Одиночество вдвоем - Файона Гибсон

Возможности фермы исчерпали себя. Детям надоело сидеть в своих колясках. Даже когда они увидели пруд, густо заросший водорослями и с одиноко плавающей дикой уткой, они не проявили, казалось, никакого любопытства. Видно, они бы чувствовали себя намного счастливее дома, сидя перед стиральной машиной.

Мне захотелось немедленно уехать, убраться подальше от этого фермерского смрада, но Бет захватила с собой корзину с едой для пикника. Было слишком прохладно, чтобы есть на природе. Я бы предпочла ограничиться чипсами на обратном пути домой.

Тем не менее мы нашли свободную от зарослей полянку, где когда-то, видимо, росла трава, и разложили трикотажный коврик Бет.

— Бен еще не ползает? — поинтересовалась Бет, открывая банки с кускусом и картофельно-овощным салатом.

— Ему неинтересно. Я пыталась, держала перед ним игрушку, как советовали в «Руководстве по уходу за ребенком», но это все равно что держать морковь перед ослом. Во всяком случае, Констанс утверждает, что Джонатан вообще не ползал. Он сидел на ковре до самого своего первого дня рождения, после чего обнаружил способности передвижения по полу, отталкиваясь одной рукой.

— Ах, надеемся, с Беном такое не случится, — нахмурилась она и дала Мод кусок лаваша.

Пора положить конец этим загородным прогулкам. Чейз был прав: мне надо начинать работать, нанимать няню. Они вышколены для подобной работы и достаточно опытны. Единственное натаскивание для настоящих матерей заключается в том, чтобы увидеть в ребенке фотогеничность для съемок, следить за тем, чтобы он не срыгивал после еды или не включал газовые горелки. Даже «войлочная дама» уже взяла няню. Она устала таскать своего раздражительного ребенка в школу, где он громко выражает собственное недовольство на увешанной разными предметами настенной панели. Я скажу Джонатану, что все то время, что я отдаю материнству, выжало из меня все соки и что я возвращаюсь на свою прежнюю работу в «Лаки». Если Чейз захочет меня взять обратно. Первый репортаж под названием «Мой секрет» необходимо сделать за три дня. А у меня еще никого нет, у кого можно было бы взять интервью. Я могла бы интервьюировать саму себя:

«Папа маленького Бена полагает, что его сын проводит время, занимаясь обычными детскими делами: катается на качелях, встречается с друзьями. И только мама Бена знает о другой жизни ребенка.

— Это началось, как шутка. Я знала, Джонатан это не одобрит. Беда в том, что мы поженились в декабре. Может быть, я ему расскажу обо всем во время медового месяца, когда мы будем проигрывать альбом “Kerplunk” группы “GreenDay”… — сказала Нина».

— В это время на следующей неделе меня здесь не будет, — произнесла Бет, откусывая лаваш.

Я удивленно посмотрела на нее. Неужели у нее с Мэтью так наладились отношения, после того как Рози взяла на себя бремя воспитания ребенка?

— Не удивляйся так. Я еду к маме в Оксфордшир. У нее для нас есть прочная напольная дубовая плитка. К тому же ей необходимо помочь упаковывать ее коллекцию, каждое украшение завернуто в двойную салфетку. Мама коллекционирует животных из стекла и декорирует окружающую обстановку для них. У нее есть декорация суши из дерева и миниатюрный зоопарк. Она делает изгороди из лишайника.

Теперь я поняла, почему Бет носит рюкзак в виде зайца.

— Мод едет с тобой?

Бет болезненно поморщилась.

— Не хочу, чтобы она дышала всей этой пылью. Рози обо все позаботится. Это всего лишь на два или три дня. Разумеется, и Мэтью будет помогать ей по вечерам. У моей матери к нему аллергия. Она убеждена, что на нее возложена миссия нарастить на него мясо.

Я представила себе престарелую даму, изобразившую худосочную фигуру Мэтью со взмыленной головой вепря.

— Это все игра, — произнесла Бет. — Все эти попытки нарастить на него мясо. Как, например, ее овощной бульон, который он ест со счастливым видом, пока не доходит до дна тарелки и не обнаруживает, что там плавает что-то хрящеватое, вроде мясной ножки. При этом мама говорит: «Боже, даже представить не могу, как это там оказалось».

Тем временем Бен извлек кусочек лаваша изо рта и аккуратно положил его на одеяло. Его губы расцепились, и изо рта вытекла на подбородок кремового цвета жижа. Желая повторно использовать кашеобразную массу, он подставил под нее пальцы и со счастливым выражением снова засовывал ее в рот.

Бет с явной неприязнью восприняла манеры моего сына питаться. Представители крупного рогатого скота городской фермы угрюмо замычали. Бет взглянула на Мод, чтобы убедиться, что та не копирует эти жуткие привычки. Но Мод исчезла. Ее вязаная шапочка лежала на одеяле и не обрамляла лицо ребенка. Бет вскочила на ноги, и ее тонкие косы взметнулись вверх.

— Мод? — отчаянно закричала она.

Я тоже вскочила и рванула на поиски Мод, покрывая как можно большую дистанцию, но не выпуская Бена из поля зрения. Будучи не в состоянии ползать по такой мало предназначенной для передвижения территории, она вряд ли могла куда-то улизнуть. Однако, находясь на гребне эволюционной лестницы, Мод могла отправиться исследовать лабиринт дорожек, разбросанных по всей ферме, или направиться в подземку, чтобы сломя голову спуститься по эскалатору. Возможно, она уже подъезжает к Ковент-Гардену за покупками.

— Двор фермы, — крикнула я, хватая Бена и направляясь к булыжной площади. Бет в крепких ботинках на шнуровке спешила за мной, громко стуча каблуками.

— Моя дочь, — причитала она, рыдая.

Она влетела в здание для молодняка и подбежала к курящим девушкам, которые тупо смотрели, не понимая, о каком ребенке идет речь. Бет глупо таращила глаза на раненую собаку, как будто той было что-то известно. Собака зевнула, показывая черные десны. Молодая женщина с неаккуратно подстриженными волосами и с татуировкой в виде колючей проволоки в верхней части руки, притворяясь глухой, подметала двор.

— Я потеряла своего ребенка, — крикнула Бет.

Женщина оперлась на метлу.

— Сколько ему лет? — спросила она равнодушно.

— Семь месяцев.

— Да это же ребенок, далеко он не мог уйти.

— Она быстро ползает. Вы должны были заметить ее. Она очаровательна, в самом деле, принимая во внимание ее…

— Вы что, оставили ее без присмотра?

— Разумеется, нет. Мы обедали на траве. Она сидела рядом.

— Вы не подумали о пруде?

— Пруд? О, мой… — глаза Бет наполнились слезами.

Я посмотрела в сторону пруда и увидела лениво плывущую зигзагом утку и сидящую по пояс в стоячей воде Мод, которая изучала водоросли, свисавшие липкими локонами с ее пальцев, как при игре в «ниточку». Она посмотрела вверх. Из ее рта свисала трава.