Бой капитанов - Александр Тамоников

Грибов засмеялся:

– Васек тогда с одной девки, Ленки-зубастика, трусы спустил. Прямо на купалище, на виду у всех. Пацаны заржали, Ленка в краску и слезы да в кусты. А Полухаров подкатил к Сивому и говорит:

– Иди, придурок, к Ленке, отдай трусы, вызови сюда и при всех извинись.

Васек ему:

– А не пошел бы ты на хутор бабочек ловить!

Вован на своем:

– Делай, что сказал!

Ну Сивый и завелся. Решил отметелить Полухарова, замахнулся, а тот ему прямой да в пятак и врезал. Потом еще. Короче сбил с ног, в кровь рассадив все жало.

Манин перебил подельника:

– Короче, хотел Сивый уделать Вову, а получилось, что Полухаров сделал Васька, так?

– Угу!

– А чего ж вы, дружки Сивого, за него не вступились?

– Да вступился один, Краб. Да только Хара и его приземлил. А потом вообще в озеро кинул, как чучело огородное. Ну боле никто на Вована не дернулся. Тот сам Ленку забрал и домой проводил.

– Чего ж по вечеру ему темную у клуба не устроили?

– Так у него друзья имелись. Да и не любитель он был ночами таскаться по деревне. Дома сидел, книжки читал.

Манин взглянул на Посилова:

– Значит, Васек, и тебе есть за что спросить с Полухарова?

– А чё спрашивать? Когда все это было?

– Обиды не забываются. А кто прощает обидчика, тот чмо. На зоне если б ты не завалил Полухарова, из тебя петуха сделали бы. Потому как долги возвращать надо.

– Так то на зоне! Там свои законы!

Манин вплотную приблизился к Посилову:

– Законы, Вася, везде одни. На зоне спрос другой. Ну, ладно. Надо дело делать.

– Да как ты бабу свою из хаты Хары выманишь?

– А Таньку шугануть надо. Она дернется к Полухарову. Тому, кавалеру гребаному, офицеришке, женщину в обиду давать не в кайф. Наверняка героем пред ней себя выставил. Выйдет на разбор. А тут мы его и уделаем. Главное, отрубить. Отключить, и все. Поэтому ты, Гриб, найди поблизости кол какой, да с ним в кустах и сиди. На Полухарова выйдем мы с Сивым. Пока базар-вокзал, подберешься сзади и херакнешь Вову колом по макушке. Ну, а остальное пустяки. Танька, как лишится защитника да меня увидит, покорной, как овца, станет. Пойдет, куда скажу! А уж в Сосновке я ей устрою допрос с пристрастием и публичную порку. Чтобы, блядь, больше носа из хаты не казала.

Сивый спросил:

– Все это понятно, но ты не сказал, как шуганешь Таньку. Не пойдешь же к Харе на хату?

Манин достал мобильник:

– А это на хрена? Для того, чтобы шугануть – самое то!

– Это другое дело. Когда звонить будешь?

– Да щас перекурим и позвоню своей ненаглядной.

Сосновские бандиты задымили дешевыми сигаретами.

А в это время, пока Полухаров еще отдыхал, Татьяна решила вынести мусорное ведро. Она подошла к окну кухни, посмотрела во двор, на кусты, за которыми пряталась беседка. Перевела взгляд на мусорные баки. До них от подъезда недалеко, метров пятнадцать и по свету. К тому же старичок какой-то вдоль оградки собачку прогуливает. Ну, не ждать же, когда Володя встанет и сам вынесет мусор. Татьяна вытащила из ведра полиэтиленовый черный пакет, заменив его на новый, связала концы, вышла с ним в подъезд. Спустилась по лестнице. Вот и двор. Не такой уж и страшный. Пожилого мужчины с собакой на улице уже не было. Но мусорные контейнеры, вон они, совсем рядом. Таня чуть ли не бегом добралась до них, бросила в мусор мешок, повернулась и увидела, как от беседки к ней спешит… ее бывший, хоть пока формально и законный муженек.

Женщина на секунду обомлела, но голос Манина привел ее в себя:

– Привет, сучка! Что-то ты задержалась в Москве. Тебе не кажется?

Татьяна, не ответив, бросилась к подъезду.

Манин закричал вслед:

– Стой, падла! Стоять, кому говорю! Или, блядина, я тебя сейчас камнем сшибу!

Но женщина ничего не слушала. Она вбежала в подъезд, буквально пролетела лестничные пролеты и ворвалась в квартиру, захлопнув за собой дверь. Проснувшийся и вышедший в прихожую Владимир подхватил чуть не упавшую женщину. Она крепко прижалась к офицеру, обняв за шею. Тот, слегка оторопев, спросил:

– Что произошло, Таня? Где ты была?

Татьяна отвечала прерывисто из-за сбившегося дыхания:

– Му-мусор выносила. Бро-бросила мешок в бачок, повернулась, а от беседки… от беседки Валерка идет! Меня словно парализовало. Не могла с места тронуться, а он что-то крикнул. Разобрала только – сучка, – это и привело в чувство. Ну и бросилась от него домой. Он здесь, Володя. Я же говорила, кто-то весь день следил за нами. А ты твердил, что никакой опасности нет.

