Земля мечты. Последний сребреник - Джеймс Блэйлок

и тяжело дыша от напряжения.

Из травы за мертвым дубом раздалось какое-то шуршание и неожиданное жуткое карканье, наполовину человеческое, наполовину вороново.

– Вот он! – прокричал Скизикс, имея в виду, возможно, и то, и другое: пистолет и ворона. Он бросился в кусты и вышел оттуда с пистолетом, вытряс песок из дула, прицелился в небо, затем отвернулся и, скорчив гримасу, нажал на спусковой крючок.

Ворон раз или два взмахнул крыльями, прыгая по сорнякам и камням. Скизикс шагнул ближе, навел на него пистолет и выстрелил. Пуля попала в ствол дерева, пройдя в ярде от того места, где стояла крупная птица, крутя головой и глядя своими маленькими черными глазами. Макуилт, находившийся в десяти ярдах в сухом русле, взвыл и выругался. Он попытался убежать, споткнулся, поднялся на подгибающиеся ноги и пошел вперед, выставив перед собой руки.

– Не стреляйте! – воскликнул он. – Не стреляйте в несчастного слепого человека. Подонки! Вы – подонки, если стреляете в слепого человека!

У Джека руки чесались кинуть ему в спину камень, но он сдержался. Он закричал на Макуилта, требуя, чтобы тот заткнулся и убрался отсюда. Скизикс остановился, посмотрел на Макуилта, словно взвешивая что-то, потом повернулся к ворону, прицелился и выстрелил еще раз. Потом еще и еще, он расстрелял все патроны один за другим, выстрелы раскидывали вокруг землю, камни и сорняки. Ворон запрыгнул на упавшую ветку и с карканьем улетел, сильно напоминая Джеку безумный смех, рассеивавшийся в неподвижном воздухе наверху. Через минуту не осталось ничего, кроме звука бойка по пустой камере и затихающих проклятий слепого Макуилта, который нащупывал путь по краю холма и вскоре исчез из вида.

Глава 9

Спасаясь от кота, он выбежал наружу через трещину в стене сарая и почти исчез в высокой траве. Слава богу, дверь сарая была закрыта, а потому выбраться наружу следом за ним кот не мог. Рост в три дюйма давал мало преимуществ, но их число становилось еще меньше, когда вы начинали расти с такой скоростью, что мышиный костюм начинал вас душить прежде, чем вы успевали выполнить свою миссию, а потом незаметно исчезнуть. Нужно было придумать другой облик, вот в чем было дело, такой костюм, чтобы коты и не думали к нему подходить.

Он нашел дорогу к реке прямо за фермой Уиллоуби, и до места добрался на попутке – доплыл по течению, усевшись на бревно, на берег выбрался, слава богу, никем не замеченный и нашел обрывки одежды у мастерской таксидермиста. Ему они подошли, как одежда обычного человека подходит карлику, а случай, конечно, именно таким и был. Расти он начал по-серьезному и, если бы задержался еще на час, то новая одежка сидела бы на нем еще лучше. Впрочем, мода его мало волновала, ему дела нужно было делать, а времени оставалось мало.

Он пробрался на пристань и наскреб там смолу со свай, а одуванчики без проблем собрал во дворе. В старой мастерской таксидермиста было полно посуды, кастрюль и тому подобного хлама, так что проблем с заваркой у него не возникнет. Совсем никаких. Он это знал – он ведь как-то раз уже проделывал это. Он хотел, чтобы ему хватило достаточно времени, дабы заварить побольше, но именно времени-то у него и не было. Придется ему уложиться в то время, что есть. Маленькая порция для себя, порция Дженсену, порция для человека, который через несколько минут войдет в дверь и очень захочет добавки.

Вот он и пришел. В разбитом окне появилась рука, пошарила по двери, открыла задвижку. Дверь распахнулась. Внутрь вошел великан высотой почти в восемь футов, но одежда, конечно, висела на нем, как на пугале, поскольку его рост еще не достиг размера одежды. Через час, если этот человек все еще останется здесь, одежда, возможно, будет сидеть на нем как влитая. А он наверняка все еще будет здесь через час и даже немного дольше, и тогда одежда другого человека станет для него слишком тесной. А потом он отправится в прошлое, где попытается найти, но потерпит неудачу в поисках четырехлетнего Джека Портленда на заколоченной ферме Уиллоуби, потом он должен будет посетить Виолу Лэнгли, вернуться в настоящее, доставить эликсир и, наконец, бежать от кота в высокую траву, соскользнуть в реку и закончить свое путешествие в мастерской таксидермиста, где он будет уже в спешке заваривать еще одну порцию эликсира. Все эти незапланированные задержки съели его драгоценные остающиеся несколько часов Солнцеворота, тогда как самая важная его работа все еще оставалась впереди.

Он на мгновение остановился среди тающих комочков смолы, вспомнив свою жену. Через несколько часов, если все пойдет по плану…

Гигант стоял в дверях, с глупым видом смотрел на него. Его это смутило.

– Закрой чертову дверь, идиот, – сказал он. – Они тебя увидят.

– Кто вы? – спросил второй, закрывая дверь.

Но он знает, подумал невысокий. Или, по крайней мере, подозревает. Мы ведь похожи, нужно быть слепым, чтобы не увидеть этого. К тому же я это проделываю не в первый раз, так что знаю: все он прекрасно понимает. Или начинает быстро понимать. Он воспротивился искушению поддразнить этого человека, смутить его. У него все еще оставалось несколько мгновений, чтобы сделать это. Но он не мог себе позволить тратить время на шутки.

– Я – это ты, – сказал он. – Из будущего. Неужели тебе надо это объяснять?

– Нет, не надо, – раздался ответ несколько секунд спустя.

– Тогда давай, толки́ одуванчики. Мы не можем терять ни секунды.

– Но скажи мне, – проговорил великан, продолжая разглядывать его, хотя вдруг и начал все прекрасно понимать. – Скажи, что тебе известно.

– Ты сейчас все узнаешь, только уже начинай толочь эти одуванчики. И слушай. До определенного момента все будет идти хорошо. Ты доставишь эликсир куда надо, правда, не без проблем. Вот молодец, ты перестал пялиться на меня и взялся за дело. Ты знаешь, как это делать – не в первый же раз. Того эликсира, что есть, недостаточно; ты это и сам понимаешь.

– Нужно нарвать еще. Ты, конечно, прав. Я сейчас же пойду за ними.

– Нет, никуда ты не пойдешь. На тебя будут обращать внимание, как если бы ты был бегемотом. К тому же мы ведь уже начали. Толчем, да? Ты попадешь туда, куда собираешься, иначе меня бы не было здесь, разве не так? Если нам о чем и следует беспокоиться, так это обо мне. И еще о Дженсене.

– Конечно, о Дженсене. Он упустил свой шанс, да? Я