Паутина прошлого - Тера

— Если попрошу… — одними губами произнесла я, включаясь в игру. Интересно, чего он ждет? Что я сдерну с себя остатки одежды и раздвину перед ним ноги — возьми меня только не убивай? Заманчиво, конечно, но бесперспективно. Сомневаюсь, что человек, решившийся на то, что совершил он, мог бы отступить только потому, что его жертва готова ему отдаться. Кстати, жертва не готова! Во мне еще были свежи события вчерашнего дня: жар огня и запах горелой плоти, который я чувствовала до сих пор.

Его губы почти накрыли мои, и на миг я прикрыла глаза. От страха? От смущения? Или отвращения? В конце концов, он знал обо мне слишком много, иначе не затеял бы этот разговор. По крайней мере, ему так казалось.

Я почувствовала, как его руки поглаживают мое тело сквозь тонкую майку, намеренно причиняя боль. Мужчина приподнял майку на несколько сантиметров, потом выше, его руки скользнули по спине.

Не знаю, чего больше было в моем взгляде, устремленном на него: страха или ожидания. Кто-то из великих считал, что вся наша жизнь есть ни что иное, как подготовка к смерти. И может быть именно сейчас я, наконец, смотрю ей в глаза. Странный, неестественный звук, больше похожий на всхлип, вырвался из моего горла. Я смеялась, глядя ему в глаза, понимая, что возможно, это последнее, что делаю в этой жизни. Ушли все страхи и сомнения. Осталась лишь ненависть и странная обида на судьбу. Не для того я приехала сюда, чтобы умереть от руки психопата, который даже не может просто убить.

Мой смех заставил его на секунду остановиться. В глазах промелькнул отблеск какого-то чувства. Мощная оплеуха отбросила меня от него:

— Заткнись!

Я слизнула выступившую на губах кровь, и, улыбнувшись, смело посмотрела ему в глаза.

— И что дальше? Сдашь ментам? Убьешь? Только учти, с огнем до сих пор у тебя выходило хреново. Может, стоит попробовать воду? Или серную кислоту? Мы прожили дольше, чем было задумано?

— Ты! Ты прожила дольше! — одна его рука схватила меня за многострадальное плечо, а вторая легла на шею. Взгляд стал холодным, губы скривились в улыбке, — достаточно сжать посильнее, и мир не досчитается одной воровки и шлюхи.

— Может, в этот раз у тебя все же получится, — говорить со сдавленным горлом было тяжело. На глазах выступили слезы, поэтому я не сразу поняла, что происходит, услышав над собой звук, похожий на удар и болезненный стон, и в ту же секунду оказалась придавлена к земле телом своего преследователя. Бесчувственным телом, судя по тому, что оно вдруг отяжелело, а его рука больше не сжимала мою шею.

— Только не говори, что убил его! — раздался голос Никиты, и я поняла, что до сих пор еще никогда не была так рада его слышать.

— Ты же видел, как он ее душил, — Мишка! Я почти была готова кинуться ему на шею от счастья. Хотя, похоже, чувство эйфории проходило, и я столкнулась с реальностью — на мне лежал истекающий кровью человек, а освободиться самостоятельно от этого груза у меня не было сил.

Видимо, почувствовав мое состояние, кто-то убрал с меня неподвижное тело моего преследователя, и слегка придержал меня за спину, потому, что сидеть самостоятельно было для меня проблематично. Только сейчас я поняла, насколько устала и ослабла. Мне хотелось забиться куда-нибудь в уголок, и просто поплакать. Чтобы никто не видел, никто не нашел. Мне хотелось одиночества и покоя. Но теперь, похоже, моя мечта сможет осуществиться не скоро.

— Он мертв? — я чувствовала, как руки Рыжика крепко обнимают меня, но была ли я в безопасности?

Мишка подошел к неподвижному телу и перевернул его ногой. Похоже, удар по голове надолго вывел этого психа из строя. Я потянула Никиту за руку, давая понять, что хочу встать. Он поднялся, и осторожно потянул меня за собой вверх.

— Живой, — я не доверяла Мишкиному поверхностному осмотру, и подошла ближе к телу, боясь склониться слишком близко. На миг мне показалось, что он мертв, но в следующее мгновение увидела, как он дышит.

— Жаль, — мы переглянулись. И я прочла в глазах своих друзей одно и то же желание — увидеть этого типа мертвым. Но во мне было что-то, что отчаянно этому противилось.

— Не думаю, — возразила я, следя за тем, как его грудь вздымается все реже.

— Тебе его жаль? — усмехнулся Мишка.

— Жаль упущенной возможности, — довольно резко ответила я, — не хотелось бы угодить на нары только потому, что мы угрохали единственного, кто мог бы нам рассказать, куда он спрятал снимки и видео нашего путешествия с мертвецом.

— Черт! — по тону Миши стало понятно, что он об этом не подумал. Странно, я всегда думала, что он более… расчетлив.