Владимир, погладив волосы женщины, спокойно произнес:

– Я и сейчас говорю, для тебя никакой опасности твой муж не представляет.

– Ты не знаешь, какой это страшный человек!

– Я знавал и пострашней. Успокойся. Все будет нормально!

– Но не отстанет теперь!

– Отстанет! Еще как отстанет, и сегодня же!

Сотовый телефон женщины издал сигнал вызова. Она испуганно взглянула на Полухарова:

– Это он, Манин!

– Ну и что? Звонит – ответь! А я, если не против, послушаю ваш разговор.

– Ты считаешь, лучше ответить?

– Конечно! Не бойся!

Татьяна включила телефон:

– Чего тебе нужно?

Полухаров слышал голос Манина:

– Резво ты стала бегать, дорогуша! Тренировалась, что ли? Или хахаль научил? Но ты же знаешь, паскуда, от меня не убежать! Я и тебя, и твоего офицеришку где угодно достану! Но он хер с ним, а вот ты, блядь пробитая, немедля забирай дочь и с пожитками на выход. Домой поедем. Там и поговорим о жизни. Ты все поняла?

Майор взял трубку у женщины:

– Она поняла, урод! А теперь ты, ублюдок, послушай меня. Буду краток. У тебя есть ровно пять минут, чтобы навсегда исчезнуть из жизни Татьяны. Пять минут и ни секундой больше.

Манин рассмеялся:

– А ты борзой в словах, как посмотрю, Вова! Но глупый! Тебе жизнь надоела? Так я могу устроить плавный переход на небеса. Не заставляй меня нервничать, бабу и дочь на улицу!

– Ты теряешь драгоценное время, Валера!

– Да пошел ты! Бабу и дочь во двор! Или я разнесу вашу хату в щепки!

– Что ж! Ты сам сделал выбор! Пеняй на собственный тупизм!

Майор отключил мобильник. Протянул его Татьяне:

– Больше на вызовы не отвечай.

Женщина еще крепче прижалась к нему:

– И что будем делать?

– Как что? Разбираться с твоим бывшим мужем. Я сделал все, чтобы разрешить конфликт мирно, дал ему время убраться по-доброму. Не захотел Валера! И совершил непростительную ошибку.

– Ты пойдешь во двор?

– Конечно!

– Не пущу!

Татьяна оторвалась от него, закрыв собой дверь:

– Не пущу! Сюда эта скотина не сунется, шума испугается. А на улице у него развязаны руки. И наверняка Валерка не один, к тому же почти всегда носит при себе нож.

Полухаров усмехнулся:

– Не пустишь?

– Нет!

– Нож носит, говоришь?

– Да, нож, и ему что человека зарезать, что муху убить!

Майор подошел к женщине:

– Вот что, Танюша. Иди-ка ты в гостиную, займись ребенком, а мужские проблемы позволь решать мне! Иди!

Женщина, увидев жесткие глаза Полухарова при всей мягкости его речи, неожиданно для себя повиновалась. Но прошла на кухню.

Полухаров, подумав, зашел в свою комнату, достал пистолет, засунул за спину, за резинку спортивных брюк, посмотрел на часы. У Манина осталось еще две минуты. Но он не уйдет. А зря. Только себе хуже сделает. Татьяна считает, что он во дворе не один. Скорее всего это так. И если выйдет к нему один, то, значит, с ним подельник, который постарается зайти к Полухарову с тыла, чтобы исподтишка вырубить его. Если же Манин выйдет с дружком, значит, где-то рядом третий. Майор эту породу местных мелких бандитов знает. И повадки тоже. Отвлечь разговором внимание противника, ударом сзади вырубить его, а потом отделать до полусмерти или… до смерти, это смотря сколько на грудь принято. Но не Валера будет вести игру. И куда дурак лезет. Сначала узнал бы, на кого руку поднять хочет. Узнал – скрылся бы без оглядки. А теперь придется учить его хорошим манерам. Но, в принципе, рано или поздно подобная встреча произошла бы обязательно. Так-то раньше и здесь лучше. Он вышел в прихожую. Увидел стоявшую у мойки испуганную Татьяну, подмигнул ей.

– Я пошел, Таня! А ты, что бы на улице ни происходило, все равно смотреть тайком будешь, ничего не предпринимай и уж ни в коем случае не выходи во двор! Поняла?

Женщина утвердительно кивнула:

– Будь, пожалуйста, осторожен!

– Обязательно! Скоро вернусь. Не успеет вскипеть чайник. Кстати, поставь его на плиту и к возвращению сделай, пожалуйста, кофе, у тебя он получается каким-то особенно вкусным и ароматным.

Развернувшись, майор вышел из квартиры. Бросил взгляд на часы. Из отведенных Манину пяти минут осталось каких-то двадцать секунд. Майор просто обязан быть пунктуален. Но какое-то время постоял у двери, чутко вслушиваясь в звуки подъезда. Убедившись, что в нем никого нет, пошел вниз. Тамбур миновал быстро, дабы не дать возможности напасть на себя в междудверном пространстве. Вышел во двор.