Кто такая Мод Диксон? - Александра Эндрюс

vin.

Хелен достала сухую веточку тимьяна и провела двумя пальцами по стеблю, так что крошечные листочки посыпались в миску.

– Подождите, а сколько здесь было тимьяна? – уточнила Флоренс.

Хелен посмотрела в потолок. – Один и три десятых грамма.

Флоренс начала записывать.

– Я вообще-то шучу. Приправы я не взвешиваю.

Флоренс положила ручку на стол и закрыла блокнот, чувствуя себя глупо. Как она сможет чему-то научиться, если Хелен во всем импровизирует? Ей нужны были хоть какие-то четкие правила.

– Вы вообще не пользуетесь рецептами?

– Я с трудом могу их читать. «Обжарьте лук до карамелизации», «взбейте пюре до шелковистой текстуры». И такая претенциозность даже в самых простых рецептах. Вот к чему каждый раз говорить, что блюдо стоит подавать с хрустящим хлебом и кусочком масла?! Нет, обычно я просто смотрю на ингредиенты и последовательность действий, а остальное выясняю опытным путем. Ну, не получится, так не получится. Я считаю, люди вообще слишком боятся совершать ошибки. Ну составьте вы план, все выясните, но когда надо действовать, просто действуйте!

В этот момент Флоренс, желая показать себя, схватила нож и решительно рассекла пополам шампиньон. Тут же, не останавливаясь, она взялась за оставшуюся кучу, как вдруг повсюду появились капли крови. Она удивленно подняла палец и увидела глубокий порез прямо над костяшкой.

Хелен расхохоталась:

– Господи, я не знала, что ты воспримешь мой совет так буквально.

Она бросила Флоренс рулон бумажных полотенец.

– Пластырь нужен?

Флоренс посмотрела на палец. Кровь уже проступала сквозь толстый слой бумаги, которую она прижала к ранке. Было совершенно очевидно, что пластырь ей нужен, если не накладывание швов.

– Пожалуй, – сказала она.

– По-моему, он лежит в шкафчике в ванной наверху. Крикни, если не найдешь.

– В ванной в вашей комнате? – До сих пор ее на второй этаж не приглашали.

– Там других нет.

Наверху Флоренс осторожно толкнула дверь спальни Хелен, все еще переживая, что неверно ее поняла. Стены были выкрашены в темно-синий, почти черный цвет. На полу перед камином лежал еще один потертый турецкий ковер в оранжевых тонах. Большая двуспальная кровать была довольно аккуратно, хотя и не идеально застлана белым стеганым покрывалом. Флоренс на цыпочках подошла к тумбочке. На ней лежал большой желтый блокнот, стопка книг и очки для чтения. Блокнот был пуст, но Флоренс смогла разглядеть призрачные отпечатки слов, написанных на вырванной странице. Верхней книгой в стопке был перевод «Одиссеи» Эмили Уилсон.

Флоренс зашла в ванную и открыла шкафчик. Она увидела упаковку пластырей, но рука потянулась к стоящему рядом пузырьку с лекарством. Судя по этикетке, это были таблетки клоназепама. Флоренс узнала название: страдающая паническими атаками Люси когда-то их принимала. Она удивилась, ведь Хелен совсем не была похожа на человека, нуждающегося в транквилизаторах. Флоренс поспешно поставила пузырек на место и принялась наклеивать пластырь на окровавленный палец.

Вернувшись на кухню, она увидела на плите голубую кастрюлю, в которой томилась курятина. Хелен сидела за столом и пила вино. Она кивнула на стул рядом с собой.

– Твоя мать не готовит? – спросила она, когда Флоренс села.

Флоренс покачала головой:

– Она работает в ресторане. Говорит, что не вынесет ни минуты еще на одной кухне.

– А что ты ела в детстве?

– Не знаю. В основном «Постную кухню»[9], наверное. Мать всегда на диете.

– Постную кухню? – Хелен поморщилась. – Звучит тоскливо.

– Их цыпленок-гриль не так уж плох, – пробормотала Флоренс.

– Да брось. – Хелен улыбнулась, ее