Кодекс разведчика - Сергей Самаров

– С большим чувством… – добавил подполковник Сохно.

– Примерно так… – подтвердил Согрин.

– Группа захвата, если она выехала сразу, должно быть, не забыла по пути позавтракать перед серьезным мероприятием… – возразил я. – Менты попались мне навстречу только около самого города… По крайней мере они выехали с опозданием минут в десять-пятнадцать… Я, кстати, спрашивал и Югова, и капитана Тропилина. Оба объясняют задержку тем, что все наличные силы были разбросаны по городу. Меня искали… Пока подъехали «собровцы», пока им поставили задачу, пока узнали, как найти нужный дом… В принципе, получается… Но только в академическом раскладе… Если же действовать оперативно, как велела обстановка, то выехать в Полетаево-3 могли бы ближайшие к месту события группы…

– Опережения на десять-пятнадцать минут оказалось достаточно, чтобы ликвидировать двух важных свидетелей… – продолжил Басаргин. – Это вполне вписывается в психоробот Ханкалзорова, составленный на показании захваченных боевиков его банды. Он всегда безжалостно избавлялся от ближайших помощников, если им грозил провал. Это уже далеко не первый случай. Но если раньше это происходило на территории Чечни в условиях, приближенных к боевым или даже в боевых, где такие действия вполне вписываются в общепринятую норму поведения полевых командиров, то сейчас Бислан эту тактику перенес на российские города, где такое количество трупов вызывает переполох. Он этого, к счастью, не понимает, и только потому «засветился»… Но в состоянии мы определить хотя бы круг лиц, имеющих возможность предупредить Ханкалзорова?

– Точно сделать это практически невозможно, – я покачал в сомнении головой. – Начиная со Шторма, Югова, Тропилина и дежурного по городскому управлению и кончая каждым сотрудником группы захвата, каждым ментом, что оказался в то утро в управлении… Любой мог услышать… А проводить проверку – это, значит, уже показать направление поиска. Следовательно, сам поиск провалить еще до достижения первого результата.

– Печально, – отметил Басаргин. – Но это вынуждает нас работать только имеющимися силами, плюс шесть офицеров «Альфы». Генерал Астахов, естественно, не в счет… И группу захвата местного ФСБ привлечь мы возможности не имеем, поскольку там какую-то странную политику ведет капитан Поваляев, и у нас есть данные, что ведет он ее под прямую диктовку из Москвы. Полковник Мочилов предполагает, чем это вызвано, но это дело отвлеченное, и не нам в него вмешиваться… Антитеррористическое управление «Альфа» к мероприятиям другого управления отношения не имеет, и то слава богу… Но провокаций со стороны Поваляева мы вправе ожидать, и потому не будем афишировать свою деятельность.

– Командир, извини за человеческое любопытство… – сказал Ангел. – Но мы все здесь собравшиеся, кроме тебя и дочери Ивана, бывшие сотрудники спецназа ГРУ. И нас очень даже волнует вопрос – за что наш спецназ попал в такую немилость… Может, прояснишь в двух словах?

– Я прояснить не могу за недостаточностью информации… Я могу только передать мнение полковника Мочилова. Короче… В очередной раз на верхах поднимается вопрос о создании отдельного рода войск специального назначения. У американцев такой род войск есть, а у нас куча разных спецназов, обучающихся по собственной базе и на собственных ошибках… Когда вопрос поднимался до этого, люди, его поднимавшие, попадали под гонения, и я не знаю, кому эти гонения были нужны… Мочилов уверен, что арест полковника Квачкова и обвинение его в подготовке покушения на Чубайса – только звено в этой цепи. Квачков опубликовал несколько статей по поводу необходимости создания единого спецназа в масштабах страны. Кому-то, должно быть, очень не хочется, чтобы такой спецназ существовал. Тому, кто не хочет видеть Россию сильной… Сейчас вопрос опять поднялся, говорят, на высшем уровне. Туда гонения достать не могут… Но одновременно вынужден еще один вопрос возникнуть – на базе какого спецназа можно и нужно проводить объединение. Спецназ ГРУ всегда стоял и стоит особняком в общем ряду. Но кто-то желает его скомпрометировать. Наиболее уязвимы для компромата, естественно, отставные офицеры. И потому начинаются «подставы», чтобы в прессе как можно чаще в негативной окраске были представлены офицеры спецназа ГРУ. Это, повторяю, мнение полковника Мочилова… Но давайте не будем отвлекаться от наших насущных дел. Карта «разработана»?

– До мелочей… – доложил полковник Согрин.

