Время гнева (СИ) - Морох Ольга

— Советник Лир исчез из города. И Советник Вайзе и Гайо. А Окто, похоже, перестаёт работать. Господин Лир, что нам делать? — вежливо подступился из-за спины Кримма один из мастеров. Вся эта огромная толпа стояла в полной тишине. Казалось, воздух застыл, словно все они находились в большом непроветриваемом зале. Не хватало только эха от гигантских сводов. Так и было, по сути. Только купол Аст’Эллота был больше, много больше, чем можно представить. Искусственная структура, чьё время вышло.

— Я сейчас же отправлюсь в Окторум, — Ллойву постарался, чтобы его голос услышали все. — Посмотрю, что можно сделать.

— Вы все почините? — с надеждой спросили рядом.

Ллойву не ответил, он вернулся в дом. Толпа за спиной загудела множеством голосов. Надо собраться. Такой поворот он предсказывал, но оказался к нему не готов, в тайне от себя надеясь на лучший исход. Он потер лицо руками. Надо собраться.

Спустя несколько минут, полностью готовый, страций вышел на улицу. Илои и не думали расходиться. Казалось, теперь каждый понимал, что события последних дней всего лишь прелюдия к будущему кошмару. Это не время гнева, это время угасания. Они плотно обступили все подходы к дому. Советник Кримм поймал страция за руку. Ллойву вздрогнул.

— Скажи, ты знаешь, что делаешь? Мы можем надеяться на тебя?

Ллойву как можно вежливее оторвал от себя его ладонь.

— Я делаю все, что могу, Советник.

Через минуту Ллойву был уже верхом на кроде и пересекал площадь, как корабль раздвигая перед собой иллоев. Куда он не бросал взгляд, все провожали его полными страха глазами. Мужчины, женщины, юноши, старики. От его решений и действий зависело сейчас их будущее. От этого по спине пробежал холодок. Ллойву дал пятками в бока кроду, чтобы тот двигался быстрее. В полной темноте глаза животного видели не хуже, чем днем, ведь далекие предки этих животных были хищниками.

Этого дня он боялся, предвидел и желал не допустить. Что времени не останется. Глухие шаги крода отдавались в ушах тяжёлым набатом. Вух-вух-вух. Словно выключили не только свет. «К нам. Иди к нам» Неужели тёмный Окто добрался уже и сюда? Сколько илоев погибло из-за него? Сейчас все, кто стоит на площади и на прилегающих улицах, живёт в пригороде находятся в смертельной опасности. Надо спешить.

Все страты Окторума собрались у входа со столь же растерянными лицами что страций видел у своего дома. Ллойву рассеянно кивнул им.

— Господин Лир! — высокий худой илой почти со слезами на глазах кинулся, чтобы поприветствовать страция. — Мы не хотели! Советник велел оставить Окто как есть! Совет решил запечатать входы.

— Ничего, господин Йор, сейчас все поправим… — бросил Ллойву, хотя внутри всё замерло в дурном предчувствии.

— О, господин Лир, какая удача, что вы приехали…

Они все так в него верят. Осталось поверить самому.

В Окторуме его уже ждали: Дженве и оба брата Гайо, даже Роштар Вайзе, младший из семьи, высокий и худой Жертвенный, ожидали его в кабинете.

— Где ты ходишь, братец? — удивился Дженве, — я собрал для тебя лучших из лучших.

Ллойву оглядел свое войско. Младшие братья Гайо оба были тучными и выглядели потрепанными, точно старые мешки, Роштар Вайзе всем видом выражал презрение к сборищу, и лишь Дженве лучился оптимизмом. Но это от природного характера, скорее всего, и он понимал, чем все может закончиться.

— Солнце не встало сегодня, — рассеянно ответил Ллойву.

— Мы заметили, — едко отозвался Вайзе. — Отчего ты не предусмотрел этого, господин Умник?

— Не об этом речь, — прервал его Дженве.

— Я не понял, мы что, сейчас пойдем туда? — удивился один из братьев Вайзе, указывая пухлым перстом в сторону зала с Окто.

— Да, — кивнул Ллойву. — План таков. Я войду с ним в контакт, чтобы выяснить координаты. И тогда мы должны будем понемногу разорвать связь Аст’Эллота с Окто. Он поможет нам. Нам только его направить…

— Как? — удивился второй из братьев.

— Думаю, вы почувствуете, как, но для этого всем придется «открыться» перед ним.

