Попаданец в поисках смысла - Тампио

и вдруг нам навстречу бежит какой-то неизвестный парень и истошно что-то кричит. Ну, наши рыцари сразу схватились за мечи, а сопровождающие стражники — за копья. Я ещё тогда объяснял Укхуру правила рыцарской чести, говорящие о том...

— Ближе к теме! — чуть ли не рявкнул я.

— А?!.. Что?.. Ну да... Бежит парень и орёт. Громко так, с надрывом. Оказывается, впереди кто-то напал на торговцев, едущих от рынка. Те решили, что если сами привезут свои товары, то получат больший барыш. Ну, это правильно, потому что тогда поселянам не придётся...

— Дальше рассказывай!

— Так я и рассказываю. Напали, значит, неизвестные на торговцев и уже перетаскивают мешки и ящики с самыми дорогими вещами. Деньги они уже все вытрясли... хорошо, что убивать пока никого не стали, потому что...

— Я сейчас тебя вытолкаю из комнаты!

— Ну, рыцари пришпорили лошадей и вперёд! Я и Укхур — за ними! Скачем и орём, чтобы разбойников напугать. За нами стражники с копьями бегут со страшными лицами. Разбойники как всех заметили... А я ещё со штандартом владетеля еду, держу его высоко... Враги увидали меня с ним и поняли, что их ждёт неминуемая погибель... Да не смотри такими глазищами! Я рассказываю... Так вот. Порубили их всех в капусту.

— Ты не мог сразу последнее предложение мне рассказать, чтобы я долго не мучился?

— Я же быстро рассказал!

— Да, быстро... — иронично согласится я. Я уже заметил, что этот парень немного похож на персонажи из книг, отличавшихся излишней восторженностью, любовью к внешним эффектам и некоторым пренебрежением бытовыми проблемами. — Торговцы-то живы остались?

— Одного или двух успели прирезать, конечно. Но зато трое живы. И уж так нас благодарили... Я на коне сижу, штандарт в руке держу... А они ко мне подбегают и чуть ли не в ноги кидаются, и благодарят, благодарят.

— Господину владетелю они спасибо хоть сказали на прощанье?

— Почему «на прощанье»? Они с нами прибыли сюда. Зря, что ли путь такой проехали и страху натерпелись? Вот они завтра товар свой продавать будут здесь, а потом и в поселения отправятся.

— А что с товаром, который от их убитых товарищей остался?

— А что с ним? — вдруг испуганно спросил Кетоут.

— Вообще-то это мой вопрос! — мне стоило больших усилий не сорваться и не нагрубить оруженосцу.

— Так их товар они тоже будут продавать, а деньги отдадут наследникам, если те найдутся, конечно. Если же нет, то гильдмастеру. Он пусть и разбирается.

— То есть, они будут чужой товар продавать, а все деньги, что выручат, отдадут?

— Да. Они, вроде бы, господина владетеля хотели просить выкупить его оптом, чтобы обратно не везти, но я не знаю, что было решено. Да и какая тебе об этом печаль? Я ещё понял бы, спроси меня Укхур о товаре...

— Ты же рассказываешь о случившемся днём, вот я все подробности узнать и хочу, — отвёл я от себя подозрения в крохоборстве или повадках, приличествующих торгашам.

— А... Тогда ладно. Не дело будущему рыцарю в торговлю лезть... Наше дело — война и помощь всем нуждающимся, сирым и...

— Ладно, спасибо, что рассказал. Мне надо к господину Ануракту сходить и отчёт дать за прошедшие дни.

— Идём вместе... Ну, со мной, то есть. Я тоже туда иду, а ты к господину владетелю и поднимешься.

— Скажи, а ты... случайно, конечно, когда в сторону разбойников скакал, о древко штандарта головой не ударился?

— Хмм.. Тебе Укхур рассказать успел?

— Нет, просто я тебя слушаю и... Ладно, надо идти...

Ральмевик Ануракт был не один. В том смысле, что он, рыцари и ещё какие-то люди, сидели в обеденном зале и смотрели, как Асеир Каталид играет в шахматы с неизвестным. Судя по напряжённым лицам большинства присутствующих, бой идёт нешуточный, почти как недавний с разбойниками.

— Мат! — громко произносит незнакомец и Асеир, ударив в сердцах кулаком по столу, резко поднимается и отходит.

Большинство людей сразу начинают громко что-то обсуждать, и слова господина владетеля тонут в общем гвалте. Да уж, нашёл я время отчитываться. Надо было позже прийти. Может, и придумал бы, что насчёт серебра буду отвечать.

— Господин Иган Рейн, — наконец-то сквозь возгласы пробивается голос владетеля, что удивительно и происходит чрезвычайно редко. — Тебе сегодня везёт уже который раз. Первый был там, на дороге, пятый — сейчас, когда ты оставил моего рыцаря Асеира Каталида без коня, а рыцаря Сокетура Думейна без его цепи.

— Это не везение, господин Ральмевик Ануракт, а строгий математический расчёт. Мы, люди финансового мира, часто презираемы за нашу любовь к точным цифрам и просчитыванию всех рисков. Так что сейчас я на деле показал, что холодный ум может запросто победить сильную руку. Нет, господа! Нет! — торговец поднял обе руки. — Я ни в коем разе не насмехаюсь над благородными рыцарями! Да будут мне Ркару и Аботин свидетелями! Но я говорю всегда лишь то, что могу доказать. Поэтому меня и уважают не только все торговцы в нашей гильдии, но и в городах гератии, господин владетель.

— Скажи, господин Иган Рейн, — продолжил Ануракт. — Если я предложу сыграть с моим оруженосцем? Это же не будет умалению достоинству уважаемого торговца?

— С оруженосцем? — мужчина чуть выпятил нижнюю губу, но быстро спохватился. — С оруженосцем господина владетеля? Нет, конечно! Сегодня он оруженосец, а вскоре — храбрый рыцарь.

— Айвор Камадос! — поманил меня господин. — Сыграй с уважаемым торговцем пару партий.

— Только будет ли ему что поставить? — спросил Рейн. — Играть на интерес не приличествует людям моего сословия.

— У меня есть перстень, — пролепетал я, хотя очень не хотел расставаться с таким украшением.

— Могу ли я его увидеть? — спросил гость.

— Да, сейчас принесу.

Пришлось направиться в свою комнату и принести выигранное ювелирное украшение.

— Хороший перстень и камень тоже хороший. Сразу видно качественную работу старого мастера, — оценил предмет торговец. — Что оруженосец Айвор Камадос хочет из поставленного мною?

— Цепь, которую проиграл рыцарь Сокетур Думейн.

— Цепь?!.. — Рейн в голос расхохотался, и его приятели с готовностью поддержали подобное веселье. — Сразу видно молодого оруженосца! Цепь стоит в несколько раз дороже этого перстня.

— Я добавлю недостающую сумму, — внезапно сказал владетель.

Шум сразу стих.