И.О. Древнего Зла, или мой иномирный отпуск (СИ) - Чернышова Алиса

Что же, это имеет смысл. Хотя, как на мой вкус, лучше кусачий мир, чем светлая “идеальная” пастораль. Доводилось мне пару раз быть в высших мирах. И, скажу я вам, ну и пугающее же это место…

Хотя, разумеется, это всего лишь вопрос вкуса.

—..Даже сейчас, когда всем рулит Шакс. Он, конечно, лучшее, что с Нижним Офисом могло случиться…

— Серьёзно?! — нет, это почти что слишком. — Слышать такое от тебя, из всех демонов!

Баел фыркнул.

— Только не говори, что ты принимала всерьёз мои кривляния на тему нашей с Шаксом якобы “вражды”. Если хочешь, я впервые за много лет изволил всерьёз помолиться своему отцу, чтобы Шакс всё же согласился на кресло главы Офиса. Потому что, если бы не он, то пришлось бы мне. Это такая, с позволения сказать, должность, на которую абы-кого и без согласия просто не посадишь. А дураков соглашаться среди кандидатур, которые отражения хотя бы в теории могли бы одобрить, просто не водится.

Так…

Я задумчиво прокрутила в руке пиалу.

Да, я прекрасно знала, что вражда между Шааксом и Баелом была скорее театральным представлением, чем реальным фактом. Статистически настоящие враги Бэла обладали высокой смертностью и в общей массе своей кроваво и некрасиво помирали. Да и Шакс, с другой стороны, даже до вступления в должность был опасной тварью с сильнейшими союзниками и опытом использования мягкой силы в своих целях. Если бы эти двое всерьёз взялись враждовать, давно бы остался только один.

Но…

— Слушай, а ты уверен, что можешь мне это всё рассказывать? Не хочу, чтобы в конечном итоге меня прикончили за знание ваших милых внутренних секретиков.

— Даже если ты кому расскажешь, тебе не поверят, — ухмыльнулся Баел. — К тому же, можешь считать мою откровенность своего рода компенсацией за то, что придётся разгребать проблемы моего сопляка… Так на чём я там остановился?

— На том, что Шаакси — лучшее, что могло случиться с Нижним Офисом, — напомнила я ласково.

Баел ухмыльнулся.

— Ну да, объективно — лучшее. С той или иной перспективы, но помоечный голубь устраивает всех. Гений воздуха, несколько раз добровольно отказавшийся от ангельских регалий, но умудрившийся не утратить благословения Небес, засчитавших каждый отказ за акт бескорыстной жертвы; малолетний идиот, который любит проект “Земля” и готов пахать ради его существования; демон Кольца, прошедший все круги Нижнего Офиса и умудрявшийся этому Кольцу противостоять; любимец Легиона, опять же… Парень был единственной кандидатурой, которая устраивала всех, худо-бедно. И, спасибо скорее ангельской природе, он действительно мог занять эту должность… Список тех, кто мог, был не так уж велик. И большинство, умудрённые тысячелетним опытом, сразу сказали что-то вроде: “Да ну на буй”. Никто не хочет так подставляться; всем хочется сидеть в тени и собирать сливки. И я — не исключение… Так вот, уже заметно, что при Шаксе мы будем строить смешанную модель энергопотока. И, очевидно, глазки светлым, возмущённым вмешательством в “устои бытия”. Ставка на сотворённые миры никогда не будет ложной, знаешь? Во многом, именно потому я здесь. Если всё сделать правильно, то этот мир может стать прецедентом. И началом чрезвычайно интересного проекта.

— А я думала, ты тут своего сопляка спасаешь.

— А одно другому, моя милая, не мешает.

…

Что же. По крайней мере, теперь я узнаю старину Бэла.

— Нет, — сказал он.

— Что — нет?

— Тому, что ты подумала. Я не отправил парня к светлым, чтобы использовать его в своих целях. По факту, я скорее ввалил в это хренову тучу энергии (мне два культа пришлось досуха выжать, если что, чтобы оплатить выставленный светлыми счёт!) и рассчитывал, что парень будет жить там, припеваючи…

Баел отвёл глаза.

И вот это, что промелькнуло в его взгляде, было чем-то новеньким.

