Темный Апостол (ЛП) - Рейнольдс Энтони

Это было так не похоже на то, чем он занимался, когда он был капитаном. Ларон не думал, что это будет столь сложно и выматывающе. Его внимания требовало множество неблагодарной организаторской и логистической работы, а Ларон уже неописуемо устал. Он все сильнее скучал по битвами на линии фронта, а еще больше по миссиям глубоко в тылу врага. В те времена он спал отрывками, когда мог, час там, пару минут тут, но покрайней мере тогда его сон был глубоким и спокойным даже посреди обстрела во время осады. Теперь ему казалось, что он не спал неделями, а его сон был полон беспокойства и забот.

Тысяча и одно дело требовало его согласия, его печати и его подписи, и это было ошеломляюще. Ларон запутался и не видел конца этого. Сначала было сложно понять, что действительно требовало внимания полковника, а что можно было передать его капитанам. Его уважение к Хаворну безмерно выросло, когда он осознал то, каким должен был быть груз ответственности, давящий на генерала-бригадира. А ведь тот никогда этого не показывал. Он всегда был уверенным старым ветераном, и никто не сомневался в его правоте.

Его капитаны: это все ещё казалось странным Ларону. Ведь он больше не было одним из них. Теперь он был их полковником, и легкое панибратство с ним давно исчезло. Ларон ухмыльнулся этой мысли. На самом деле, никакого товарищества между ним и другими капитанами никогда не было. Они всегда считали его высокомерным ублюдком, "лучезарным мальчиком", командовавшим штурмовиками. И по большому счету они были правы.

Было приятно вновь находиться в воздухе вдали от груза его позиций, а Ларон ненавидел упорно работать ногами. Это было работой свиней. Проклятье, он был лучезарным мальчиком, и хотя сейчас это было сложно утверждать, он мог пожить как один из них.

–Вы думаете, что враг действительно отступает, полковник? - спросил комиссар, хотя Ларон понимал, что тот уже знает ответ. Это было для людей вокруг него. Он отметил, что в присутствии остальных солдат 72-го комиссар отбросил действующую часть его звания. Без сомнения, это было сделано для мотивации. Он был умным ублюдком.

–Это было тяжело, мы потеряли многих хороших людей, но враг отступает. Я только хочу своими глазами увидеть бегство предателей. С нами Император! И мы заставим их заплатить за смерти людей 72-го.

Он увидел в глазах комиссара слабую улыбку, когда Ларон ему подыграл.

"-Мотивация жизненно важна, - чуть раньше сказал Кхелер, - И не имеет значения, исходит ли она от угрозы пули, проникновенной речи офицера или пропаганды комиссара. Имеет значение лишь то, что солдаты сражаются, а внутри них горит огонь убежденности. К некоторым он приходит от веры, к другим от гнева. Не важно. Но ты не должен упускать возможности вдохновлять своих людей. Это не много, но слово здесь и там даст обильные всходы в душах обычных солдат."

В разуме Ларона пронеслись такие разговоры с комиссаром, и он начал задумывать, была ли другая причина, по которой Хаворн прикрепил к нему комиссара, чтобы обучить его мотивированию в любых формах.

–Во имя Императора, они заплатят. - вновь повторил Ларон.

ВИД НА ШЕРОХОВАТОМ, черно-белом пикт-экране был изумителен, когда "Громовой Ястреб" Мардука подлетал к Шинару. Было почти невозможно узнать бывший имперский город. С такой высоты сначала невозможно было ничего разобрать, кроме вздымающейся в атмосферу огромной башни Гехемахнет. Словно некий звездный бог пронзил планету, метнув могучее копье. Когда воздух был чист, её было видно на расстоянии в тысячи километров.

Толстый слой маслянистого дыма завис в нижних слоях атмосферы прямо над Шинаром и как живой вихрь закручивался вокруг башни. Гехемахнет была в самом центре газового вихря, где испарения были плотнее всего, а ветра самыми сильными.

