Балин. Сын Фундина. Государь Мории (СИ) - Огнелис Елизавета

Тори пошел вперед, доверяя больше внутреннему чутью. Ноги неслышно ступали по мягкой земле, которую они вчера нашли на самом дне Морийского царства. Дальше шли разрушенные и затопленные водой ходы и норы, заполненные жидкой грязью.

Глава 19

Синьфольд не заметил, как товарищ покинул его. Маленький гном был в шаге от разгадки тайны. Он узнал, что Тэльхар сам пришел сюда, на недосягаемую даже для гномов глубину, чтобы продолжить опасные опыты.

«То, что сотворено, — писал великий мастер, — в первую очередь используется для разрушения или убийства. Я долго работал над созданием масок и костюмов, в которых можно работать в ядовитом воздухе и при высокой температуре. Теперь их используют в войне против драконов. Из быстрорежущих и сверхтвердых сплавов создают мечи и кинжалы. Я был неимоверно удивлен, когда один из учеников без разрешения перековал созданный мной новый резец в кинжал. Все, чтобы я не создал — используется для войны. Государь под Горой освоил выпуск стрел с механизмами, которые могут уловить движение. Какой позор! Теперь, вместо того, чтобы искать жизнь под завалами, мои изобретения несут смерть в воздухе!

То, над чем я работаю сейчас, несет смерть и разрушение всему миру. Это должно было стать помощником проходчикам и исследователям, шахтерам и забойщикам. А что же получится на самом деле? Что я желаю?

Я собрал вместе все мои достижения. Движитель, позволяющий получить невиданную силу, работающий на утяжеленной воде. Капля такой воды, попав между двумя элерилхиловыми цилиндрами, способна расколоть Карадрас. Какой прекрасный показатель нашей мощи! Система рубиновых стекол, пропуская через себя лучи от силима, преобразует их так, что они могут разрезать на кирпичи любой валун. Какое необходимое оружие при взятии крепостей! Губчатый мифрил, способный от воздействия элерилхиля сокращаться, как сокращаются настоящие мышцы — какие возможности открываются перед создателями доспехов!

Гномы есть великие притворщики и лицемеры. Мы кричим на каждом углу, что ненавидим войну, а сами движем вперед её убийственное колесо. Вдвоем с последним из племени Ноэгит Нибин мы решили довести дело до конца».

Синьфольд перелистнул страницу. Он сам был из племени Ноэбит Нибин, изгнанников с востока, что стали меньше ростом и утеряли многое из кузнечного ремесла. Эльфы Белерианда в те стародавние времена не знали, — что это за существа? — и охотились за предками Синьфольда, как за дикими зверями, пока из всего племени не осталось лишь трое. Это были Мим, и его сыновья — Кхан и Ибун. Кхана убил Турин Мормегиль, Мима — Хурин, а Ибуну удалось выжить и продолжить род. И вот теперь Синьфольд жадно читал, надеясь найти в старых рукописях следы упоминания об отце.

«Я нашел его около горы Амон Руд, — продолжал Тэльхар. — Жалкий и грязный, он сильно походил на орка, но это был самый настоящий гном, хоть и маленький. Он оказался на редкость сообразительным малым и много помогал мне, стал моим проводников в горах и не побоялся спускаться на дно Темной Бездны…

…По моему мнению, Унголианта обитала здесь еще раньше. Никогда прежде я не видел подобного. Старые предания гласят, что она похожа на паучиху. Для меня же это огромные туманные щупальца, которые протянулись здесь везде. Целиком я ее не видел, но то немногое, что доступно глазам, потрясает воображение. Она не может подняться выше, к верхним горизонтам. Что-то ее там останавливает, будто гигантское существо боится. Неужели мой народ так пугает ее? По преданию, когда она еще обитала на поверхности, то была выше туч. Теперь от нее осталась лишь малая часть, но и эта часть невероятна…

…скорее всего, ее пугает элерилхиль. Я назвал это явление на языке эльфов: течение звездного сияния. Когда в первый раз я увидел голубые искры, срывающиеся с металлических стержней, то решил, что снова получил оружие и даже хотел уничтожить установку. Но это, пожалуй, единственное мое изобретение, не пожелавшее поддаться жажде разрушения. Сверкающие желтым и голубым светом шары осветили темноту пещер, народ благословлял меня. Это были славные времена. Элерилхилевые сетки ограждают меня сейчас от голода Бесцветья, а рожденный искусственно свет пугает мерзкие щупальца. Унголианта не может поглотить его, как раньше поглощала сияние Древ. Она в ловушке, как, в принципе, и я…"