— Что это значит? — Высокомерно спросил Вайзе. — Нам надо «слиться» ему? Ты в уме?? Он нас сожрёт!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Нет. Окто связан с Аст’Эллотом посредством энергетических связей, через которые он питает остров. Мы зовём их дианоме. Сейчас эти связи хаотично рвутся. Вам необходимо поддержать эти связи, пока я выясню координаты, и потом постепенно их разорвать, но не сразу. Это самая сложная часть, я полагаю. Теоретически остров медленно встанет на место сам. Подобное к подобному. Если его будут слегка направлять.

— Теоретически? — усмехнулся Вайзе. — Что-то маловато перспектив.

— У меня не было времени проверить эту теорию. Опять же теоретически, Окто поможет нам, ибо он мечтает освободиться. От нас требуется небольшое участие. Я не уверен, что нам хватит сил, скажу честно.

— Небольшое? Вот сейчас совсем неуверенно прозвучало, — недоверчиво отозвался Тонру Гайо, более плотный и выглядевший посвежее.

— Я ничего не гарантирую, — устало выдохнул Ллойву. — Это авантюра, которая может стоить нам всем Искры, и жизни заодно. Если у нас не выйдет, Аст’Эллот медленно угаснет в темноте. Но прежде всех поглотит вторая сущность Окто, что вылезла из Тёмного предела. Но если получится, над нами взойдет настоящее солнце. И настоящие звезды. И мы избавимся и от модуля, и от того, второго, потому как я полагаю, они тесно связаны. Вот и все, что я могу вам обещать.

— Каков процент нашей удачи? — угрюмо спросил Вайзе.

— Я бы дал один к трем, даже к пяти, — честно признался Ллойву. Повисло молчание. Каждый взвешивал шансы и вспоминал, с чем бы он был готов проститься в первую очередь.

— Я помогу тебе, — нехотя проговорил Вайзе. — Ради Аст’Эллота. Ты прав, умник… В конце концов Статос предписывает нам заботиться об острове…

— Я… это… — Лимм Гайо перемялся на месте. — Тоже…это…с вами. Хотя я бы свалил, если честно… Но раз тут… это… с вами я…

Тонру Гайо молча поднял руку, салютуя в знак согласия.

— Я само собой с тобой, брат, — Дженве поднялся. — Любая твоя авантюра — это наша авантюра…

— Тогда вперёд. Мы и так задержались, — Ллойву без промедлений направился на выход.

— Ты просто одержимый, Лир, — проворчал Вайзе, следуя за ним. Следом потянулись и остальные. — Я всегда знал, что твоё упрямство тебя погубит. Жаль, что ты уведёшь туда и нас…

В зал Окто, сняв печати, все вошли с трепетом. Как ни крути, Окто был для Жертвенных высшим законом и судьёй. Дженве, шедший последним, надёжно затворил дверь. Ллойву взглянул на огромный светящийся во мраке сферический модуль. Сгусток энергии пульсировал в хаотичном ритме: тускнел и снова загорался, а из глубины вверх тянулись потемневшие нити. Тёмная половина модуля, что зародилась в глубинах после нескольких оборотов мрака стремилась объединиться со своим светлым собратом.

«Ты здесь? Мы ждем» — Окто вспыхнул ярчайшей звездой, ослепив всех и тотчас погас, едва пульсируя.

— Сначала я должен найти координаты, — сказал Ллойву, не глядя ни на кого. — Джев, если я начну «растворяться», постарайся не отпускать меня, хорошо? Пока не получим место. Потом не держи, тебя может затянуть следом.

— Хорошо, как это сделать

Ллойву поднял на него глаза.

— Поделись со мной Искрой.

— Я понял, — кивнул Дженве. склонился к брату, — тебе не страшно? — тихо спросил он.

— Я в ужасе, Джев, что могу потерпеть неудачу, — Ллойву натянуто улыбнулся, едва сдерживая эмоции, Дженве протянул руку, и страций пожал ее, не надеясь сделать это снова.

— Хорошо, — Ллойву вздохнул несколько раз, стараясь унять свое волнение. — Начнем. — Он без страха шагнул навстречу жаркому пылающему сгустку космической мощи.

Свет от Окто резал глаза до слез. Ллойву прикрыл веки. Надо позволить Окто захватить себя. Ладонями почувствовал тепло, а затем и все тело охватил жар.

«Мы ждем»

«Первая Искра, она мне нужна»

«Идем, идем же с нами»

Ллойву почувствовал, что покидает собственное тело, и его уносит куда-то по спирали в глубины, где навстречу уже протянул тонкие нити Окто. Рядом мелькали лица и проносились события. Но это страций скорее чувствовал, чем видел, словно открылось внутреннее око. Всё, что он знал об Окто сейчас казалось детскими сказками. Вот он, настоящий: целый мир внутри, живущий одновременно и в прошлом и в будущем по своим неписанным законам.