Падший (СИ) - Тимофеев Владимир

— Сделаю, госпожа! — щёлкнул тот каблуками…

Дождавшись сигнальных флагов на ба́ртах имперцев, Праштий скомандовал: «Следовать курсом за лидером. Дистанция двести аршей».

В нашем сопровождении остался только один имперский корабль. Второй, на который забрался мастер Шукур, усвистал вперёд быстрее поросячьего визга. Видимо, спешил сообщить в Масалах о важной и щедрой гостье. Чтобы, типа, торжественную встречу ей приготовили, прямо на пирсе.

Камень Байаль я снова спрятал в пространственном тайнике за грудиной и лишь после этого облегчённо выдохнул. Первый этап операции «Троянская дева» завершился успешно, осталось лишь не налажать в самом Масалахе, и дело, как говорится, в шляпе…

Глава 19

На пути к Масалаху к нам присоединились ещё три имперских судна, пришедшие с севера. В качестве то ли конвоя, то ли почётного сопровождения. Я, как и Праштий с Алиной, склонялся к последнему. Поскольку баллисты на ба́рте, явившемся первым, были зачехлены, а два небольших галеата, отставших от него на пару часов, вообще не имели тяжёлого вооружения и несли на мачтах цветастые флаги, обозначающие, как мне объяснили, что-то вроде российского военно-морского «К салюту и построению по большому сбору готовы».

Оставленные на «Гордости Стаур» десятник Жаст и двое его подчинённых выглядели безмятежными и довольными. Наши парни усадили их прямо под мостиком за «стол» из бочек и досок и напоили до положения риз. Правда, пьяный вусмерть десятник несколько раз порывался вскочить и побежать исполнять распоряжение господина Шукура «охранять прекрасную Астию», но ему быстро совали в руку новую чарку, и Жаст сразу же забывал, что хотел. К концу путешествия всех троих попросту унесли, словно брёвна, в трюм и заперли в кубрике-карцере.

В уютную бухту, прячущуюся за мысом и маяком, мы входили, как на параде. Десятка три кораблей и судов выстроились в две шеренги-колонны, организовав своего рода коридор, по которому двигались мы и сопровождающие. Боновая цепь на входе в масалахскую гавань была опущена. Механизмы, которые её обслуживали, прикрывались со стороны моря скалами, но отлично просматривались от причалов.

«Привычная» магия начинала работать лиг примерно за восемь до Масалаха, поэтому здешние маги чувствовали себя уверенно и комфортно. Контроль прилегающей к крепости акватории (километров на тридцать) давал им ощущение безопасности. То, что противник может использовать хитрость и проникнуть в порт под чужой личиной, им в головы почему-то не приходило.

Наш галеат и тара́та мастера Брайса подошли к центральному пирсу с одной стороны и практически одновременно. Пока швартовались, с другой стороны, по левому борту от нас, к длинному молу из камня причалили два галеата имперцев. Два ба́рта из сопровождения подошли ко второму пирсу, по нашему правому борту. Позиция — лучше и не придумаешь. От других кораблей они, по факту, прикрыли нас с обеих сторон.

Едва мы закончили швартоваться и спустили вниз трапы, от берега к нам направилась целая делегация.

«Магов там видишь? И, если видишь, то сколько?» — спросил я у спутницы.

«Вижу, — кивнула Алина. — Их там не меньше сотни».

«Ух, ты! — не мог я не восхититься. — Практически все собрали́сь».

«Пожалуй, что да. Других я поблизости не ощущаю».

По данным разведки, действующих магов, исключая безранговых, в Масалахе имелось около ста пятидесяти. Но, учитывая сказанное Шукуром про нехватку энергии, их количество к настоящему времени снизилось процентов на двадцать…

«Ну, что же… Раз все собрались, откладывать танцы не будем. Погнали…»

Я быстро сбежал по трапу и двинулся навстречу толпе. Остановился шагах в двадцати от неё, после чего вскинул вверх правую руку. В то же мгновение слева и справа что-то внезапно вспыхнуло, а затем громыхнуло.

Масалахские маги застыли с раскрытыми ртами. Понять их было, конечно, можно.

