Должник - Сергей Зверев

Миша выслушал всех, не перебивая, допил кофе, поставил чашку на крыльцо, возле своих ног, и обвел присутствующих снисходительным взглядом.

– Ну что ж, – решительно проговорил он. – А теперь я скажу. Ты где видел эту суку, Люк? В кафе?

– Да. В небольшом прибрежном кафе.

– Так вот. Прежде чем начать шерстить городок, предлагаю наведаться в это кафе. Трясануть бармена, трясануть официантку, ну и других, кто там попадется. Раз он там был, раз кафе небольшое, может, работнички заведения и подскажут, где отыскать необходимую рожу. Нужно сделать так, чтобы они подсказали.

И Миша довольно оскалился. А вслед за ним оскалились и его два бойца, выражая полное согласие.

Люк не улыбался. Улыбаться ему почему-то не хотелось. Почему-то в этот миг перед ним в который раз всплыл образ шатенки. И он подумал о своем прежнем решении смотаться с девушкой. Ну и с деньгами, конечно.

Миша еще какое-то время разглагольствовал насчет возможных вариантов, затем объявил небольшой перекур, после чего поднялся и сообщил:

– Пора.

Родов-младший вышел первым. Остальные старались не отстать. Они приехали сюда делать дело. И собирались делать.

3

Илья вышел из дому, огляделся. Лицо у него было грустное. Тяжело будет покидать уже обжитой уголок. Впрочем – может, удастся лишь на время. Хотя он отчетливо понимал, что этой надеждой только обманывает себя.

Предстояло несколько подготовиться. Всегда нужно заранее подготовиться.

Он вновь вошел в дом. И появился во дворе уже спустя полчаса. В руке он держал трубку радиотелефона. И собирался связаться с Родовым. Лишними деньги не бывают. И он хотел получить причитающуюся сумму.

К его удивлению, трубку Родов не поднимал. Это было странно, потому что Родов всегда был на месте. Толстяк не любил передвигаться, а лишь отдавал приказы. Передвигались за него другие люди.

На этот раз телефон молчал.

Илья положил телефон на землю и несколько минут задумчиво смотрел вдаль. Затем дошел до калитки, приоткрыл ее и выглянул на улицу.

Он услышал цоканье каблучков и по этому цоканью понял, что по дороге идет женщина. Но женщины тут поблизости не жили. И любопытство удержало его у калитки.

Вот тогда он и увидел ее.

Вначале Илья не поверил своим глазам. Он зажмурил их, открыл… Видение не исчезло.

Тогда он бросился назад в дом, пробыл там считаные секунды, а когда выскочил на крыльцо, в руке у него матово поблескивала «беретта». Он легким упругим шагом добрался до калитки и вновь выглянул на улицу.

Она прошла его дом и продолжала двигаться дальше.

У него было оружие, и в поле видимости была Она.

– Полный комплект, – прошептал Илья и уверенно шагнул за калитку.

Глава 7

1

Двое молчали. Такая реакция пришлась ему по душе.

Он подсел к столику и снисходительно усмехнулся. Сначала Миле, потом ее спутнику, с лица у которого не сходила бледность.

– Не вижу прежнего энтузиазма, – веско сказал он, а затем остановил свой взор на парне. – В последний раз, когда мы с тобой виделись, ты был более смел и решителен. Ах да… – он театрально хлопнул себя ладонью по лбу. – Тогда тебя подстраховывали. А это было совсем другое. Правда?

Он задал вопрос с издевкой. А затем, не удержавшись, молниеносным движением схватил парня за воротник рубашки и притянул к себе, так что парень едва не лег грудью на стол.

– Знаешь, – прохрипел в ухо парню он, – одна моя знакомая утверждает, что я плохо выбираю друзей. Мне невозможно с ней не согласиться. Приходится констатировать, что это так. Это я делаю хреново. Но вот другое… Я очень хорошо отворачиваю головы говнюкам. Понимаешь? Меня этому обучали.

Парень заюлил животом по поверхности стола. И он с силой толкнул того на прежнее место.

Увидев, как Мила задвигала руками под столом, словно пытаясь что-то нащупать, он неодобрительно покачал головой:

– Ручки я бы просил держать на виду. С некоторых пор мне не нравится, когда я их не вижу. Особенно твои, дорогая.

Подвыпивший бармен, увидев, что посетителей в кафешке прибавилось, решил отметить событие музыкой. Он включил магнитофон, и из динамиков полилась минорная мелодия.

Он расслабился. Полностью деморализованное состояние сидящих напротив людей уже было приличной компенсацией за то положение, в которое он попал из-за них.

Но этого было мало. Он хотел получить еще кое-что.

