Скифы пируют на закате - Михаил Ахманов

Для большинства клиентов сны повторялись с удивительной регулярностью и незначительными вариациями сюжета, в связи с чем в трех сотнях Погружений удалось обнаружить лишь сто семнадцать различных миров. Последним из них являлся фэнтриэл Амм Хаммата, в котором странствовал сейчас эс-ноль-пятый вместе со своим капризным подопечным, а первым – Сафари-1, охотничий рай, лесной заповедник, воображенный некогда самим куратором. В свое время его посетил даже президент Федерации, большой любитель пострелять четвероногую дичь. Разумеется, эта вылазка была обставлена всеми мыслимыми и немыслимыми предосторожностями, и после нее Россия вчетверо увеличила финансовые ассигнования Системе.

С тех пор было открыто еще несколько охотничьих фэнтриэлов, получивших названия Заросли, Ронтар и Сафари-2, 3 и 4. Как правило, подобные заказы приводили в места, похожие на Африку, Индию или амазонскую сельву; лишь последняя из сновидческих реальностей, Сафари-4, являлась древним миром, где царили пресмыкающиеся и гигантские динозавры.

Но охота привлекала далеко не всех. Были люди, желавшие просто повеселиться и отдохнуть. Эти попадали на экзотические острова Фрир Шардиса, напоминавшие земную Полинезию, на взморье, аналог Лазурного берега или Флориды, либо в притоны, кабаки и игорные дома, похожие на заведения Монте-Карло и Лас-Вегаса. И дело здесь заключалось не в том, что фантазия людская не могла представить нечто самобытное, оригинальное, отличное от штампа. Существовало тонкое различие между созданием мира и желанием очутиться в нем, крохотная деталь, маленький штрих, не позволявший использовать всю мощь и силу таланта Доктора. Ибо в данном случае речь шла не о внешнем выражении воли сновидца, не о намерениях, что высказывались на словах, записывались на бумаге или повторялись про себя, но о неосознанных интуитивных побуждениях, над коими разум человеческий был не властен. Возможно, тут срабатывала защитная реакция на опасность, которой грозили не приспособленные для гуманоидов миры, – что-то вроде инстинктивного отторжения гибельных снов, холодных или слишком жарких реальностей, где плоть человеческая могла мгновенно превратиться в ледяную глыбу или горсточку пепла.

Искреннее стремление попасть туда, где не бывал никто, являлось большой редкостью. Стремление настолько страстное, что отступал подсознательный ужас перед неведомым, боязнь риска, и инстинкт самосохранения не мог заглушить, блокировать тягу к желанному… Подобное свойство натуры тоже было неким талантом, не связанным ни с силой характера, ни с личной отвагой, ни с умом, ни с умением концентрироваться на определенной цели и подавлять страх. Божий дар – такой же странный, как у «слухачей», трансформеров, адвектов, ортодромов… Куратор знал, что обладают им немногие, например, Джамаль, сын Георгия, «финансист» и торговый князь; ему же самому, руководителю звена С, в том было отказано судьбой. Как и многим обычным людям.

А значит, при всех стараниях Доктора он мог попасть лишь из обыденного в обыденное: из земного города – в подобный же город; из земных степей и лесов – в другие леса и степи, почти такие же; из мест, где тигры рыжи и хвостаты, – в иные места, где шкуры их становились серыми, а хвосты исчезали. Но тигры по-прежнему были тиграми, степи – степями, люди – людьми, и ничего необычного, ничего полезного для Системы разыскать в тех краях не удавалось. Джамаль же, сам того не ведая, измышлял сны удивительные и неповторимые. Возможно, благодаря тому, что был он, по мнению куратора, романтиком и авантюристом, натурой страстной "и склонной к азарту, тогда как сам куратор предпочитал рационалистическое мышление, как и большинство жителей Земли в век технического прогресса и торжества логики.

* * *

Вообще говоря, с Джамалем, Доктором, Монахом и прочими подобными субъектами дела обстояли весьма не просто. Все они относились к категории странных личностей – как раз таких, которых полагалось разыскивать с особым тщанием. Куратор, имевший дело с этой публикой не первый год, временами задумывался о самом понятии странности, о мере ее, о той неощутимой границе, перешагнув которую, человек становился загадочной паранормальной фигурой – не то колдуном, не то магом, мутантом или психотипом с таинственными свойствами, представлявшими ценность для Системы. Впрочем, таких терминов, как мутант или маг, никто уже не упоминал; классификация субъектов, обладавших странными талантами, была разработана еще в конце прошлого века и включала четыре основные категории: экзотов, экстрасенсов, телепатов и телекинетиков, а также фенометов.