Даже так…

— У малого была паршивая жизнь, — сказал вдруг Бэл, — и преимущественно из-за моего наследия. Обычно всё не так, ты знаешь; мои детки наследуют “нижние” или смешанные вибрации, а с этим можно работать; там я могу повлиять. Они удачливы, живучи, как таракашки, и в целом до милого зубасты. Но этот случай… Сияние его ауры привлекало кучу тварей, от которых его не было возможности в полной мере прикрыть — сама знаешь грёбаные правила; ментальное поле техногенного мира вгрызалось в разум; энергия, запертая внутри, разрушала тело. И знаешь, он отлично держался. Упрямая маленькая сопля. Первым не выдержало тело, а не разум… Ты понимаешь, о чём я.

О да.

Так вот почему мастер Лин умеет так хорошо терпеть боль.

—..И тогда я подумал, что, если всё вот так вот, теперь, когда я могу перехватить его, я дам ему всё, что он захочет. Просто в качестве компенсации… А он грезил этими, чтоб им трижды перевернуться, светлыми мирами.

Я в который раз за этот разговор не нашла слов, потому просто отхлебнула вина.

Оно отчётливо горчило.

—..Парень тоннами читал книги о светлых и могущественных героях, побеждающих зло, о небесных дворцах и прекрасных девах. И я подумал — а почему нет? Обучать его в снах я начал с детства, насколько мог. Иногда являлся и наяву в облике эдакого белобородого старца, ну, ты знаешь…

— Баел, ты просто…

—..Отец года?

— …И он тоже.

— Да, я такой! В любом случае, я подумал: а кто ещё, если не мой парень? Нашёл высший мир из тех, что близки по описанию к его фантазиям, отвалил кучу энергии тамошним опупенномудрым бессмертным старейшинам с кукольными личиками, и — вуаля. Парня забрали туда. И поначалу отлично всё шло: он прижился, учился местной магии с полпинка, окреп и расправил крылья… Но во всём этом я не учёл две вещи. Первое — то ли в меня, то ли в мамочку, но сопляк упрям, как бык, и от того, что считает правильным, в жизни не отступится. Насчёт второго ты, думаю, догадываешься…

Да уж догадываюсь.

— …Мне бы и в голову не пришло, честно скажу — давно уже не сталкивался с истинными светлыми. Думал, парень будет убивать злобное зло направо-налево, слушать чужие похвалы, сиять в ореоле славы, жить в своё удовольствие, черпая силу чуть ли не руками… Но я не ожидал, что он на полном серьёзе верит, что светлые — это на самом деле добро.

20

После мы пару мгновений посидели в молчании.

Я поймала себя на том, что испытываю к мастеру Лину (как, интересно, его хоть зовут на самом деле?) нечто среднее между жалостью и восхищением. Что, честно говоря, чрезвычайно нестандартный набор эмоций.

Мальчишка, надо отдать ему должное, не перестаёт удивлять.

Одного не могу понять…

— Но как он оказался, из всех мест на свете, именно здесь? — уточнила я с некоторым удивлением. — Почему они прислали именно его?

Как ни крути, политика светлых миров по отношению к мирам-донорам бывает… сомнительной, Тьма свидетель. Такова жизнь, что политика не может не быть сомнительной, светлый ты там, тёмный или оранжевый в фиолетовую крапинку.

Как там они изволят говорить?

В каждой клетушке свои ловушки?..

Нет, как-то иначе.

Не важно.

Сам факт: да, по отношению к донорам политика светлой стороны бывает сомнительна. Но суть вот в чём: они и сами это понимают, по крайней мере, верхушка. И понятно, что на каждый чих у них имеется добронравное объяснение (ибо высшее благо, большой план и бла-бла-бла), но того, что под шелухой всех этих объяснений методы порой пованивают, не станет отрицать никто, у кого есть глаза. Потому никто в здравом уме не станет отправлять на должность надсмотрщика… То есть нет, простите, наблюдателя… Непонятно кого. И уж точно не молоденького совсем мальчишку, верящего в добро, да ещё и связанного с кем-то вроде Баела.

И тогда внимание вопрос: как их угораздило вообще?

— А тут просто у нас налицо треугольник идиотизма, в котором все углы тупые, — пожал плечами Бэл. — А ещё тут замешана, прости что поминаю всуе, любовь.

— О как, — это на самом деле было внезапно.