остались лишь — селедка и баночка огурцов. Ну, ничего, и этого достаточно, а еще есть чай горячий. Перекусив наспех, я опять легла на кровать. Вот теперь можно дожить до завтра.

Утром, сквозь сладкий сон, я услышала чей-то протяжный стон. Когда открыла глаза, то увидела растрепанную шевелюру Тони, свисающую над полом. Позывные к рвоте привели ее в такое неудобное положение, а на полу уже была готовая лужа.

— Ой, ой, помогите! — стонала она.

— Так, так, а кто вчера веселился?! — возмутилась я.

— Олечка, подай мне воды, — только и успела выдавить она, как с нее опять полило.

— Сейчас дам тебе воды.

— И мне тоже, — послышался голос Наташки с другой стороны.

— И ты болеешь? И что мне с вами делать? — возмутилась я, подавая Тоне воду.

— Сколько времени? — простонала Наталья.

— Ой, а время то уже восемь доходит, пора на занятия, — заторопилась я и стала натягивать спортивный костюм.

— А может ты, Олечка, не пойдешь в колледж, а останешься с нами, пожалуйста! — застонала опять Тоня.

— Ну уж — нет, у нас сегодня зачет по психологии… И вам, кстати, долги надо сегодня сдавать, — наставительно проговорила я.

— Ой, боже мой, опять эта психология! — заплакала Тоня.

— Видно, хорошо вы вчера повеселились… Ну, ладно, пока, — произнесла я, взглянув на лужу возле Тони.

— Ну, Олечка! — взмолилась Тоня, а Наталья лежала молча.

— Пока, пока, надеюсь, вы тут сами справитесь, — сказала я и вышла в коридор.

Заспанные студенты выдвигались на занятия.

— Ольга, стой! — послышалось сзади.

Я обернулась и увидела Женьку с Катюхой.

— Привет! Как там ваши матрёшки поживают с утра? — спросила она про Тоню с Натальей.

— Умирают, — улыбнулась я.

— Я над ними вчера умирала со смеху, такое чудили…

— Да уж повеселились, — подтвердила я.

— О, Славик! — обрадовалась Женька, увидев опухшее лицо парня, высунувшееся из-за двери.

— Который час? — спросил Славик хриплым голосом.

— Восемь доходит, — ответила я.

— Ой, ё…! Проспал, — выразился он. — А Наталья с Тоней где?

— Они рыгают и рыдают, — ответила я.

— Понятно.

В колледже мы с девчонками расстались, они пошли в свою группу, а я в свою. И первым уроком у нас была психология. Следом за мной вошла в кабинет маленькая и худенькая женщина, с вытянутым лицом. Ее длинные и светлые волосы были аккуратно собраны в пучок на макушке.

— Здравствуйте, ребята! — произнесла она, оглядывая всех присутствующих, стоящих перед ней. — Садитесь… Так, у нас нет Горбачева и…

И не успела она это произнести, как в дверь постучали.

— Войдите! — отозвалась она.

В дверях появился Максим Горбачев с большим букетом цветов. Все замерли от удивления, хотя, от этого студента можно было ожидать все, что угодно. Даже одевался он не так, как все. Всегда прилизанный, как франт, в пиджаке и брюках. Со стороны можно было подумать, что он сын бывшего президента Михаила Горбачева. И держался он особняком: ни друзей, ни врагов.

— Марина Сергеевна, это вам! — Максим протянул букет учительнице.

— Ой, какая красота! — восхитилась она. — Максим, скажи, за что ты меня благодаришь?

— Просто так, от чистого сердца.

— Ты думаешь, я прощу тебе твои прогулы, и зачеты сдавать не надо, — громко произнесла она.

— Это просто так… Я вас уважаю!

— Ну, спасибо! А зачет сдавать сегодня придется… и долги тоже.

— Хорошо.

В кабинете начались волнения.

— Так, и куда же я твои цветы поставлю? — спросила преподаватель.

— А вы их, вон, в ту банку на окне поставьте, — посоветовал, важно, Горбачев.

— Ну что ж, а тебе придется за водой сходить.

— Хорошо, я принесу воды, — произнес Макс и вышел из кабинета с банкой.

— Знаете, ребята, если вы, таким образом, будете одаривать своих преподавателей, в надежде получить зачет, то вы глубоко ошибаетесь — зачета вам не видать… Зачет будете сдавать сегодня на следующем уроке, а сейчас повторим прошлый материал… Рыбников, назови, пожалуйста, четыре темперамента людей… Это тема нашего прошлого занятия… Вы так хорошо беседуете со своим соседом. Мы вам не мешаем? — спокойно проговорила психолог.

— Нет! — Встал из-за стола крупный чемпион по вольной борьбе, сдвинув с грохотом парту.

— Ну, тогда вернитесь на урок и назовите мне четыре темперамента.

— Это, самое…, — выдавил Рыбников. — Значит, суть вопроса такова.

— Суть ответа давай, — кто-то из парней вставил, и все засмеялись.

— Тише, пожалуйста. Ну? — настаивала преподаватель. — Вы были на прошлом занятии?

— Да, был.

— Сангвиник, холерик… — кто-то из мальчишек начал шопотом подсказывать.

— Бугров, не подсказывайте товарищу!

— Это самое, хо-лерик… — промямлил Рыбников.

В это время в класс вошел Горбачев. Он поставил банку на стол и сел на место.