Самая настоящая любовь. Пьесы для больших и малых - Алексей Слаповский

Куренина подходит к Вадиму и отвешивает ему пощечину.

ВАДИМ (в камеру). Сережа, снял? Отлично!

Затемнение.

Кухня. Ночь. Входит Суепалов с лестницей-стремянкой. Замирает, прислушивается. Все тихо. Суепалов снимает бельевую веревку, ставит лестницу, поднимается по ней, привязывает веревку к массивному крюку, на котором когда-то висела люстра, а сейчас – лампочка. Завязывает узел.

Где-то – звонок телефона.

Сонный голос Вадима.

ГОЛОС ВАДИМА. Сережа? Что случилось?

ГОЛОС СЕРЕЖИ. Старик вешается. Что делать?

ГОЛОС ВАДИМА (после паузы). Ничего.

ГОЛОС СЕРЕЖИ. Вадик, ты с ума сошел? Это статья. Непредотвращение.

ГОЛОС ВАДИМА. Непредотвращение убийства – это статья. Непредотвращение самоубийства – такой статьи нет.

ГОЛОС СЕРЕЖИ. Ну, доведение.

ГОЛОС ВАДИМА. Это надо доказать. Скажем: у мониторов никого не было. Кстати, можешь отойти.

ГОЛОС СЕРЕЖИ. Нет, но человек же все-таки.

ГОЛОС ВАДИМА. Ты уволен. С этой минуты. Поэтому не несешь никакой ответственности.

ГОЛОС СЕРЕЖИ. Я не могу. Я сейчас включу громкую связь и кого-нибудь позову!

ГОЛОС ВАДИМА. Только попробуй!

Суепалов уже встал на стремянку и примеривается к петле…

ГОЛОС СЕРЕЖИ. Все, включаю!

Тут распахивается дверь и вбегает Суепалова.

СУЕПАЛОВА. Коля! Не смей!

СУЕПАЛОВ. Отойди!

СУЕПАЛОВА. Тогда со мной! (Лезет по стремянке, обнимает мужа.) Тогда вместе! Я одна не останусь! Коля… (Плачет.) Бог меня разбудил!.. Пойдем отсюда… Как меня толкнуло что-то… Пойдем! Я прошу тебя!

Затемнение

В кухне — Максим и Вадим.

МАКСИМ. Ну что, доволен?

ВАДИМ. На сто процентов. Сегодня финальный аккорд – и… Такого не было. Я показывал материал, все с ума сходят. Гениальное кино!

МАКСИМ. А что будет, когда ты им скажешь, что их не показывали по телевизору?

ВАДИМ. Им уже все равно, деньги-то платим. Предложи я им сейчас кого-нибудь убить, начнут возмущаться, кричать. Но убьют. А что, это был бы мощный финал.

МАКСИМ. Убийство и так почти уже было.

ВАДИМ. Самоубийство. Нет, предлагать я, конечно, не буду, это подстрекательство, уголовка, статья – сто процентов. Но если бы само собой…

МАКСИМ. Учился с тобой, не думал, что ты станешь такой сволочью.

ВАДИМ. Значит, плохо разбираешься в людях. Актеру простительно, а риэлтору нет. Дисквалифицируют. А чего ты не рад, я не понимаю? Получил женщину своей мечты.

МАКСИМ. Да. Только я – не мужчина ее мечты.

Появляются бредущие под руку, усталые и словно постаревшие, Суепаловы.

ВАДИМ. Здравствуйте, проходите.

Постепенно собираются остальные.

ВАДИМ. Михаил! Ты трезвый?

ЖУЧКОВ. Хватит.

ЖУЧКОВА. Не такой сегодня день, чтобы пить!

Все рассаживаются. Лина – с Максимом, Рамкин с Риммой.

ВАДИМ. Итак, господа, сегодня решающий момент. Голосование. Вот урна (указывает на кастрюлю). Вот бумажечки. (Раздает.) Пишем имена первых кандидатов на выбывание, учитывая состав новых пар. То есть Лину пишем с Максимом, а Пашу…

РАМКИН. Нет.

ВАДИМ. Что нет?

РАМКИН. Я буду один.

ВАДИМ. Не получится. Либо парой, за исключением Юлии Юрьевны, либо никак.

РАМКИН. Тогда никак. Я выбываю. Пока.

Хочет уйти.

ЛИНА. А со мной не хочешь?

РАМКИН. Я наигрался.

ЛИНА. Безо всякой игры. (Максиму.) Извини.

МАКСИМ (пожимает плечами). Я ждал чего-то в этом духе.

РИММА. А я имею право одна, как Юлия Юрьевна!

МАКСИМ. Я тоже. У меня договор на мое имя.

ВАДИМ. А кто против? Никто не против! Я даже рад, что любящие сердца соединились!

РАМКИН. Ты можешь не брехать?

ВАДИМ. Действительно, к делу, к делу! Пишем имена кандидатов. Или кандидата. Принцип: одна семья – один голос.

Все пишут и кладут записки в кастрюлю. Вадим начинает доставать по одной и читать вслух.

ВАДИМ. Юлия Юрьевна. Римма. Максим. Бурские Настя и Костя. Рамкины Паша и Лина. Юлия Юрьевна. Юлия Юрьевна. Юлия Юрьевна – извините. Можете присутствовать, можете отдыхать.

КУРЕНИНА. Нет, но за что? Я ничего никому не сделала!

ВАДИМ. Вот именно за это. Вы самая благородная, но самая беззащитная, Юлия Юрьевна. Вы можете даже радоваться: лучшие в таких играх выбывают первыми. Их боятся.