– Помнишь эту песню? – спросил он, обращаясь к Миле; та нервно скривила губы, однако не ответила; он сам ответил: – Под нее мы познакомились здесь. Символично, правда? Под нее мы познакомились, под нее мы расстаемся.

– Хорошо хоть не убиваем друг друга, – выдавила она из себя и тут же прикусила губу, поняв, что ляпнула что-то не то.

И он не преминул заметить:

– Это уже было. Или ты хочешь попробовать по-новому? – он прицельно прищурился.

– Ты говорил, что мы можем договориться, – она попыталась увильнуть.

– Неправда, – он покачал головой. – Я такого не мог сказать.

– Ты же сам сказал, что будешь ждать нас здесь, – она настороженно взглянула на своего бывшего жениха.

– Это да. Но не для того, чтобы договариваться, дорогая. Мы здесь встретились ради того, чтобы вы выслушали мои условия. А это разные вещи. Не находишь? Обсуждению мои условия не подлежат. Они просто принимаются вами. Надеюсь, вы понимаете, что у меня есть на то все основания. А?

Мила сжала кулаки и отвернулась. Парень сидел с опущенной головой. Он даже не пытался заправить рубашку в брюки.

– Ну, вижу, вы понимаете, – он вдруг оживился и с некоторым сарказмом ухмыльнулся: – А чего это мы сидим так? Вроде мы живы. Пока… Так что стоит за это выпить.

Он поднял руку. Бармен с осоловевшим взглядом вытянул шею и понимающе моргнул. А затем заглянул в дверь служебки.

Через минуту к ним уже направлялась официантка. Вид у девушки был явно помятый; вероятно, она целую ночь пила и ударно занималась сексом. Но заказ выполнила быстро. Поставила на столик три откупоренные бутылки пива.

Он сделал несколько глотков. Его собеседники к пиву не притронулись.

– Я рад, что вы не стали юлить, а явились сюда, как я и просил. Ну на то, конечно, есть причины. У меня находится то, что вам нужно. То, что стоит хороших денег. А денег вы упускать не хотите. Верно?

– Тебе ведь тоже что-то нужно, – не согласилась Мила.

– Правильно. Именно поэтому я сейчас с вами и разговариваю, – он призадумался и добавил: – А не произвожу какие-либо иные действия.

Он посмотрел на парня, словно примеряясь к нему, а затем продолжил:

– Там, в мастерской, ты сказал, что обманул меня. А обманывать нехорошо. Тебя мама не учила, что этого не нужно делать? Вижу, не учила.

– Может быть, хватит детского сада? – не выдержал парень; голос у него был хриплым, ибо слова ему давались с превеликим трудом.

– Если бы ты был воспитанным человеком, то знал бы, что в отдельных ситуациях принято помалкивать. Так вот – сейчас тебе лучше вообще не вякать. Во всяком случае, делать это тогда, когда я разрешу, – он резко наклонился к столу. – Но раз такое нетерпение… Сколько «бабок» было в сумке?

Вопрос задавался исключительно парню. И тот понял, что сейчас ему позволили говорить, а потому ответил, хотя и нерешительно, будто еще не веря до конца, что можно подавать голос:

– Сто тысяч.

– Нормально, – он не скрывал удовлетворения. – Сто тысяч баксов. А сколько стоит то, что теперь у меня?

Его взгляд по-прежнему буравил лишь парня. Могло показаться, что девушка в эти минуты для него перестала существовать. Но это было, конечно, не так. Они оба для него существовали. И парень, и девушка.

Парень замялся.

– Ты ведь вернулся с переговоров? – настойчиво спросил он. – Вернулся… Так сколько тебе предложили?

– Пятьсот тысяч, – нехотя выдал парень.

– Долларов, – уточнил он; его собеседник пренебрежительно хмыкнул, как бы говоря – чего же еще; но он словно не заметил этого. – Гораздо больше, чем сто, правда?

– К чему ты ведешь? – не выдержала Мила.

– Условие мое таково. Ты мне предоставляешь то, что обещал, – веско заявил он и, сделав значительную паузу, добавил: – Плюс я желаю получить сумку со ста тысячами.

– Ты вроде говорил, что деньги тебя не волнуют, – напомнила Мила.

– Я также говорил, что времена меняются. Они поменялись. Теперь мне нужны сто тысяч в придачу. А за это вы получаете товар, который стоит пятьсот тысяч. По-моему, для вас это выгодная сделка. Пятьсот ведь больше ста, а?

Двое молчали. Они рассчитывали откупиться от него лишь информацией, которая ему была нужна; но, как оказалось, они надеялись на это зря. Ему теперь требовалось и другое. И он не собирался договариваться. Он ставил условие. И тут либо соглашаться, либо… Второе ни девушка, ни парень не хотели выбирать.