Все четыре имперских посудины, «запирающие» нас с обоих бортов, пылали сейчас ярким пламенем. При отключённой защите да на кинжальной дистанции они стали лёгкими целями для наших «рунных» бойцов, ударивших по противникам файерболами. Ещё через миг вокруг тараты и «Гордости Стаур» заискрился защитный купол. За его нерушимость и непробиваемость я не волновался. Рунный кристалл Алины мог держать его под непрерывным обстрелом часа четыре, не меньше.

Хотя до обстрела пока ещё не дошло. Здешние маги всё ещё пребывали в глубоком ступоре от случившегося. Именно это их и сгубило.

Облако маг-энергии, полученное от Алины ещё на борту, трансформировалось в гигантское лезвие. Его удар по плотно стоящей на пирсе толпе оказался поистине страшен. Разрубленные, располовиненные тела рушились на мокрые камни одно за другим. Всего лишь за полсекунды боевое заклятие уничтожило примерно три четверти собравшихся поприветствовать великую Астию магов и практически всех не умеющих колдовать охранников и гвардейцев.

Те маги из выживших, что успели поставить себе защиту, не нашли ничего умнее, кроме как долбануть по мне заклинаниями. Полученная от них новая порция маг-энергии позволила мне добить простую охрану и заняться магами напрямую. Арбалетов и луков они не имели, а пользоваться мечами давно разучились, Я резал их, словно кур, тратя на каждого не больше пары ударов, так что закончились они достаточно быстро. И едва только рухнул последний, с наших двух кораблей по трапам и сходням рванули вниз засидевшиеся без дела бойцы-абордажники.

— Маяк и запорные башни — в первую очередь! — указал я на главные цели командующему батальерами Хрусту.

— Сделаем, командор! — оскалился бывший молотобоец и побежал нарезать задачи выплеснувшимся на набережную подчиненным.

Сам я вернулся на «Гордость» и с помощью спутницы занялся скопившимися в бухте судами противника. Уничтожить их, уже включивших защиту, было довольно сложно, но сражаться с ними со всеми не на жизнь, а насмерть мы, в общем, и не планировали. Наш план заключался в том, чтобы просто связать их боем, пока Хруст и компания будут брать штурмом ключевые объекты порта и крепости.

На всё про всё ушло два часа.

Первым взяли маяк, и с него сразу ушёл сигнал другим кораблям баталии, ожидающим на границе охранной зоны. Десяток столбов оранжево-красного дыма они не могли не заметить.

Следом за маяком специальная команда бойцов, усиленная рунными мастерами, захватила одну из башен, к которой крепилась цепь с защитными бонами. После такого успеха нам оставалось лишь встать в оборону и продержаться до подхода основных сил десанта.

Тем не менее, мы обороняться не стали, а продолжили атаковать. С учётом того, что на суше имперских магов уже не осталось, а выжили только те, что на кораблях, такое решение выглядело не просто логичным, а единственно верным. В итоге, к тому моменту, когда в масалахскую гавань ворвались первые дракалеры, мы уже успели повредить десятка полтора вражеских кораблей и взяли штурмом донжон здешней крепости.

Остальное уже было делом техники. Кто не хотел сдаваться, того уничтожили. Кто успел поднять вовремя руки и выкинуть белый флаг, перешли в разряд пленных…

Трофеи считали весь день. Что делать со сдавшимися имперцами, решали всю ночь.

Решение приняли точно такое же, какое уже было опробовано у стен Пустограда.

Мирных, приняв присягу под рунами на верность баталии Краум и Драарану, распустили по домам. Экипажи кораблей и тех, кого взяли в полон с оружием, подвели под ту же присягу и определили пока в охраняемые казармы, для дальнейшей фильтрации и распределения. Тех же, кто присягать отказался, просто прикончили, без никому не нужных соплей.

Жестокий мир, жестокие нравы. Не мне его исправлять, у меня и других дел хватает.

Взятых в плен магов оказалось лишь семеро. Четверых прихватили на кораблях, трёх в крепости. Каждого приводили в мою каюту на «Гордости», и каждому я давал надолго «прилипнуть» к камню Байаль.