Крылья для Анны (СИ) - Красовская Марианна

Анна, памятуя о том, кто приносил ей еду в мастерскую и заставлял вовремя ложится спать, пообещала подарить самое красивое.

С Мариэллой требовалось дружить, ведь когда Анна станет тааннет Анхорм, старая сойка может и не захотеть оставаться в замке. Подумает еще, что на ее власть покушаются. Но Анне совершенно не хотелось заниматься закупкой продуктов, готовкой и вытиранием пыли. Ее сейчас интересовали только несчастные одеяла. Первая небольшая партия была уже готова, и женщина планировала как можно скорее выставить ее на продажу. Для этого снова нужно лететь в Валар. По словам Югора, снег будет лежать еще недель пять, а потом начнет таять, но это еще хуже. Все потечет, будут потоки грязи. На резонный вопрос Анны, почему же в замок не построить ту же канатку, Югор только отвечал, что тогда пропадет все унылое очарование.

Может быть, оно и так, но судя по письмам Джонатана, ни один из Мэррилов пока крыльями не обзавелся.

Джо видел вторую ипостась Анны: она, конечно, ему свой оборот продемонстрировала. Но повторить ее подвиг не смог никто. Просто у них нет такого учителя, как Анхорм. А может, тут было что-то другое.

— Милая, мне хватило твоего прошлого перелета, — серьезно говорил Югор. — Не дотянешь.

На сей раз Анна ему верила.

Зато теперь они летали вместе — каждый день. До леса и в глубину, в горы, просто над замком. Югор учил Анну ловить потоки ветра, рассказывал, как правильно ставить крылья, объяснял, что делать при непогоде или усталости. Быть птицей Анне нравилось, хотя особой практической пользы она во второй ипостаси не видела. Зато у нее появились мышцы, немного ушли бока и неплохо укрепились ноги. Анна терпеть не могла спортзалов — уж слишком много там посторонних людей, и вообще двигалась мало, а теперь вдруг обнаружила, что полет — это неплохая кардио разминка. И после нескольких часов над рукоделием — прекрасно снимает напряжение в спине и плечах и очищает голову.

Анна больше не скучала по своему прежнему дому. Югор был прав: внутри скорлупы жилось спокойно и уютно, но стоило расправить крылья, как мир обрел новые краски. Нет уж, если бы ей предложили вернуться — она б упиралась всеми конечностями!

Честно говоря, одних только магических игл было достаточно для счастья. Или крыльев. Или Югора. А все вместе оказалось чистым восторгом.

И между прочим, часть коробок еще стояли в солярии не распакованными, она глядела на них с интересом, но не трогала до тех пор, пока Югор случайно не задел пирамиду из ящиков и ящичков.

— Что здесь? — с любопытством спросил Филин, поднимая с пола бумажный желтый пакет. — Выглядит как игрушка для взрослых.

— Я такое не заказывала, да мне и каталога никто не давал, — пожала плечами Анна, забирая у него сверток. Нахмурила брови, ощупала и решила:

— Похоже на органайзер.

— Блокнот?

— Нет, коробочка с ячейками.

— Тебе мало коробочек?

— Ну…

Анне было неловко признаваться в том, что она перестаралась. Она не ожидала, что посылок будет так много. Более того, она даже не уверена, что половина из заказанного ей пригодится. Но это всегда так: запасы грели душу только своим наличием. А потом она ненужное перепродаст. Или потеряет. Или выкинет. Или отдаст в какой-нибудь школьный кружок.

— А здесь что? — Югор потрогал ногой большой сверток.

— Ткань, — безошибочно определила Анна. — Все, что вот длинной полтора метра и больше — однозначно ткани.

— А тут? — он поднял с пола совсем маленькую крошечную посылку.

Анна забрала, потрясла и вздохнула:

— Понятия не имею. Пуговицы, может. Или еще какая ерунда. Сейчас открою.

Она подцепила ногтем краешек бумажной клейкой ленты с логотипом Алкедо, отодрала его, смяла в ладони и приоткрыла коробку.

— Бросай! — вдруг заорал Югор.

Не столько послушавшись, сколько от неожиданности, она отшвырнула вдруг зажужжавшую посылку и взвизгнула. Раздался треск и тихий свист, а Югор мгновенно вскинул крыло, закрывая их обоих от чего-то маленького и сверкающего. Все это произошло в доли секунды.

И как только он успел трансформироваться? И почему с крыла струится кровь?

— Что это было? — тихо спросила Анна.

— Иголки, — так же тихо ответил Анхорм.

— Они что, взорвались?

