Могло бы быть и хуже - Рената Адельшина

в дверь, а когда услышал разрешение войти, то увидел, что эрцгерцог не спит.

— Господин Энфил, мне передали, что вы просили разжечь камин, — проговорил белобрысый подросток со всем необходимым в руках.

— Только постарайся не шуметь, — таким спокойным слуга тоже видел хозяина впервые.

Девушка рядом с ним сладко спала, будто совсем не знала, что эрцгерцог был чудовищем во плоти. Она мирно лежала у него на плече и тихо сопела.

Блондин то и дело поглядывал в их сторону, не понимая, как вообще можно быть настолько близко к одному из самых опасных людей всех Пяти Континентов.

Камин разжигался с помощью магии, что помогало избавиться от дыма в помещении и лишней возни. Слуга чуть-ли не выбежал, когда закончил. Сияющие алым глаза его нехило напугали.

Нао снились приятные воспоминания и различный бред, вроде еды, которая гонялась за ней по зефирным горам. Она возмущённо промычала, когда кто-то начал настойчиво трясти её и отвлёк от наблюдения за танцами фруктовых пирожных, так обожаемых Мелиаром.

В ухе неприятно зачесалось и Нао выставила ладонь, чтобы защититься. После этого сон внезапно перекочевал в другое русло. Вместо зефирных гор и молочных рек вокруг было абсолютно темно, а под ногами находился бескрайний чёрный океан.

Он был таким тёплым и приятным, Нао блаженно погрузилась в него с головой, давая тёплой воде залезть под одежду и нежно ласкать кожу. Но как только Нао подумала, что можно вздохнуть и набрать тепло в лёгкие, как по телу разлилась боль, вырвав его из сна.

— Блять… — выругалась она, но Эдгар держал её шею слишком крепко и не позволил отодвинуться даже на миллиметр.

Нао выгнула спину и схватилась за простыню, когда боль знакомо сменилась странным наслаждением. С каждым разом сопротивляться близости Эдгара было всё труднее. Особенно, когда он вжимал Нао в кровать как при занятии любовью, нежели как при передачи крови. Второй рукой он всегда придерживал Нао за талию, а иногда будто специально залезал ею под одежду.

Когда ушла боль, Нао было так хорошо, что она не обратила внимание на свои раздвинутые ноги и мужчину, устроившемуся между ними.

— Я говорил, что очень голоден… — шепотом оправдывался Эдгар, приподнимаясь над ней.

Нао прерывисто дышала, щёки покраснели, а в уголках прикрытых глаз собрались слезы.

Эрцгерцог сглотнул и поймал на себе пристальный взгляд чёрных глаз.

Нао только успела вцепиться в чужое плечо, когда её губы жадно накрыли губы Эдгара. Самообладание эрцгерцога в мгновение ока треснуло по швам. Он целовал Нао со страстью, которую ещё никогда не испытывал. Ему приносило неимоверное удовольствие невнятный скулеж девушки, когда играли с её языком и подчинял своим правилам.

Их поцелуи были глубокими и долгими.

Эдгар пару раз задел клыками мягкие губы, что вызвало у Нао недовольство. Она ударила мужчину в грудь, и, не получив результата, поместила руку ему на плечо, после чего добралась до затылка и сильно потянула за волосы.

Эрцгерцог рыкнул, но Нао сжала волосы ещё сильнее.

— Хватит! — с яростью рявкнула она, царапая запястье Эдгара на своей талии. — Убери руки и слезь с меня!

Эдгар не послушал её, что привело Нао в бешенство. Она стала лягаться и пытаться высвободиться.

— Отпусти! Отпусти меня! — орала она, но её слова были лишь пустым звуком.

Девушка отпустила затылок эрцгерцога, когда её плечи затряслись. Нао закрыла глаза тыльной стороной ладони.

— Слезь…пожалуйста… — по подбородку стекала кровь, а уголки губ опустились вниз. — …умоляю…хватит…я не могу…

Эдгар почувствовал неприятный укол в районе сердца, ему было больно видеть, как Нао плачет.

— Не могу…я не могу…не могу… — повторяла Нао, попутно всхлипывая.

Не зная как поступить, Эдгар обнял её и поцеловал в висок. Интуиция подсказывала ему, что дело было не только в нём. Слишком уж болезненно звучало рыдание.

— Не могу…не могу… — всё продолжала Нао, как в бреду.

Вся нахлынувшая страсть испарилась без следа.

Эдгару пришлось накричать на служанку, чтобы завтрак подали позже, сейчас ему было нужно как-то успокоить Нао. Но ей было достаточно ощущение заботы, а не похоти от Эдгара, чтобы шаг за шагом прийти в себя.

Небольшая истерика была вызвана подсознательным нежеланием испытывать боль от близости.

После Ильрама Нао заметила, что реагирует отражением на принуждение не только в физическом плане, но иногда и на эмоциональном. Всё, что касалось насильственного секса мозг воспринимал в штыки.

Лоуренс в этом плане был очень аккуратен и действовал медленно, начиная с лёгких поглаживаний, будто специально подготавливая. Он давал Нао ощущение свободы и право остановиться в любой момент.

С Эдгаром было иначе. Резко, жёстко и грубо. Это и вызвало у Нао истерику, когда она увидела, что не контролирует процесс, что её буквально заставляют.

И Старшая кровь, как бы сильно она не создавала атмосферу комфорта, не могла вылечить душевные раны за секунду.

— Я не могу…не могу…не могу… — шептала Нао, продолжая всхлипывать и цепляться за Эдгара.

Они лежали друг напротив друга, Нао закутанная в одеяло, а Эдгар крепко обнимающий её за плечи.

Эрцгерцог мысленно сделал себе выговор, за несдержанность и был готов ударить себя, ведь понимал свою вину. Может быть Нао и не бояласт его, но никто не говорил, что это напрямую говорило о её готовности принять эрцгерцога в качестве любовника.

Она пришла в себя и замолчала. Эдгар же погладил её по волосам и покрыл поцелуями лоб, заплаканные глаза и мокрые щёки.

Нао шмыгнула и сипло произнеслп:

— Не делай…никогда не делай так… — она будто была готовп расплакаться вновь. — …пожалуйста.

— Я всё-таки пугаю тебя? — в голосе Эдгара было отчаяние вперемешку в мольбой.

Нао отрицательно покачала головой.

— Это…это не из-за тебя… — она уткнулась эрцгерцогу в грудь, чтобы поглубже вдохнуть приятный аромат, который её всегда так успокаивал.

— Из-за прошлого? Я слышал…

— Да… — уверенно ответила Нао. — Раньше…я была рабыней и…хозяин продавал меня…продавал меня гостям на ночь…

— Можешь не говорить, если тебе сложно, — прошептал Эдгар.

— Тебе стоит знать…чтобы ты понял…понял почему я не могу…

Нао закрыла глаза и перед ними всплывали воспоминания из далёкого детства. Она начала свой рассказ, когда почувствовала, что может говорить без сжатости в горле и груди.

Эдгар все это время смиренно ждал.

— Когда я попала во дворец и была признана Императором, то думала, что началась новая жизнь, что…всё будет хорошо. И знаешь, оно так и было. Теперь никто не имел права заставить меня торговать телом, а свою судьбу, свой дальнейший путь, выбирала только я сама. Родители поддерживали мой выбор стать лекарем и всячески помогали и, как видишь, я