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Элеренхиль, — пробормотал маленький гном и усмехнулся. Теперь он понимал, для чего по всей Мории протянуты медные тонкие стержни-провода. Орки разбили большинство светящихся шаров, но Синьфольд теперь понимал, что с помощью записей Тэльхара легко сможет восстановить их, и Казад Дум наполнится светом — теперь уже навсегда. Последний из Ноэбит Нибин помнил, как Балин набросился на него за то, что Синьфольд не сказал сразу, как работают газовые фонари. Да, славно тогда они накричали друг на друга. Но стоило Государю Мории услышать то, что он, не смотря на рост — осел и неуч, и не понимает, что от движения скал многие трубы могли просто лопнуть, залив горным газом все вокруг, как Балин сразу замолчал.

— Этот газ скапливается внизу! — кричал Синьфольд, чувствуя, как сопит над головой Тори. — И если вы, тупицы, полезете туда своими бестолковыми руками, тут все полыхнет, и даже мосты через Морийский ров расплавятся. Я сам все сделаю, без ваших тупоумных подсказок!

— Ну так и сделай, — сказал тогда Балин совершенно спокойно.

— И сделаю, — ответил Синьфольд, тоже спокойно.

Синьфольд, пробегая глазами исписанные ровным почерком страницы, вздрогнул:

"Ибун время от времени поднимается через воздуховодна верхние галереи, где для меня передают пищу и необходимые инструменты, — прочитал он. — Без моего маленького помощника я бы давно пропал. Правда, он здорово донимает меня разговорами, но я не в обиде».

Синьфольд на миг оторвался от книги. В какой-то момент он понял, что Тэльхар не ведет счет времени, как будто оно остановилось для старого мастера. Каждую из прочитанных строк запросто могли отделять месяцы, годы, а то и десятилетия.

«Мой воин почти готов. Теперь он не проходчик и не механический шахтер, но совершенная машина для убийства. Пословица говорит, что законченная вещь мертва, и я решил не доводить механизм до совершенства. У него есть единственный недостаток — он не спасет своего обладателя от падения с большой высоты. Его можно уничтожить, подняв высоко в небо — и сбросив оттуда. Мой Анкамтэль будет истинным сыном земли — ему нельзя от нее отрываться. «Последним Длинноруким» я назвал его еще и потому, что это действительно мое последнее творение. С ним я выйду, чтобы уничтожить Унголиату. Это будет проверка на прочность. Всю жизнь я старался не создавать оружия, и вот теперь, на старости лет, решил превзойти всех оружейников сразу. Но Анкамтель пока еще не закончен, и я называю его просто Антель. Стоп, по-моему, я слышал звонок. Точно, Ибун вернулся с поверхности. Пойду, отключу элерилхилевую защиту на воздуховоде…

…Ибун принес рукописи древних времен, но они ничего не дали. Как жаль, что нельзя спросить самого Феанора о веществе, в котором он хранил силима. Мне удается получить сияние лишь на мгновенье, а Сильмарилли горели постоянно. Я попросил Ибуна отнести весточку владыкам гномов, чтобы те попробовали добыть хотя бы один из камней…

…В любом случае работу надо продолжать, а не ждать известий от царя Ногрода, который передал письмо, что один из камней Феанора у него в руках. Надо же, меня еще помнят. А вот смерть, кажется, забыла обо мне. Или затаилась, наблюдая — ведь я приношу ей столько жертв. Пока же, заставив элерилхилевые стержни двигаться, я сделал процесс сияния почти непрерывным. Вмонтировав установку в правую руку Антеля, я получил невиданное по мощи оружие. Губчатый мифрил, направляемый импульсами элерилхиля, позволяет Длиннорукому идти через камень в буквальном смысле слова. Осталось всего несколько лет, чтобы закончить работу».

Дальше в книге шли чертежи, схемы, формулы. Синьфольд внимательно прочитал и просмотрел их все, пока вновь не добрался до размышлений Тэльхара.