— Вроде того. Они были “обучены” кем-то на причинение вреда. Судя по всему, натаскивали их на тебя, Энн.

30-2

— Как ты понял, что они опасны?

— По вибрации и магическому фону. Никто не пересылает заряженные инструменты, это строго запрещено. Но на войне я всякое повидал. Инструменты частенько использовались для травмирующих ловушек.

— Твое крыло, у тебя кровь.

— Да, иголки воткнулись. Ничего серьезного, там перья. Надо же, я двести лет как на пенсии, а память тела осталась. Все еще инстинктивно прикрываюсь крылом.

— Оно опасно?

— Уже нет. Можно попытаться достать. Поможешь?

— Разумеется. В стандартной пачке десять игл разного размера. Тут все десять, да?

— Понятия не имею. не достанешь, не узнаешь. Поторопись, я не слишком долго могу держать промежуточную ипостась.

— Да, я помню.

И Анна заскользила пальцами по шелковистым мягким перьям. Судя по тому, как морщился Югор, про “ничего серьезного” он врал. Часть маленьких игл, действительно, застряла в перьях, не коснувшись кожи, но толстые и длинные глубоко вошли в плоть, а две даже пронзили мягкие ткани насквозь. Вытаскивать их пришлось плоскогубцами, благо, они тоже у Анны на рабочем столе имелись. Пусть дамские, маленькие — но как же пригодились?

— Десять, — сказала она, тяжело дыша. Причинять боль Югору, хоть и невольно, ей было неприятно. — Как ты? Нужно обработать рану.

— Не нужно, само заживет. Летать пару недель будет больновато, но сосуды и нервные узлы не задеты.

Он передернул плечами и скривился, складывая крылья.

— Целью была я, — сообщила Анна очевидную истину и поежилась. — Если бы иглы воткнулись в меня, было бы прескверно.

— Не не смертельно, — утешил ее Югор. — Чтобы задеть жизненно важные органы, нужен или другой размер, или другая скорость. Тот, кто это придумал, не силен в физике.

— Или хотел просто припугнуть.

— Или так, — согласился Филин.

Он опустился на колено, рассматривая ошметки коробки и рассеянно пробормотал:

— Работа дилетанта. Я мог бы сделать лучше. Но сработало же, а значит, кто-то имеет опыт партизанской войны. Нужно проверить все посылки.

Анна поглядела на кучу коробок и тихо застонала.

— Нет, ты не будешь это трогать, хватит с тебя. Позову сычей.

— Не нужно, — вдруг резко сказала Анна. — Ты уверен в них? Как здесь очутились иглы? Я заказывала ровно десять комплектов. Этот одиннадцатый.

— На нем логотип Алкедо, — осторожно напомнил Югор.

— И что? Я могу сколько угодно их прилепить. Вовсе не факт, что Алкедо имеет к этим иглам какое-то отношение. Именно сычи получали посылки, именно они принесли их сюда. У них была возможность подложить лишнюю коробку незаметно.

— Зачем им это? С таким же успехом коробку могла подложить Мариэлла. Или горничные. Или я.

— Тебе я доверяю, — вздохнула Анна. — Ты бы так не поступил. Не в твоем стиле. Думаю, ты не из тех, кто предупреждает противника перед выстрелом.

Она прикусила губу и вдруг прижалась к Югору, крепко обхватывая его за талию. Ее немного трясло.

Кому она могла помешать в этом замке? Единственный, кто проявлял к ней враждебность, был Кайл Мэррил. Но она даже представить не могла, чтобы кузен мог провернуть такую вот комбинацию. К тому же он далеко. Вряд ли у него настолько длинные руки.

Югор нежно гладил Анну по волосам и шептал:

— Не волнуйся, совушка, я всегда прикрою тебя крылом. Мы найдем того, кто хотел тебя обидеть. Я напишу Алкедо, а еще вызову Ловцов из равнин. И с сычами поговорю. А пока будь поближе ко мне.

Анна кивала и жмурилась от нехитрой ласки, словно кошка. Она почему-то больше не боялась. Всю жизнь она пыталась укрыть Мэррилов под своими крыльями, спасала их от судебных исков, алчных жен и мужей, от болезней и последствий травм, порой даже от преступных группировок (ее родственнички любили лезть туда, куда не нужно). У Анны были знакомства во всех сферах общества, чаще всего виртуальные, но все же. А уж сколько контактов адвокатов, полицейских и врачей записано в ее телефонной книге — не счесть. Здесь же, в Эйлеране, у нее был только один защитник, и внезапно этого стало для нее достаточно. С ним она ощущала себя на своей ветке.