Прорыв - Андрей Ливадный

– Корень, смени тему!

– Егор, пусть. – Дарлинг нисколько не смутилась. – Ты, Сережа, хотел сказать – смерть кругом? – Она назвала мнемотехника по имени, которое тот уже начал забывать. – Технос эволюционирует, а мы чем хуже?

Вопрос Титановой Лозы поставил Корня в тупик.

– Вспомни, каким ты пришел сюда, и подумай, кем стал теперь.

Мнемотехник призадумался. Действительно. С чего начинали? Излучатель да кодировщик были единственным средством воздействия на дикие колонии скоргов. С их помощью удавалось спасти лишь малую часть людей, инфицированных сбойными наномашинами, запрограммировать последние на формирование полезных имплантов, а не бесконтрольное размножение.

Те, кто выжил, необратимо изменились. А когда я в последний раз пользовался громоздкими, морально и технически устаревшими устройствами? Их заменили специализированные импланты, искусство мнемотехники давно вышло на новый качественный уровень. Выходит, Дарлинг права: в отчужденных пространствах эволюционировал не только технос?

– Мы выжили, – произнес Аскет. – Не спрашивал себя, что дальше?

Корень отрицательно покачал головой.

– Некогда было. Не задумывался.

– Каждый из нас все эти годы втайне мечтал вырваться отсюда. Мы думали, что найдем способ избавиться от скоргов, вернуться во Внешний Мир, к «нормальной» жизни.

– Не выйдет. – Мнемотехник прекрасно понимал, о чем говорит Егор. – Скорги в наших организмах останутся навсегда. Да и возвращение уже не кажется хорошим вариантом.

– Вот и мы с Дарлинг решили: пора избавляться от иллюзий, мысленно сменить свой статус. Мы не пленники отчужденных пространств, а их обитатели. Чувствуешь разницу?

– «Оставь надежду всяк сюда входящий»? – процитировал Корень. – Да, согласен. Надо жить. Только не оставят нас в покое. Военные, черные старатели, перекупщики, наемники – они тоже пытаются поспевать за эволюцией техноса. Видел экипировку боевиков синдиката? Они могут совершать глубокие рейды без риска заражения скоргами. Боюсь, рановато вы решили жизнь налаживать. Как бы нам защищаться не пришлось, но теперь уже не только от техноса.

– Пусть приходят, – спокойно отреагировала Дарлинг. На миг выражение ее лица стало прежним, жестким, холодным, решительным.

– Да они уже тут. – Корень вдруг махнул рукой, как бы отметая проблему. – Ладно, все нормально. Действительно, чего говорить. Вон я-то отбился, так что забыли. На самом деле ничего интересного…

Аскет хмуро посмотрел на него, затем произнес:

– Ненормально. За два месяца одиннадцать мнемотехников пропали без следа. Ты первый, кому удалось уйти. У наемников где-то поблизости крупная база. И они затеяли что-то серьезное.

Корень поперхнулся.

– Одиннадцать?! А в сети почему тишина?

– Профессионально работают. Охотятся на одиночек, чтобы шума не поднимать. Группировки пока не задевают.

– Выходит, они меня к себе на базу конвоировали?

– Скорее всего, – кивнула Дарлинг. – Ты, Сережа, пойми правильно: мы с Егором не забились под землю. Не выпали из событий. Отчужденные пространства теперь наша земля, навеки. И нам не все равно, что происходит вокруг. Когда ты пришел, рухнул на пороге без сознания, мы догадались, кто на тебя напал. Сомнения вызывал только вживленный тебе энергоблок. Он военного образца. Вот я в Орден и ходила, с Шепетовым поговорить, пока весть о его имплантации не дошла до командования изоляционных сил.

– А он при чем?

– Его связи. Уровень доступа к секретной информации. – Дарлинг показала микрочип. – Генерал дал попользоваться. Через него мы выйдем на сервер управления спецопераций. Теперь ведь нам известен позывной спасшего тебя сталкера?

– Ну да.

– Поищем его в закрытой базе данных. А там решим, что делать.

Пустошь. За гранью реальности…

Полная неподвижность медленно сводила с ума.

Разум Шершнева бодрствовал, но он не ощущал собственного тела, словно сознание отделили от физической оболочки, поместив в пространство без света и звука.

Паралич?

Он мысленно перебирал варианты, но даже не догадывался об истинном положении дел, пока серую хмарь небытия не прорезал яркий, нестерпимый свет.

Восприятие мира вернулось, но оно носило избирательный характер. Ощущения тела по-прежнему отсутствовали, но появились звуки: тихо и ровно шипел пневматический привод, вне поля зрения что-то монотонно попискивало, затем вернулось обоняние, и он ощутил резкий запах нашатыря.

Раздался металлический звук, словно кто-то придвинул стул, сияние умерило интенсивность, позволяя рассмотреть расплывчатые нечеткие черты лица.

Радич…

Иван попытался напрячь мышцы руки, но безрезультатно, их словно не существовало!

– Пришел в себя? Отлично. – Станислав действительно присел на стул, его лицо теперь фиксировалось периферийным зрением. – Навел справки о тебе. Пришлось сделать анализ ДНК и приобрести одну особо секретную базу данных. – Радич усмехнулся. – Опознание обошлось недешево, но оно того стоило. Помнишь меня, Шершнев?

Иван при всем желании не мог ответить на вопрос. Станислав прекрасно понимал беспомощное положение пленника и потому продолжил монолог:

– Информация, снятая с расширителя сознания, расстраивает. Ты знаешь мое имя, род занятий, но не помнишь меня. Это скверно. Ситуацию придется исправить, иначе предстоящие тебе мучения лишатся изюминки – ты не будешь понимать, за что страдаешь.

Свет внезапно начал тускнеть. Лицо Радича слилось с мглой, вновь окутавшей сознание Ивана, и вдруг…

…Яркий свет полуденного солнца приглушала работа адаптивного покрытия «хамелеон», нанесенного на забрало боевого шлема. На многие километры вокруг простиралась потрескавшаяся от нестерпимого зноя земля, брошенные, но еще не успевшие обветшать строения небольшого населенного пункта плавились, искажались в горячем мареве, истекающем от земли.

Африка. 2044 год – подсказала очнувшаяся память.

Майор Штокман отыскал взглядом плоскую известняковую плиту, подошел к ней, растопырил пальцы правой руки, и множество лучей микролазеров, вмонтированных в перчатку, вычертили на камне подробную карту местности.

– Капитан, ко мне!

Шершнев сделал знак лейтенанту Нечаеву: остаешься за старшего, а сам, низко пригибаясь, маскируясь иззубренным выступом горной породы, поспешил выполнить приказ.

Присев подле камня, избранного майором в качестве проекционного экрана, Иван взглянул на изображение в ожидании приказа или пояснений.

– Что думаешь, Шершнев?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});