Не время для драконов - Сергей Лукьяненко

Найти двоих — почти непосильная задача. Но, проклятие, они обязаны продержаться. Или найти хотя бы Убийцу — что сложнее, он ведь отражает магию слабее, чем Дракон.

Гай тянулся. Белые крылья в небе — след его протяжки. Как и ветер, туго-натуго спеленутый, воющий и ярящийся в тончайшей, незримой трубе, свирепо рвущийся наружу, — Гай ткал бесконечную живую нить, которую Сандра и Салли завивали в небе причудливым узором. Мало кто смог бы различить в хаотическом сплетении узора линии великих Рун, принесенных изгнанниками из-за Горячего Моря…

Ладонь Асмунда стала совершенно мокрой. Парень старался вовсю, через него сейчас текла Сила, и ему приходилось принимать на себя почти всю чудовищную мощь отдачи — гнев сонных громад аэра, пробужденных от дремотного и теплого сна, безжалостно брошенных в неистовую круговерть над каменным Клыком. Мальчишка старался, как мог. Каждый изгиб в узоре Крыльев отзывался мучительными спазмами в легких — казалось, исполинский насос беспощадно высасывал из них воздух, трещали и гнулись ребра. Однако Асмунд стоял, и никакая боль не способна была заглушить восторг — как же, он теперь один из настоящих магов, и его волей развертываются сейчас над Клыком исполинские Крылья…

Болетус предупреждающе кашлянул. Крылья ветра, парящие над Клыком, сейчас со всей отпущенной магам Стихийного клана мощью тянули к себе мириады мельчайших струй Воздуха — от всех пределов громадной страны.

Беря разбег над бескрайней, чуть всхолмленной равниной, протянувшейся на сотни километров к северу от Теплого Берега, ярящиеся потоки неслись прямо к Клыку. Там, в высоте, с каждым мгновением нарастал бешеный рев — Ветер не любит вопросов, он не подчиняется никому, сведения можно вырвать у него лишь силой — и горе тому, кто не сможет выдержать ответного удара.

Ритор видел, как побледнел Гай, как пошатнулся его старший брат. Извини, Асмунд, кажется, сейчас тебе будет очень больно. Это, конечно, подло, но ты — наш живой щит, и с этим уже ничего не поделаешь. Годы выносливости проходят быстро, Асмунд. Я, Ритор, потратил свои, гоняясь за последним Драконом… и, как теперь понимаю, зря.

Асмунд внезапно дернулся. Рука задрожала, казалось, она сейчас вырвется из ладони Ритора. Парень закусил губу, глаза стали закатываться…

— Сандра! — резко скомандовал предводитель Воздушных.

Однако волшебница и сама уже знала, что ей делать. Не разрывая кольцо рук, она шагнула вперед, с молодой гибкостью прогнулась, прижавшись лбом к покрытому потом лбу мальчишки. Сама болезненно поморщилась, но дело свое сделала — тиски боли разжались, Асмунд выпрямился, взор вновь стал осмысленным.

— Держись, мальчик, — сквозь зубы сказал ему Ритор. Волна боли, правда, многократно ослабленная, докатилась и до него. — Держись. Если не ты — нашим старикам несдобровать.

…Хорошо еще, что этих слов не слышали ни Рой, ни его брат.

А крылья тем временем становились все больше и больше. Казалось, они уже закрыли все небо. Исчезла голубизна, черные тучи сплошной пеленой заткали все от зенита до горизонта, день померк, остались лишь белые росчерки крыльев на черном небесном бархате.

Ритор сосредоточился. Начиналось самое главное. Пронзающие простор потоки несли вести обо всем, случившемся в стране; надо только умело спросить. Ритор спрашивать умел.

Новые с Изнанки. Новые из Мира Прирожденных… Новые… новые… новые… новые среди уроженцев этой земли, Срединного Мира. Крылья сейчас качали через себя целые океаны «информации», как называли это пришедшие с Изнанки. Ритор готов был до полусмерти загнать своих товарищей-магов, но добиться ответа.

Если Убийца уже здесь, Воздух не может не знать. Кипящая кровь, алая полоса еще не видна в ауре, но она уже есть. Древний гнев Четырех Стихий коснулся избранного судьбой человека, уже меняет его — быть может, незаметно даже для самого Убийцы. Мельчайшие частицы ветра запомнят это. Ярящийся гнев и жажда убивать, способность подчинять себе других и напролом идти к заветной цели. Как правило, раньше избранный стать Убийцей такими качествами не обладал. Это Ритор знал по себе. Очень долог был путь от скромного, застенчивого мальчишки, книжного червя и девственника до нынешнего Ритора. Лучшего (пока еще, несмотря на весь талант Асмунда) Воздушного волшебника.

Вой в вышине становился все нестерпимее. Великие крылья рвались на свободу. Взмахнуть всей несказанной мощью, оторваться от тварной земли, могучим ударом обратить ненавистную твердь в океан пыли, подхватить ее, зашвырнуть в дальнее море! Стереть с лица земли жалкую кучку дерзких, осмелившихся задавать какие-то свои ничтожные вопросы!

…Однако до предела натянувшаяся привязь держала тем не менее крепко. Наступил час Силы.

Узор на крыльях начал тускнеть. Руны дрожали, меняя очертания. Сандра и Солли разинув рты смотрели вверх. На их памяти такое случалось впервые.

А вот Рой такое уже видел. Как и Ритор. И очень хорошо знал, что за этим последует.

Крылья нашли искомое. Но натолкнулись при этом на почти непреодолимое сопротивление. Туго свернутые в дугу ревущие потоки ветра начинали обретать свободу. Еще несколько минут — и скрепляющие заклятье связи ослабнут, неистовый вихрь вырвется на волю — и горе тем, кого он встретит на своем пути!

— Открывай шлюзы, Сандра! — рявкнул Ритор. Сейчас приходилось думать не о себе — а о том, как отвести беду от городка. Разумеется, Ритор предусмотрел подобный исход. Заготовлен путь, по которому вихрь устремится в пустую, безжизненную степь.

— Открываю! — стараясь перекричать вой урагана, откликнулась волшебница. Лицо ее покраснело от напряжения.

Асмунд вновь застонал. Он прокусил себе губу, из носа тоже бежала кровь, но парень держался молодцом.

Никогда еще Ритор не встречал такого сопротивления. Маги клана потратили все силы, какие только могли, крылья растянулись на все небо, от горизонта до горизонта, и… и ничего. Точнее, нечто. Нечто настолько сильное, что…

— Вот он! — вдруг завопил Гай.

Однако Ритор уже видел все и сам.

Городишко он узнал сразу. Дальний север, возле самого Предела — кажется, территория клана Земли. Пыльный вокзалишко. Вдоль деревянного перрона вытянулся размалеванный в варварские цвета поезд. Ритора, точно волной, окатило страхом битком набившихся в его нутро людей. А потом он увидел не слишком молодого, но и далеко еще нестарого мужчину, лет тридцати, худощавого и темноволосого, в черной куртке с эльфийским мечом в нелепых, непарных ножнах.

Мощь набравшего запредельный разгон Ветра была настолько велика, что Ритор — о удача! — смог уловить даже обрывки крывшегося внутри бежавшего.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});