– Новое оружие опробовано?

– В лес специально ездили…

– Не видел никто?

– Стреляли с глушителями…

– И как мнение?

– Самое подходящее оружие для ментов… – сказал я.

– А для спецназа? – пожелал уточнить Басаргин.

– Кучность хорошая… – вяло дал собственную характеристику Кордебалет. – Ударная мощь хорошая… Бронежилет, наверное, пробивает, хотя мы для пробы нашли только стальные листы… Пробивало…

– Скорострельность маловата… – сказал Сохно. – На засаду с таким «стволом» нарвешься, тебя изрешетят из «калашей», прежде чем ответить успеешь…

– Зато коллиматорный[9] прицел… – Кордебалет все же решил и похвалить новое оружие. – Для боя на короткой дистанции это необходимо. Глушитель хороший. И не поймешь, что стреляют… В городе это вообще, наверное, оружие прекрасное… Хотя бы знаешь, куда пуля летит и в кого попадет…

– Я понял… – засмеялся Басаргин. – Спецназ больше привык работать в полевых условиях. «ПП-2000» создавался специально для города и для боя на короткой дистанции. То есть для того, что нам предстоит вести, предположительно, завтра. Но давай все же попробуем «в завтра» заглянуть… Сколько людей у Ханкалзорова? Хотя бы предположительно.

– Равные силы… Если к нам присоединить «альфовцев», плюс полковник Огнев, который в курсе вопроса, силы будут равными, – сказал Сохно. – Примерно два бандита на одного нашего, чуть побольше, чем два… Ну, может быть, у нас только небольшое преимущество…

– Сколько точно, не знаете?

– Двадцать девять человек… – сказал Согрин. – Это вместе с водителями грузовиков. Мы не знаем, какова подготовка водителей и были ли они когда-то боевиками, но предпочитаем считать их таковыми, чтобы потом не ошибиться… Лучше переоценить, чем получить неожиданный удар…

– Да, почти равные силы… – с осуждением покачал головой Басаргин. – Надеюсь, что они не соберутся все вместе и сразу. И – придется постепенно сокращать количество… При каждом удобном моменте… Начиная с кладбища… Ангел с Пулатом займутся этим персонально… Они умеют быть незаметными…

– Мы постараемся, – скромно принял команду Пулат. Виталий роста небольшого, и его обычно не считают за достойного противника. Он, как мне уже объяснил Согрин, умело этим пользуется.

– Привлекать полковника Огнева было обязательно? – спросил Басаргин.

– Обязательно, – подтвердил я. – Полковник поможет нам по профилю своей нынешней работы. Он обеспечит легальное присутствие на месте событий «альфовцев». Действия полковника мы уточним во время обсуждения плана…

– Хорошо, пусть так… Рекогносцировку провели? – Александр Игоревич все в карту смотрел, словно хотел там что-то увидеть. Увидеть там было что, но для этого надо было знать расклад сил.

– Проехали несколько раз по окружности, посмотрели со стороны… Наметили пути… – коротко доложил Согрин. – Самим ближе соваться было рискованно. Могли внимание обратить… Подполковник Русинов подключил своих друзей детства. Местные мужики, не всегда с законом ладящие. Они чеченами сильно недовольны, те ведут себя в поселке хозяевами. Разложили нам все по полочкам, показали, что и как там устроено. Чечены купили шесть частных домов. Все в разных местах поселка, но достаточно недалеко один от другого. Чтобы собраться всем вместе, им от силы требуется десять минут. Может быть, семь или восемь, если поторопятся. В каком доме конкретно в определенный момент находится Бислан Ханкалзоров, установить трудно – в этом основная сложность. Район немноголюдный. Каждого постороннего человека видно издалека. Проследить возможности нет. Хотя там есть один дом, где живет знакомый Ивана Сергеевича. И одну короткую улицу мы можем контролировать. Из окон видны ворота двух домов, занятых чеченами. Хозяин будет готов к наблюдению. Ему оставили трубку сотового телефона. Все остальные подходы бесконтрольны. Но есть там еще один дом у чеченов, который привлек наше внимание, – самый большой, и двор большой, и сараев много, – полковник показал пальцем на крупной карте. – Он удобен для того, чтобы там собраться всем чеченам, и они, согласно рассказам осведомителей из местных жителей, часто там собираются. Если Бислан затеет какую-то серьезную акцию, он, естественно, соберет всех. Из размеров дома и двора мы исходим в предположительном выборе места сбора… И именно с этого дома начинаем работать… Уже сегодня ночью…