Ничто не могло видеть сквозь толстые ядовитые облака, даже мощные лучи чувствительных сенсоров "Громового Ястреба", в котором жил демон. Мардук знал, что Гехемахнет создавала огромный конус варп-помех, выплескивающийся за границу атмосферы. Эти помехи могли легко сделать целое полушарие планеты невидимым для врага. Сразу после этой мысли, пикт-экран "Громового Ястреба" замерцал и покрылся статикой. Могучей Гехемахнет было безразлично, чьему снаряжению она мешала. Транспорту оставалось лететь до Шинара примерно двести километров, и он уже явно вошел в широкий конус помех. Но "Громовой Ястреб" это не беспокоило - он не зависел от технических устройств наблюдения, а его колдовское зрения легко проникало через поле варпа.

Мардук ощутил, как вокруг него сомкнулось поле, и пульс его двух сердец сбился, а дыхание замерло в груди. Было приятно ощущать омывшую его мощь Имматериума. В воздухе был слышен шепот демонов. Он ощущал, как в нем крепнет и усиливается его святая связь с варпом. Темный Апостол обладал великой верой, раз создал такое могучее варп поле.

Уголком глаза Мардук увидел вспышку движения и ощутил нарастающие позади присутствие. Барьер между королевством Хаоса и материальным миром истончался. Первый Послушник почти видел, как демонические сущности рвутся извне, чтобы пройти тонкие стены и войти в физический мир. Скоро, прошептал он им. Скоро барьеры будет сорваны, словно плоть с костей, и они смогут принять телесную форму и принести в этот мир ад.

У него появилось мрачное предчувствие, пока он приближался к Шинару и Темному Апостолу. Такая власть! Никогда ранее Мардук не видел такого проявления силы святого лидера. Он даже не представлял, что созданная Ярулеком Гехемахнет будет настолько могучей. Он верил, что Темный Апостол давно достиг пика своего могущества, а в следующие тысячелетия его сила превзойдет мощь Ярулека. Мог ли он недооценить учителя?

В нем появилась неприятная и непривычная вспышка сомнений. Сможет ли он, Мардук, обладать такой мощью? Первый Послушник знал, что нет, ещё нет, но был уверен, что его сила возрастет, когда он пройдет обучение и станет истинным Темным Апостолом. Он скоро получит этот титул, и не имеет значения, какая потребуется жертва. Давно Мардук ожидал своего возвышения, и будь он проклят, если удобный случай вспыхнет и погаснет, словно ещё не разгоревшаяся кровавая свеча.

Он вздрогнул, когда могучий порыв ветра ударил в "Громовой Ястреб". Двигатели взревели, удерживая машину от засасывания в кружащееся вокруг Гехемахнет газовое болото. Скорость проносившихся вокруг башни ветров должна была быть огромной. Выкинув эти мысли из головы, он закрыл глаза и позволил своему духу выскользнуть из земного тела.

Бесформенный и невидимый призрак просочился сквозь "Громовой Ястреб", выскользнув сквозь толстый бронированный корпус в окружающую его атмосферу. Могучие ветра не касались его, и силой мысли Мардук понесся по небу к огромной Гехемахнет, быстрее чем когда-либо сможет любой грубый двигатель. Это был путь духа, а его затронутые варпом нематериальные глаза видели мир совсем по другому.

Земной мир вокруг был полон тусклых теней, бледным и унылым местом. Его глаза видели не свет солнца, не цвета материального мира, но лишь монотонные и серые безжизненные тени. Повсюду было движение, шевеление демонов, видное из земного мира лишь на очень тонком, микроскопическом уровне реальности. Он парил между двумя мирами, не в Эфире и не в материальном, но ощущал оба.

Он не слышал ничего, кроме исходящей отовсюду искаженной какофонии звуков Хаоса. Миллионы вопящих и перекрикивающих друг друга голосов перемешались в ней с рычание и шепотом демонов. Для Мардука это было приятным и тихим звуком на задворках разума. Слишком легко было в нем затеряться слабым духом или неосторожным. Он затягивал прислушивающихся слишком долго, и они никогда не покидали это место.

Волей Мардук швырнул себя вперед, вниз к огромной Гехемахнет, возвышавшейся и в материальном мире и в варпе. Она существовала в обоих измерениях и не была монотонной, как земной мир. Совсем нет, Гехемахнет сияла разноцветным светом. Красные и пурпурные тени глубоко расплывались по её поверхности вместе с вспышками металлического блеска, как от разлитой по воде нефти.