Змея в тени орла - Наталья Игнатова

С одной стороны скала. С другой – обрыв. Дорога жмется к гладкостесанной каменной стене. И стоят посреди дороги ворота.

Красивые.

Каменные. С искусной резьбой, с яшмовыми и малахитовыми накладками.

– А вот и Мунсин, – удовлетворенно сообщил Эльрик.

Легенда подошла. Безучастно остановилась рядом. Молча и равнодушно рассматривала резьбу.

В изысканных узорах, в вычурном сплетении виноградных лоз и цветов шиповника можно было, при желании, узреть человеческие силуэты. Правда, толстые, заплывшие жирком фигуры людей плохо сочетались с веселым изяществом рисунка.

– Добрый день. – Шефанго когтем поскреб каменные створки. – Вам привет от Бинфэна.

И когда рябью пошла резьба, поморгать захотелось, дабы прогнать наваждение. Фигуры толстячков обрели плоть. Твердо встали на землю узорными туфлями. Вытерли руки о штанины широченных шальвар. Все синхронно, словно специально нарабатывали слаженность движений.

Может, кстати, и нарабатывали.

– Ну, привет так привет, – хором проскрипели скучные голоса. – Передали. Теперь валите отсюда.

– Посмертный привет, – спокойно сообщил Эльрик. – Очень просил Бинфэн перед тем, как сдохнуть, чтобы хоть вас мы живыми отпустили.

– Врешь, – без особой уверенности и уж подавно без прежней скуки заявили Мунсин. – Врешь ты все, смертный.

– Бессмертный, с вашего позволения. Равно как и моя достойная спутница. А Бинфэн, помирая, просил еще сказать вам, чтобы проигрыш давешний, ну, тот, помните?

– Это когда он нас в «камень и пергамент» обул? – уныло спросили Мунсин.

– Точно-точно. Так вот, проигрыш этот он вас настоятельно просил супруге… в смысле, вдове его передать. Вы уж не забудьте.

– Ведь и вправду прибили Бинфэна, – неожиданно в одиночку произнес правый демон. – Иначе б он сам за долгом явился.

– Прибили, – озадаченно подтвердил второй. – Как бы и нас тоже того… не того. Чего хотите-то? – спросили уже опять хором.

– Пройти хотим, – дружелюбно Элърик. – Двери откройте.

Демоны на глазах повеселели. Похоже, ожидали требований непомерных.

Каменные двери распахнулись без скрипа. Дорога за ними была гладкой. Без осточертевшей крошки.

– Удачи, – пожелали Мунсин, прямо-таки лучась от радости, что все обошлось. – Легкой вам смерти.

– И вам того же! – бросил Эльрик, проходя в ворота. Легенда держалась бок о бок с ним. Демонов не удостоила даже взглядом.

– Которые это были? – вполголоса спросила она, когда каменные двери скрылись за многими поворотами.

– Которые?

– Ну по счету?

– Пятый и шестой. – Эльрик отбросил концы юкколя за спину. Подставил лицо солнцу и холодному ветру. – Не скучай. Дальше веселее будет.

* * *

Он почти ничего не ел. Легенда устроила ревизию припасам и поняла, что спутник ее пищей, похоже, пренебрегает. Чем же он кормится?

«Да уж находит чем». – Эльфийка поежилась зябко. От холода надежно защищал плащ и стеганый кафтан. А вот от знобкого страха одежда не спасала.

Вода закипела. Легенда бросила в котелок порцию трав и сняла его с огня.

– Ты проснулась? – приятно удивился Эльрик, появляясь из-за камней. – И даже чай сделала. – Он улыбнулся. – А мы добыли завтрак.

– Кто «мы»?

– Дхис и я. – Шефанго поднял руки, демонстрируя двух блестящих рыбин. Чешуя их все еще играла разноцветными искрами. Браслет, коему полагалось быть деревянным, свисал с левого запястья, безвольно болтаясь в такт раскачивающимся рыбам. – Не побрезгуешь сырой съесть? Сырая вкуснее.

– Не побрезгую. – Легенда достала соль. – Он у тебя, значит, еще и рыбу ловит?

– Он еще и поет, – загадочно ответил Эльрик, подходя к костерку. – Если и дальше будет так холодно, я перестану умываться. Умеешь чистить рыбу?

– А ты не умеешь?

– Я просто ни разу не встречал женщины, – шефанго достал нож и взялся за дело, – которая умела бы чистить рыбу. А может, они просто не признавались.

– И Эфа?

– Ни даже я – Тресса. – Он передал Легенде вычищенную тушку. Поймал недоуменный взгляд.

– Ну, вымыть-то ты ее сможешь?

– Ты – Тресса? – переспросила эльфийка. – Это еще что такое?

– Моя женская сущность. – Эльрик умудрился счистить чешую за какие-то секунды. Еще миг, и он вытащил из рыбьего брюха потроха. – Ну, раз не ушла еще, вымой и эту тоже. – Шефанго отдал вторую рыбину. Взял крышку котелка с чешуей и потрохами и вывалил все это подальше от лагеря.

Легенда сидела, держа в каждой руке по рыбе, и размышляла. Почему-то, когда неведомая ей женская ипостась Эльрика обрела имя, двуполость спутника стала казаться ей чем-то совсем странным. Шефанго вернулся. Вздохнул. Забрал рыбу и ушел обратно к ручью.

«Да, кстати, – вспомнила Легенда, – надо ведь и мне умыться».

Когда она вернулась, рыба ждала ее уже распластанная на ломти и посоленная. А Эльрик с Дхисом воевали из-за хвоста второй, полусъеденной. Легенда не поняла, чем обоим приглянулся именно хвост, но спрашивать не стала. В конце концов, это было не самое странное в шефанго. Расспрашивать же о самом странном не было ни решимости, ни желания.

* * *

И снова они шли. Вперед и вверх. Эльфийка пряталась от холодного ветра за спиной своего спутника, а Эльрик улыбался, когда особо сильные порывы толкали в грудь, дергали юкколь, словно пытаясь сорвать. Ветер был почти такой, как дома. В горах. Очередное сомнение поджидало впереди, но до него еще нужно было дойти. И даже страх отступил куда-то. Днем вообще было не так страшно, как ночью. Может быть, оттого, что перед Легендой приходилось прикидываться. В конце концов, она боялась куда больше.

А потом Дхис шевельнулся и сжал запястье, предупреждая об опасности.

Странно. Сам Эльрик не чувствовал ничего угрожающего. Голоса он услышал лишь через несколько минут.

Голоса.

Так же, как мутные мороки гам у подножия Цошэн, они не казались реальными. Миражи. Иллюзия звука. Видение беседы. Шефанго вздрогнул и остановился. Встревоженный голос Легенды вплелся в диалог невидимых еще тварей, и реальность на мгновение пошла трещинами.

– Что случилось?

Он молча поднял руку: молчи. Слушай.

И не вдруг понял, что эльфийке слышать не дано. Что это Дхис дал ему возможность услышать чужой разговор. Так же, как при встрече с мороками, дал возможность увидеть чужие иллюзии.

– Двое идут сюда, брат мой.

– Да. Женщина и мужчина. Нам с тобой достанется по целой душе. Кого ты предпочтешь?

– Женщину. Я давно не пробовал женщин.

– Ты сладкоежка, брат мой. Но почему они остановились?

– Боятся, – не слово, а скорее довольное урчание. – Что-то чувствуют. Им некуда деться отсюда. Наберись терпения, брат.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});