— Наверное, его нужно связать, — раздался голос Никиты, — а еще, самое время увидеть лицо нашего приятеля.

Мы переглянулись, словно решая между собой, кому должна выпасть эта честь, но в силу того, что Никита был занят, удерживая меня, Мишка склонился над бесчувственным типом, и, сняв собственный пояс, связал тому сзади руки. Недолго помедлив, он поднес руку к пропитавшейся кровью вязаной маске и поднял ее с лица мужчины.

Никита нервно усмехнулся, крепче прижимая меня к себе. Мишка, прищурившись посмотрел мне в глаза. А я отвернулась, понимая, что стала жертвой какого-то дьявольского обмана и мистификации. Это не мог быть он. Просто не мог! Я в это не верю.

Я стояла в душе, подставив лицо мощной струе воды. Мне пришлось отклонить предложение Никиты и Михаила, искренне желающих помочь. Забота о друге, конечно, похвальна, но я бы не хотела, чтобы меня кто-то видел голой. И речь идет не только о природной скромности. В конце концов, в наших отношениях должна остаться некая недосказанность.

Я с содроганием вспоминала нашу дорогу назад — Никита практически нес меня до машины на руках. Никогда не подозревала, что в этом с виду хрупком мужчине скрыто столько физической силы. Миша тащил нашего преследователя, так и не пришедшего в сознание. Нам приходилось останавливаться слишком часто, чтобы я могла убедиться, что он все еще жив, и поправить на его голове импровизированную повязку. К счастью, машина находилась относительно недалеко от того места, где ребята нас нашли. В одиночку они могли бы проделать этот путь менее чем за четверть часа. Но с двумя раненными на руках это было проблематично.

Но сейчас, находясь в безопасности, в доме, я прислушивалась к шуму воды и старалась успокоить нервы. Наверное, мы заслужили все, что с нами произошло. Наверное, мы достойны той участи, которая постигла Пашку. Вот только… Я все еще не получила ответ на свой вопрос. А это значит, что как заявил наш преследователь — игра не закончена.

Я с трудом отыскала во что бы переодеться и разочарованно повертела в руках маленькое красное платье, купленное перед самым переездом к Харламову. Тогда я побоялась его одевать, но теперь, думаю, выбирать не приходится. Критически осмотрев себя в зеркале, поправила перевязь на руке, но затем, подумав пару секунд, вовсе ее сняла. Беспокоиться о здоровье буду позже, а сейчас, у меня совершенно другие планы. Последний штрих — помада и тушь для ресниц, и на меня из зеркала смотрит женщина, назвав которую шлюхой, Харламов не так уж и ошибался. Ему хотелось поиграть… Что же, мне тоже!

Не знаю, правильно ли мы поступили, привезя его сюда. Толстые стены и крепкие двери способны скрыть любые звуки, но все же… надеюсь, Мишка знает, что делает. Спускаясь в подвал, я невольно вспоминала то, что происходило здесь совсем недавно. Затаив дыхание прислушалась к звукам ударов, исходящих снизу. Стонов не было, а это значит, что, либо наш пленник еще не пришел в себя, либо проявляет твердость, так раздражающую моих друзей.

Он был обнажен до пояса, и на смуглом теле уже проступили кровоподтеки. На виске ужасная рана, невольно заставившая меня подивиться живучести этого человека. Я достигла нижней ступеньки подвала и стала немного в стороне, прислонившись спиной к холодной стене. По правде говоря, я все еще чувствовала слабость, а плечо болело так, что на глазах выступали слезы. Но я знала, что должна быть здесь.

— Здравствуй, Дима, — голос заставил пленника повернуться в мою сторону. Мишка и Никита стояли над ним. Рыжик отошел немного в сторону, словно стараясь отгородиться от того, что происходило прямо перед ним. Обернувшись ко мне, глаза Мишки зло сверкнули:

— Зачем пришла? Я же велел тебе оставаться наверху.

— Я уже большая девочка, — возразив, сделала несколько шагов к ним, впрочем, поняла, что не рассчитала силы и остановилась, опершись рукой о небольшой столик, стараясь не порезаться о разбросанные на нем железки.

— Соскучилась по своему приятелю? Ничего не хочешь у него спросить? Например, где он спрятал наши снимки? — голос Мишки звучал язвительно и нервно. Было видно, что он в ярости от того, что вынужден делать. Впрочем, это ему нисколько не мешало.

— Позволь тебе представить нашего гостя — Харламов Дмитрий Александрович, впрочем это тебе уже известно. А кроме этого — бывший зэк. Сидел по статье 187, части второй — за разбой. Вышел пару лет назад и решил, что неплохо бы использовать то, о чем ему стало известно в тюрьме. Все это я узнал воспользовавшись связями. Жаль, что так поздно, и нам не удалось спасти Пашку.