#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 18 - Григорий Володин

class="p1">— По слухам, как небо и земля, — он замирает, вспоминая росказни. — «Сибиряк» был хорош. Он мог влететь в самую гущу орды, пробиться сквозь любые твари — даже через этих кислотных ежожопсов — и выехать целым. У него была невероятная манёвренность. Машина — не просто броня, а монстр, способный удерживать стойкость в самых тяжёлых условиях.

Он словно заново переживает те моменты, когда всё это тестировалось.

— А ещё у него была огневая мощь, основанная на магии. Это не просто пушки и огнемёты, как у обычных машин, а магические установки, что придавали огромную силу каждому выстрелу. Криопушка — ты бы видел её в деле, шеф. Мог замораживать целые стада в считанные секунды. Это и объясняет, почему «Сибиряк». Морозил всё вокруг, замораживал тварей на ходу.

Одиннадцатипалому бы точно понравилось. Он бы этой криопушкой остужался бы летом.

— Но «Сибиряк» жрал много энергии. Не только солярки, но и магической энергии. Он буквально выжигал всё, что можно было, а каждая его атака требовала немалых затрат. Он не был вечным, скажем так. Мощный, но с ограничениями. А вот говорят, что «Буран» — это совсем другое дело. Сам не видел, но слышал. Мол, новое поколение. Он, похоже, потребляет ещё больше энергии, чем его предшественник, но зато и мощнее, быстрее. И если «Сибиряк» был способен выдержать, «Буран» должен разрывать всё на своём пути. Только вот один заезд этого красавца стоил состояние.

— Ну, энергию уж мы достанем, — отвечаю, думая о другом.

Если эта машина предназначена для городской среды, то и в замковом ландшафте она должна нормально работать. Вспоминаю крепостной комплекс, где разместился Портскал. Да, условия там довольно специфические, но машина должна справиться. Я поворачиваюсь к Студню:

— Саламандр выдержит?

Студень, не задумываясь, отвечает:

— «Сибиряк»? Ну, если его хорошенько обклеить защитной бронёй, может, двадцать минут выдержит. Может, даже сорок. Но, конечно, всё зависит от уровня тварей. Если они серьёзные, то… тут и «Сибиряка» не всегда хватало.

Я киваю, размышляя, как лучше подготовиться. Важно, чтобы «Буран» был не просто на бумаге мощным, а реально мог справиться с чем-то серьёзным.

— Ладно, короче! — говорю решительно, подходя к следующей стадии плана. — Хватай паспорт и лети в Москву. У Киры возьмёшь доверенность на моё имя. Потом в Кремль — получишь разрешение на «Бураны», и сразу на склад, где их хранят.

Студень, немного колеблясь, всё же спрашивает:

— Шеф, разреши взять с собой пятнадцать бойцов и пару пулеметов.

Я поднимаю брови:

— Зачем? Ты же не в Аномалию собираешься, а в Москву.

Студень разводит руками.

— Шеф, не уверен, что в Аномалии было безопаснее. Это секретная разработка, о которой ходят легенды. Не так просто её достать, многие рода её хотят. А разрешение есть только у нас. Понимаешь? Мне в любом случае придётся пробиваться с боем, когда буду в Москве.

А боец-то прав. Его сто пудово не пропустят, если он будет со слабым отрядом. Кто-нибудь да прицепится. Даже мое имя не отпугнет. У местных сорвиголов же как принято: прокатит или не прокатит. О последствиях никто не задумывается. Главное — действовать, а что потом их заживо сожжет Золотой Дракон и разорвет на куски Пес — так и что с того? Это же потом.

— Бери тогда тавров-Каменщиков. Целый взвод.

Студень мгновенно оживляется:

— Вот это другое дело!

— Тогда выполняй… — стоит только сказать, и он тут же уносится за дверь.

Уже через полчаса я вижу в окне, как Студень, таща огромный пулемёт, загружается в бронемобиль. Вскоре он отправляется в аэропорт за военными тачками экспериментального образца.

* * *

Отель «Нева», Невинск

Лорд Бершарк сидит в удобном кресле, лениво потягивая шампанское из бокала. Вино он всегда любил, но с пузырьками попробовал впервые. Шипучее, лёгкое, с ярким послевкусием. Вообще человечишки этого мира очень изобретательны. Говорили, это поставки из Ланга. И даже со скидкой — винодельня, как оказалось, принадлежит графу Невинска. Бершарк усмехается: ирония в том, что он пьёт вино своего врага, придаёт напитку особую пикантность.

Его размышления обрывает спокойный, но твёрдый голос слуги Лагадро:

— Милорд, напоминаю, тебе назначена встреча у лорда Филина. Сегодня, после обеда. Так что не напивайся.

Бершарк поворачивает голову в сторону своего подчинённого.

— Какой он лорд? Он всего лишь человек. Лорды — это титул для носителя истинной дроуской крови, а не для жалких смертных.

Лагадро, оставаясь невозмутимым, отвечает:

— Возможно, милорд. Но в подобных переговорах полезно хотя бы внешне проявлять уважение к оппоненту. Это показывает, что тебя не в свинарнике воспитывали.

Бершарк отмахивается от Лагадро, словно тот назойливая муха, и с явным нетерпением тянется под журнальный столик, доставая целлофановый кулёк.

— Включи колдовской ящик. Ту самую иллюзию про мышей и кота, который говорит: «Ребята, давайте жить дружно». Под неё приход быстрее накатывает… Ах, чёрт!

Он резко обрывает себя, уставившись в пустой кулёк. Лицо мрачнеет, будто всё его величие разом испарилось. Порошка в пакете нет. Раздражение накатывает волной, и он грубо рявкает:

— Где номер этого человека? Почему он не приходит и не приносит новый порошок?

Лагадро, сдержанно поджав губы, всё же решается высказать своё мнение:

— Милорд, у вас уже появилась привыкаемость. Мне кажется, этот порошок начинает влиять на ваше восприятие.

Бершарк снова машет рукой, как бы отметая любые сомнения:

— Ерунда! Я — Мастер, а в этом порошке никакой магии нет, — фыркает Бершарк. — Он даже называется смешно — «кекс». Этот человек сказал, что всё просто: скручиваешь их бумажки, которые здесь называют деньгами, в трубочки, нюхаешь через них — и всё, кайф! Офигенно же. Так что не умничай. Доставай золото, я сам к нему поеду.

Лагадро тихо вздыхает, но, как и положено верному слуге, без лишних вопросов подчиняется.

Они спускаются к арендованной машине, за рулём которой сидит водитель-человек. Тот молча кивает на указанный адрес и трогается с места. Спустя несколько минут их экипаж стремительно мчится к притону, где должен находиться курьер. Однако, подъехав к месту, они застают зрелище: небольшой склад за городом охвачен пламенем. Огненные языки лижут стены, а вокруг слышны треск и гул рушащихся конструкций.

На фоне этого хаоса выделяется фигура бородатого мужика с топором в руках. Его массивный силуэт, освещённый всполохами пожара, выглядит устрашающе. Грубый голос разносится над пожаром, звучит громко, словно выстрел:

— Хо-хо-хрусть да треск! Ушастики! А вы чего здесь