Экзоты, самый низший класс, практически не интересовали Систему. К этой категории относились такие явления, как ультраридинг – способность к сверхбыстрому чтению и счету, мнемотаксис – феноменальная память; хроносенсинг и ортодромия – чувство времени и пространства, искусство находить верный путь. Отдельную группу составляли эндовиаты – те, кто обладал способностью управлять телом и внутренними органами; они демонстрировали такие эффекты, как нечувствительность к боли, видение в темноте, кожное зрение, умение визуализировать звуки и запахи, заживлять раны, ходить по раскаленным углям, концентрировать и высвобождать внутреннюю энергию, впадать в долгую каталепсию или погружаться в нирвану. Все это было связано с температурной и электрохимической регуляцией организма и не казалось особым чудом; подобными свойствами обладали йоги, поклонники аутотренинга и восточных единоборств, а также фанатики в состоянии религиозного экстаза.

В раздел экстрасенсорных или сверхчувственных явлений включались супер– и экстрасенсинг, иначе говоря, сверхчувствительность по отношению к окружающей среде, растениям, животным и челореку. Суперсенсы необычайно остро ощущали запахи, перепады температуры, влажности, давления, солнечной радиации, магнитного поля; они могли разыскивать воду41 залежи минералов, прослеживать электрические кабели, предсказывать погодные катаклизмы либо выращивать потрясающие урожаи – эти последние именовались «фермерами». «Механики», другая группа, интуитивно ощущали назначение любой конструкции, могли воспроизвести ее либо устранить дефекты, не представляя при этом теоретических основ функционирования того или иного устройства. Что касается собственно экстрасенсов, то их таланты были направлены на человека; они владели методами диагностики и излечения заболеваний, искусством мобилизации внутренних сил организма и могли в некоторой степени влиять на тело и разум своих пациентов. Все эти странные личности – предсказатели погоды, лозоходцы, «механики», «фермеры» и целители – входили в сферу деятельности Системы и служили ей в качестве штатных сотрудников либо консультантов. В последний год региональные цепи и звенья весьма интересовались «механиками», ибо поток загадочных находок, извлекаемых Доктором из Мира Снов, непрерывно возрастал – к немалой гордости куратора. Правда, пока что удалось разобраться с немногим – с Решеткой, Стражами и полудюжиной прочих артефактов.

Что касается телепатов и телекинетиков, то тут дела обстояли хуже, много хуже – особенно в части ментальных феноменов. В общепринятых понятиях такие эффекты сводились к считыванию и передаче мыслей, но специалисты Системы давно отвергли сей наивный подход. Была разработана детальная классификация, включавшая три формы телепатических явлений – низшую, среднюю и высшую. К низшей относилась эмпатия – прием чувств, ощущение общего настроя человека, а также проецирование на перцепиента эмоций индуктора. На грани между низшей и средней формами лежали предтелепатические эффекты – восприятие отдельных мыслей и намерений, индуцируемых большой группой лиц, размышляющих об одном и том же, то есть прием и расшифровка мощного ментального сигнала при сравнительной простоте сообщения, например, некие цифры, даты и тому подобное. Вероятно, таким даром обладали «слухачи» и отчасти мультипликаторы-"финансисты" вроде Джамаля, способные конструировать долгосрочные прогнозы ситуаций, возникавших в деловом мире.

Собственно телепатия, или средняя ее форма, сводилась к трем видам: верификации, или проверке истины, что означало полностью достоверный и устойчивый прием мыслей и мысленных образов от другого человека; экстрадикции, или передаче сведений перцепиенту ментальным путем; и, наконец, двустороннему ментальному обмену. Более высокие формы – ультра– и супертелепатия, а также телепатическое управление – подразумевали ментальную связь как с человеком, так и с любым живым существом вплоть до насекомых либо инопланетных тварей, мысленный обмен информацией на космических расстояниях и внушение собственных мыслей другому разумному либо лишенному разума созданию. Высочайшей же формой являлась телепатическая контаминация, или смешение – способность сливать несколько сознаний в единое целое для интенсификации всех ментальных и телепатических процессов. Вероятно, такой грандиозный дар сопровождался бы сонмом побочных эффектов – способностями к телепатическому управлению, телекинезу, телепортации.