Проданная зверю (СИ) - Владимирова Анна

— Да, Теа, у меня был хороший пример перед глазами…

Вот почему он схватился за возможность быть со мной. Найф говорил, что Аарон знает, как может быть, если мы останемся вместе.

Аарон задумчиво скользил носом по моей шее, а я чувствовала, что с каждым его выдохом в груди становится все теснее. Я обняла его руки на моем животе, и Амалия, проходившая мимо с подносом, особенно тепло улыбнулась.

Джейден с Банни уже о чем-то переговаривались. Зная друга, думаю, втянул в болтовню хмурого братца именно он, но Джейден местами даже слабо усмехался. Теперь, когда все успокоилось, мысли расслабленно хлынули в привычное русло. Вставал вопрос — что дальше? Кажется, теперь мое возвращение к проекту недели моды невозможно.

При этой мысли я поморщилась. Да, исполнение мечты вышло так себе. Взяли меня исключительно в качестве рычага мести — Шейн все просчитал. Только стоило вспомнить подготовку к шоу, платье, музыку, и как бьется сердце от восторга во время проходки, руки опускались. А это только репетиции! Что бы я чувствовала в день открытия? Но, наверное, стоит привыкать к мысли, что на этом все. Как подобное скажется на карьере вообще — неизвестно. Но подставлять Аарона я больше не могу. Работать с Шейном и дальше — идиотизм.

Пока Амалия готовила комнату, мы с Банни вышли в сад.

— Понравился братец? — подначила я.

— Очаровашка, — кивнул он, облокачиваясь на стенку, заросшую плющом. — Это семейное, вероятно…

Я улыбнулась.

— Так что ты натворила?

— Помнишь Александра Шейна, исполнительного директора «Тэйваль»?

— Ага, такой холеный, с бородкой. Мерзкий тип.

— Он взял меня в «Тэйваль», чтобы портить жизнь Аарону. Знал, что я принадлежу Хауэру, Дьюман ему сказал перед гибелью…

У друга отвисла челюсть.

— Аарон разве не…

— Знал, конечно, — вздохнула многозначительно.

— Подожди, — нахмурился Банни. — Он знал и все равно позволил?!

— Я говорила, как для меня важна моя работа, — обняла себя руками и уселась на корточки, вжимаясь спиной в упругий плющ. Листья приятно холодили спину и наполняли легкие терпким запахом листьев.

— С ума сойти — вы оба чокнутые, — покачал головой друг. — Так и что?

— Сегодня Шейн потащил меня на их звериное сборище и спровоцировал Аарона на конфликт, — нахмурилась я.

— Вот засранец…

— И самое ужасное, что за срыв может быть серьезное наказание вплоть до смертного приговора, — глухо прошептала я.

— Твою мать, Ти, — присел рядом Банни.

С ума сойти! Совсем недавно я ведь сама этого хотела — избавиться от Аарона. Теперь мысль об этом причиняла неясную глухую боль. Не решаясь себе озвучить свои эмоции, я чувствовала — не хочу этого. Даже не так — меня повергает в ужас эта мысль. Возможно причиной всему чувство вины… Наверное.

— Но Аарон уверен, что ему ничто не грозит, — отмахнула жуткие мысли.

— Ну, может таким, как он, нет?

— Кажется, закон одинаковый для всех, Аарон говорил об этом. Со мной он теряет контроль, именно поэтому таким, как он, запрещены подобные связи — перебор с эмоциями.

— Мда, детка, и не жалко его тебе до сих пор?

— Мне его не жалко, — огрызнулась я. — Мне совестно, что добавила ему проблем.

— Только в этом дело? Слушай, ты так урчала там в его руках…

— Урчала? — выкатила глаза.

— Ну за малым, — прыснул он и продолжил подначивать: — Коготки еще не выпускаешь?

— Да ну тебя! — толкнула провокатора так, что он свалился с корточек и плюхнулся в траву. Посетовав еще немного на жизнь, он отряхнулся, и мы направились в дом.

65

Аарон с Джейденом обнаружились в кухне. Проходя мимо, я бросила короткий взгляд на братьев — лица у них были такие, будто кто-то умер. Аарон стоял, опершись на столешницу со сложенными на груди руками. Его позу копировал Джейден. Наши взгляды встретились на миг, его обжег холодом. Даже мурашки по коже побежали.

Амалия проводила нас с Банни в его спальню, откуда меня тут же увел Аарон.

