Тайна василиска (СИ) - Александра Черчень

Мне совершенно необъяснимо вдруг расхотелось ругаться… Увы и ах!

— Ты еще скажи, что я не права… — буркнула вместо ответа, слегка отстраняясь от лиса.

— Конечно, ты у меня всегда и во всем права, — как‑то слишком покладисто признал это Алинро. — Что касается твоих основных претензий… Все исправим! Все будет хо — ро — шо, моя подозрительная мавка.

Он перехватил мое запястье, ласково провел пальцами по нежной коже и, приподняв руку, поцеловал.

Я смутилась и отвела взгляд. Все же такие перемены были очень… странными. Иногда думалось, что я сплю, или все это не со мной. Как‑то все слишком хорошо, что ли?

— Алин, а куда мы пойдем? — осведомилась чисто для того, чтобы сменить тему и унять бешено колотящееся сердце. Все же личные разговоры очень волнующие.

Мы как раз спустились по парадной лестнице лечебного крыла и кицунэ подал мне руку, помогая сойти с последних ступеней. Улыбнулся, поправил выбившуюся из косы прядку волос и пожал плечами:

— Не знаю.

— Это как? — на секунду опешила я и с усмешкой призналась. — Я раньше считала, что у тебя всегда есть план с тремя запасными вариантами, и ты ничего просто так не делаешь.

Меня одарили взглядом, полным превосходства, после лис картинно поправил волосы и фыркнул:

— Ну, разумеется, — тихо рассмеявшись и скинув маску прожженного жеманного циника, он уже нормальным тоном закончил: — Нэви, нам всем хочется в жизни чего‑то интересного и необычного. Особенно если учесть, что в основном как раз все подчинено контролю. Потому ты для меня именно такой элемент… внезапности. Не хочу я расписывать тебя по пунктам и прикидывать, как и что нужно сделать, чтобы у тебя вообще не осталось шансов что‑либо мне противопоставить.

Обалдеть. Я даже слегка затормозила от таких откровений.

— То есть ты откровенно признаешь, что не собираешься оставлять мне вариантов?

— Ты плохо слушаешь, прелесть болотная, — слегка сжал мои пальцы Нар — Харз. — Как раз наоборот. Я тебе даю столько свободы, что даже допускаю собственное поражение. Согласись, это крайний альтруизм с моей стороны.

Я только ошеломленно хлопнула ресницами и прерывисто выдохнула.

— Алин, ну ты и…

— Кто? — с живым интересом спросил лис, мимоходом огладив хвостом мои лодыжки.

— Коварный ты.

— А по моему, в данном случае я сама простота! Себе в убыток, кстати! И, Нэви…

— Что? — спрятав улыбку уточнила я, полагая, что пногозначительная пауза в разговоре этого требует.

— Ты не находишь, что за такое я достоин поощрения?

Я остановилась, глядя на такого невозможного мужчину и всеми силами пытаясь не рассмеяться.

— Ну, допустим, нахожу…

— Это очень хорошо! — оживился кицунэ, и, осторожно положив ладони мне на талию, притянул ближе, с явными намерениями на развратные действия.

— И не говори! — весело хихикнула я, а после встала на цыпочки и быстро чмокнула мужчину в гладкую щеку, со словами: — Держи, мой герой!

Разочарование на лице этого интригана надо было видеть!

— И все?!

Я заговорщически прищурилась и, отступив на шаг, игривым полушепотом сообщила:

— Кажется, да!

Мне ответили какой‑то очень искренней, радостной и заразительной улыбкой, а после подхватили под локоток и повлекли дальше по аллее.

Не прошло и нескольких минут, как мы вышли к контрольно — пропускному пункту. За стойкой снова стоял… видимо, все же Жан.

Гоблин был крайне печальный и даже не особо накрашенный, а розовый цвет его ливреи, казалось, даже поблек на несколько тонов.

— Добрый день! — поприветствовал труженика КПП Алин. — Что за грусть и печаль в твоем взоре, Жан?

— Нас передали под контроль факультета долга и чести, — с поистине страдальческим выражением страхолюдной зеленой морды ответил он. — И нам… нам не разрешают брать взятки!!!

Это было сказано так, словно гоблину как минимум запретили поехать на похороны горячо любимой матушки.

Я повернулась к Алину и получила возможность полюбоваться на выражение редкостного возмущения и негодования на бледном, породистом лице.

Да, если бы не знала предмета разговора — не осталось бы сомнений, что преставилась не только матушка гоблина, но и вся его ближайшая родня! Притом, в жутких муках.

— Совсем запретили?! — с искренним сочувствием уточнил Нар — Харз.

— Да вообще! — тут Жан прерывисто вздохнул, не иначе как вспоминая процесс зверского расчленения родни, и закончил. — Более того, они за это штрафуют и вычитают из жалования! А оно, хочу заметить, небольшое! И наш достойный уровень жизни поддерживался исключительно путем сознательности большинства студентов!

Я искренне восхитилась изворотливостью формулировки! Ну, привратник, ну, молодец!

В глазах зеленого здоровяка в гламурной розовой форме застыла скорбь, и я практически видела мучительные подсчеты того, что от фирменных духов и лаков придется отказаться в пользу более дешевых аналогов, а про новые украшения и вовсе забыть на какое‑то время! Пока не получится свалить обратно под крыло интриганов и пакостников, разумеется.

Видимо, картина такого нерадостного будущего была очень мучительной, так как гоблин умоляюще взглянул на Алина и взмолился:

— Господин Нар — Харз, может, вы в силах как‑то… поспособствовать восстановлению справедливости?

Сострадание нелегкой участи работников пропускного пункта разом испарилось с физиономии лиса.

— Распоряжения главы Академии я изменить не могу, — непреклонно отозвался кицунэ и, покрепче сжав мою ладонь, нетерпеливо сказал: — Заполняйте бумаги и выпускайте нас уже!

— Но господин Нар — Харз! — почти взвыл гоблин. — Ну… вы не поверите, как сложно приходится! Я же все что угодно!

— Вы? — невинно уточнил Алин, за уголок притягивая к себе тетрадь учета и расписываясь там.

— Мы! — верно все понял привратник. — Все… заинтересованные, так сказать!

— Это уже интереснее, — вынужден был признать северный лис. — Но вы же понимаете… риски немалые.

— Конечно, понимаем.

Это он зря сказал, как я думаю. Очень зря. Не обсуждать заранее, кто кому и что должен — верх глупости.

— Сложности, сопряженные с этим… сложным делом.

— Разумеется! — в глазах гоблина светился такой восторг, снова почившая матушка встала в разгар поминок и попросила шампанского и новый браслетик.

А я поняла, как высоко оценивают навыки Алинро Нар — Харза!

— Я буду думать! — важно сказал лис, увлекая меня между шипами прохода за стены Академии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});