Tomorrow - Елена Холодная

В конце показали отрывки из клипа, и Мамору еле сдерживался, чтобы не разломать этот чертов телевизор на части. Как Юми посмела притащить Элисс к Хикару? Он же бабник! Притом такой, что его исправит только могила. Когда-то они все были друзьями, до тех пор, пока Хикару не стал увиваться за его старшей сестрой, которая в ответ на ухаживания, стреляла глазками и косилась на дверь в её комнату. Тогда Мамору разозлился и высказал все другу. И вот теперь он видит, как этот самый бабник целует его невесту.

Мамору был готов пристрелить наглеца на месте, но явно заинтересованный взгляд сестры с непонимающим от Элисс охладили его пыл получше ведра с ледяной водой. Но не остудили эмоций, бушующих внутри, подобно пожару:

— Почему ты не сказала, что в клипе был поцелуй? — поинтересовался он, попутно замечая, как отшатнулась от него явно напуганная Кими.

Актер хотел извиниться, но не успел. Юми налетела на него, словно ястреб, отчитывая, что он тоже снимался в клипах и тоже целовал девушек. Да, он целовал! Но это он. Он не бабник, он любит только одну Элисс, а не все юбки, встречающиеся ему на дороге.

— Но, она не просто девушка для клипа. Она моя невеста! — наконец нашелся Мамору, что ответить разгневанной сестрице. — Это накладывает определенные обязательства.

Но он не успел выпустить и половины плескавшейся внутри злобы, как на него словно вылился ушат холодной воды.

— Мамору Накамура! — прогремел знакомый голос над ухом. — Немедленно извинись перед девушкой за свое неподобающее поведение!

* * *

Явление родителей Мамору стало для меня не то чтобы шоком, но и совсем неожидаемым событием. Жених сразу как — то сдулся, стал меньше и незаметней под суровыми взглядами матери и отца. Однако стоило лишь Ирине-сан посмотреть на меня, как её глаза наполнились теплотой.

— Бедная девочка! — тихо проговорила она. — Совсем тебя наш сын измучил. Какая худенькая, тростиночка-тростиночкой. Пойдем, дорогая, нам нужно поговорить.

Ирина Олеговна оказалась доброй и чуткой женщиной. Увидев наш поцелуй на экране, она сразу поняла, что её сын влюбился, а уж если показал свои чувства даже репортерам, то девушка в его объятиях никто иная, как её будущая невестка. Поэтому она, схватив в охапку мужа, сразу же вылетела из Окинавы в Токио.

Мы просидели, болтая около часа. За это время я узнала, что Мамору в детстве побывал в России, что его любимое место в мире это Париж, что она хочет, чтобы на медовый месяц мы поехали в Новую Каледонию — группу островов, зовущихся французским раем, и что самое большое лакомство для Мори — это банановое мороженое с шоколадом и дала ему попробовать его в первый раз Юми.

Ирина-сан была действительно Матерью. Мамой с большой буквы "М". Она обняла меня, сказала, чтобы я никого и ничего не боялась и, отдав несколько распоряжений слугам, помогла мне собраться для посещения Университета. Перерыв весь мой гардероб, который после нескольких походов Юми по магазинам без меня, обогатился рядом платьев, несколькими строгими костюмами, целой полкой шляпок, двадцатью парами различной обуви и конечно же ящиком нижнего, очень дорогого, белья. Но мне больше всего из этого нравился светло-розовый комплект — полупрозрачный и с красивыми вышитыми розами, распускающимися по спине маечки, проходящий под грудью и уходящий на трусики. Когда я стояла неподвижно, создавалось впечатления, что я словно обвита этим великолепием. В этот же раз будущая свекровь выбрала для меня платье светло-синего оттенка строгого покроя, черные высокие сапоги со стразами и венчало это великолепие, а вернее разбавляло эту нарочитую строгость, белая широкополая шляпка с большим бантом сзади. Волосы решили распустить и "отгладить" их "утюжком". Ирина-сан сама нанесла мне легкий макияж и сунула в руки белый клатч с изящным замочком. Потом поцокала языком, повертела меня, словно куклу, и качнула головой в знак того, что я готова. И вправду стоило мне посмотреться в зеркало, как из его глубин я увидела совсем другую девушку. Немного строгую, но с озорными голубыми глазами, которые прекрасно оттеняло платье, осиной талией и с улыбкой до ушей.

— Вот такая ты мне больше нравишься! — шепнула мне Ирина. — Не обращай внимания на Мамору. Он иногда может вспылить и накричать, но это просто такой у него характер. Так что пропускай мимо ушей. Я уже вижу, что ты замечательная девушка. Ты знаешь, что глаза — зеркало души? Так вот девушка с такими яркими и лучистыми глазами просто не может быть с черной душой.

Она снова обняла меня, не как свекровь невестку, а как мать обнимает дочь, и подтолкнула к выходу.

На улицу я вышла под изумленные взгляды и сдержанные аплодисменты со стороны Юми.

— Вот так! Правильно, Элисс! Покажи этим СМИ, что вы не просто встречаетесь с Мамору, а что вы самая настоящая пара, — прошептала мне сестренка, а потом громко крикнула, — Элисс файто!

Мамору стоял около черного кабриолета с закрытой крышей и о чем-то разговаривал с отцом. Лицо его можно с трудом назвать недовольным, скорее оно было усталым с примесью раздражения. Однако стоило ему увидеть меня, как лицо его разгладилось, вновь появилась улыбка. Да и не только у него. Будущий свекр тоже с одобрением взирал на мое преображение. Один из слуг хотел было открыть мне дверь, однако его опередил Мори.

— Ты просто великолепна! — выдохнул он.

— Спасибо, — я кивнула головой, заливаясь краской от комплимента.

Как только мы выехали, Мамору убрал одну руку с руля, накрыв мою ладонь своей и сплел наши пальцы.

— Извини! — пробормотал он. — Я сегодня сорвался. Никогда не видел тебя с другим, поэтому и получилось. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы спокойно переносить такие вещи.

Я наклонилась к нему и поцеловала, оставив легкий след от помады на его щеке, который тут же вытерла найденным в клатче платком.

— Я знаю! Поэтому не сержусь.

— Точно? — с удивлением спросил Мамору, оборачиваясь ко мне.

— Совершенно точно.

В ответ на это мужчина поднес мою руку к своим губам и поцеловал пальчики.

— Ты даже не представляешь, как я жду, не дождусь того дня, когда ты будешь только моей.

— Поверь, представляю, — я откинулась на спинку кресла, обозревая проносящийся рядом город. Академия находилась на другом конце города, как объяснила мне Ирина, и теперь нам предстояло прокатиться через весь Токио.

— Я тоже жду не дождусь, когда будет наша свадьба. Кстати, а как же венчание и так далее…

— Скорее всего его не будет, понимаешь… А, Бог с ним с этим венчанием… После того как в паспорте появится штамп, ты будешь моей. Только моей. Моя девочка, моя Элисс, мой спустившийся с Небес невинный ангел.