— Джейдену я не нравлюсь? — опустилась у камина.

Спальню нам выделили такую, что я бы тут осталась жить навсегда. Небольшая, но с такой концентрацией домашнего уюта, что хотелось плакать. Запах дерева и — совсем легкий — дыма наполнял комнату теплом, блики от камина плясали на полу, устланном шкурами. Шкаф и кровать из светлого дерева с пледом из разноцветных лоскутков, прикроватная тумбочка с маленьким стаканом-подсвечником с затейливыми древесными узорами — все это было похоже на давно забытую мечту о семье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В глазах на самом деле защипало, и это было удивительно — не была я раньше столь чувствительной.

— Нравишься, — Аарон опустился позади и прижал к себе спиной, и я не сдержала еле слышного стона удовольствия. Цепная реакция не заставила себя долго ждать — в шею ткнулся его горячий выдох, который Аарон припечатал к коже легким ласковым поцелуем. — У него просто сейчас очень тяжелый период в жизни. Боюсь за него…

Я сжала его ладони на своем животе. Это было знакомо — я когда-то также боялась за брата. Но спасти его не смогла — в неблагополучном районе, который ломает сильные характеры, порой раз и навсегда, Дилан был против авторитетов уличных банд, и ему этого не простили. Последнее, что он выдавил мне тогда окровавленными губами, было «Уезжай, Теа…»

— Понимаю, что ты чувствуешь.

— Я знаю, — сильнее сжал он меня в руках. — И очень сожалею, Теа…

Мы оказались не такими уж и разными. Он также переживал за Джейдена — я чувствовала этот тяжелый сгусток в его эмоциях, будто он был моим собственным.

— Я чувствую тебя…

— И я тебя…

— Так у всех?

— Нет, — усмехнулся. — У нас с тобой джек-пот, любимая — третий уровень связи.

Надо ли говорить, что после «любимая» я уже ничего не слышала? Замерла кроликом в его руках, боясь вдохнуть. Казалось, только успокоилась… Но с ним не расслабишься. Наверное, как и со мной.

— Третий уровень? — голос охрип.

— Помнишь, я говорил?

Я помнила, конечно.

— Смутно, — соврала.

— Это самый редкий и не всегда приятный вариант, — в висок ткнулся его смешок, а я чувствовала — мне плевать. Он назвал меня «любимой», и снова захотелось плакать. Дура.

— Нас еще можно чем-то испугать?

— Тебя, видимо, да… Одного слова достаточно.

Я зажмурилась, по-детски пытаясь закрыться, спрятаться. Вот теперь да, становилось понятно, что вариант может быть очень неприятный — он все понял.

— Ты мысли читаешь, что ли? — выдавила.

— Не дай бог, — и он тихо рассмеялся. — Просто я тебя знаю, Теа. Уже.

Я улыбнулась:

— Сочувствую, мистер Хауэр.

Чувствовала, он улыбнулся в ответ, а у меня все растаяло в груди и потекло к животу. Была уверена — он откликнется, стоит мне захотеть…

— Теа, не сегодня, — охрип его голос.

Я непонимающе нахмурилась — устал?

— Прости… — щеки вспыхнули от стыда. Сыграла в похотливую самку впервые в жизни, и так бездарно.

— Теа, я с ума схожу, как хочу. Ты это чувствуешь и отвечаешь, — и снова понял он. Развернул меня к себе и притянул за руки. — Но мы не закончили обследование, а я не хочу навредить…

— Со мной что-то не так? — насторожилась я.

— Нет, — усталая улыбка тронула его губы.

— Аарон, — я задышала чаще, заглядывая в его глаза, — ты же знаешь, что… у меня не может быть детей…

Он смотрел на меня долго. В глазах Зверя кувыркались блики пламени и собственные искры, и невозможно было отделить его эмоции от своих.

— Я же все о тебе знаю, — наконец, тихо выдохнул он.

— И?

Мне казалось, я схожу с ума. Какая мне разница, что он об этом подумает?

Я уже собиралась однажды, и больше думать об этом не было смысла. От того болезненного расставания уже и следа в душе не осталось, но, видимо, был у меня какой-то пунктик — я хотела семью. Мне не доставало ее с детства, и я рухнула с головой в отношения, которые вполне могли закончится исполнением мечты… По иронии судьбы, он тоже этого хотел. А когда узнал, что со мной она невозможна, предложил расстаться. И больше я не мечтала о недостижимом. Ничто не мешало на пути к другим своим мечтам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})