КУРЕНИНА. Сволочи! Мещане! Пошлые люди! Будьте вы прокляты! (Неумело кидает тряпкой, попадает в Жучкову.)

ЖУЧКОВА. Ну, ну, полегче!

КУРЕНИНА. Чтобы вам сдохнуть в ваших новых квартирах! Уроды! (Зуммер, зуммер, зуммер.)

Куренина отходит, берет кружку с водой, садится в углу, достает из кармана таблетки…

ВАДИМ. Продолжаем.

Все пишут, кладут записки. Вадим вынимает.

ВАДИМ. Максим. Римма. Жучковы. Суепаловы. Максим. Римма. Незадача. Максим и Римма – по два голоса. Макс, уступишь даме?

МАКСИМ. Запросто. Все равно в следующем туре выкинут.

Отходит в сторону. Следующий тур.

ВАДИМ (достает записки). Римма. Жучковы. Рамкины. Бурские. Римма. Красавица, увы!

РИММА. Начхать.

Отходит к Максиму. Следующий тур.

ВАДИМ. Рамкины. Рамкины. Бурские. Жучковы. Паша, Лина! Вас считают серьезными соперниками!

РАМКИН. И правильно делают. Все только начинается.

ВАДИМ. Что вы имеете в виду?

РАМКИН (Лине). Кофе хочешь?

ЛИНА. Я сама сделаю.

Идут к плитам, занимаются приготовлением кофе.

Следующий тур.

ВАДИМ. Суепаловы. Жучковы. Суепаловы.

СУЕПАЛОВА. Неправда!

ВАДИМ. Что неправда? Тут написано.

СУЕПАЛОВА. Все равно! Подтасовка!

СУЕПАЛОВ. Замолчи! Пойдем отсюда!

СУЕПАЛОВА. Нет, я останусь! Я посмотрю, кого они победителем сделают! И сразу все пойму!

СУЕПАЛОВ. Да нечего тут понимать…

ВАДИМ. Итак, их осталось двое, как поется в веселой песенке, известной нам по книге Агаты Кристи! Костя и Настя – Михаил и Нина. У нас есть результаты зрительского голосования по всем кандидатам. Подлинность может подтвердить наш сотовый оператор – есть статистика. Достаем список, смотрим, у кого из наших победителей больше голосов.

ЖУЧКОВА. Не дай бог.

ВАДИМ. Что?

ЖУЧКОВА. Ты смотри, смотри.

ВАДИМ. Смотрю. (Ведет ручкой по списку.) Подавляющим, извините, большинством голосов окончательными победителями становятся… Бурские Костя и Настя! Поздравим!

Аплодирует. Но никто не присоединяется. В том числе и Костя с Настей.

ЖУЧКОВА. Ну и чего ты радуешься? Думаешь, все? Ничего подобного. Если ты мне такую же квартиру, как им, не предоставишь, то есть даже больше, с учетом детей, то я… Я даже не знаю, что я с тобой сделаю. Мне самой страшно подумать. Ты понял?

ВАДИМ. Господа, успокойтесь! Вы забыли, у вас приличные бонусы! Деньги – и слава! Вас смотрела вся страна.

МАКСИМ. Хоть сейчас не ври. Они завтра уже узнают, что по телевизору ничего не было.

СУЕПАЛОВ. Как это не было?

МАКСИМ. Не было. Он для кино это снимал. Гений штопаный. На тему манипулирования людьми.

ВАДИМ. Ну кино. Какая разница? В контракте, между прочим, есть строчечка – возможна киноверсия. Вы даже не обратили на нее внимания.

СУЕПАЛОВ. Нет, минутку! Значит, мы мучились – зря?

ВАДИМ. Почему зря? И почему мучились? Получится шедевр, я вас уверяю!

Суепалов идет на Вадима со страшным лицом.

ВАДИМ. Николай Иванович, в чем дело? Слушай, старче, не заставляй применять силу!

СУЕПАЛОВ. Силу? Ты эти руки видишь? Думаешь, я только на калькуляторе тюкал? У меня от природы… Я в своем управлении всех… Этот самый… (Сгибает руку, нетерпеливо – Суепаловой.) Как называется?

СУЕПАЛОВА. Армреслинг.

СУЕПАЛОВ. Именно. Я в армреслинг всех ломал! Без исключения!

ЖУЧКОВА. А у нас тоже ручки не слабые.

ЖУЧКОВ. Как клопа его! Чтобы кровь из людей не сосал!

ВАДИМ. Я не понял, вы что, серьезно, что ли?

Все идут на него. Затемнение, возня, вскрики.

Появляется свет. Никого – только Вадим на полу.

Входят Режиссер и Продюсер. Продюсер останавливается, не приближаясь к Вадиму.

РЕЖИССЕР. Сережа, снято?

ГОЛОС СЕРЕЖИ. Да.

РЕЖИССЕР (наклоняется, щупает пульс Вадима). Потрясающе. Он уверял, что гарантирует драку с убийством в конце, я сомневался. Он угадал. Гениальный был человек. Настоящая смерть режиссера в кадре, Голливуд отдыхает навсегда!

ПРОДЮСЕР. А кому это вообще в голову пришло?

РЕЖИССЕР. Ему и пришло. Явился и сказал, что давно хотел снять кино о том, как можно манипулировать людьми. И есть такая возможность. Просил помощи и содействия, я же его учитель как никак. Он не подозревал, бедный, что я сам давно хочу снять кино – о том, к чему приводит манипулирование людьми. Он работал на меня и не знал этого. Но я не вмешивался, все случилось само собой. Ну что, Виктор Викторович, эффектно? А вы боялись за свои деньги.