Тяжелые звезды - Анатолий Куликов

Сделать это было непросто. Ведь откуда только ни прибывали в регион войска. Мотострелковый полк из Белоруссии, мотострелковый полк из Узбекистана, из Ленинграда, с Украины. По-настоящему Владимира Павловича я оценил в Ереване, в 1990 году, когда в зоне чрезвычайного положения начали садиться наши ИЛы… Тыловая работа была организована Блахотиным просто блестяще!

Полковник Блахотин был расстрелян боевиками армянской организации «Дашнакцутюн», когда выходил из подъезда своего дома в Ростове-на-Дону. В этом доме жили многие офицеры из нашего управления. Для убийства боевики использовали чешское автоматическое оружие. Их удалось задержать, и в дальнейшем стала доминировать версия, что они перепутали Блахотина с генералом Владиславом Сафоновым, который жил в соседнем подъезде этого же дома и якобы был приговорен армянами к смерти за свою деятельность на посту коменданта Нагорного Карабаха.

Но как бы то ни было, убийство Блахотина я расценил как стопроцентный террористический акт, имевший целью запугать командование внутренних войск на Северном Кавказе и в Закавказье.

Это случилось 8 апреля 1991 года.

А несколько месяцев спустя — 20 ноября 1991 года — в Нагорном Карабахе, в сбитом боевиками вертолете, погиб другой мой заместитель — генерал-майор Николай Владимирович Жинкин.

Для меня его смерть тоже стала очень большим потрясением. На год позже меня он окончил Академию Генерального штаба (учился вместе с Анатолием Романовым и Анатолием Шкирко) и только-только начал осваиваться в новой для себя должности. До академии Николай служил в Вооруженных Силах и был одним из первых армейских офицеров-«академиков», которые перешли служить во внутренние войска. Немаловажным было и то обстоятельство, что мы с Николаем были друзьями, ровесниками и земляками. Он родился в селе Гофицкое. Его родители — Владимир Дмитриевич и Нина Филипповна — и сегодня живут в селе Куршава Андроповского района Ставропольского края, которое сейчас, по воле судьбы, входит в избирательный округ депутата Государственной Думы, генерала армии А.С. Куликова. В мой избирательный округ.

После гибели Николая Владимировича у нас установились очень теплые отношения с его родными. Как его боевой товарищ, считаю себя обязанным поддерживать эту семью, давшую России двух замечательных офицеров Николая и его брата — гвардии подполковника Александра Жинкина, погибшего в Афганистане.

Николай в свое время вместе с братом тоже принимал участие в боевых действиях в этой стране. Ему и выпало везти домой погибшего Александра… Когда на маленьком сельском кладбище в глубине России я вижу рядом их имена, еще раз убеждаюсь, что российский офицерский корпус — это гордость и одна из самых величайших ценностей нашего государства. Пока есть такие люди, никто не отнимет у нас свободу и независимость. Если будет страна внимательной и благодарной к своим защитникам, никто не решится оспаривать наши национальные интересы.

* * *

Заканчивался 1991 год. Развал Советского Союза и тревожная обстановка в Чечне — о событиях в этой северокавказской республике речь пойдет несколько позднее — убеждали меня в необходимости пересмотра российской военной политики в Закавказье.

У нас продолжали убивать и калечить солдат и офицеров, а я, как генерал, не мог объяснить даже самому себе — во имя чего мы несем такие потери?..

Закавказские республики обретали независимость, а это означало, что вооруженные конфликты, происходящие на их территориях, становятся внутренним делом этих государств. Российское миротворчество, если в нем оставалась необходимость, должно осуществляться на строгой юридической основе, а не носить самочинный характер.

У нас, в России, немало было своих проблем, чтобы класть человеческие жизни на алтарь чужой победы. Да и нас самих в республиках Закавказья, как я видел, больше не жаловали. Азербайджанцы были уверены в том, что выгонят армян из Нагорного Карабаха, армяне — в том, что выгонят из НКАО всех азербайджанцев, а грузины намеревались без помощи союзного центра взять под контроль территорию Абхазии и Южной Осетии.

4 декабря вышел номер «Литературной газеты» с интервью президента СССР Михаила Сергеевича Горбачева. Одна из фраз — что на нынешнем поворотном этапе до большой крови еще не дошло — по-настоящему меня рассердила. Как это так? Каждый месяц в Нагорном Карабахе погибают несколько десятков человек. Это только участники конфликта и мирные жители. Но гибнут военнослужащие и сотрудники милиции: за 11 месяцев мы потеряли более 60 человек. Разве этого мало?

В общем, я сел и буквально за два часа написал статью «Кому мы нужны на Кавказе?»

Писал в газету «Красная Звезда». Писал так, как думал. Без оглядки на то, как воспримут мои слова редакторы, собственные начальники, региональные и союзные политики. Писал о том, что я не припомню случая, включая Великую Отечественную войну, когда бы за один год были убиты два заместителя командарма. О том, что местное население относится к нам недружелюбно и при удобном случае берет в заложники военнослужащих и сотрудников милиции. Что средневековый национализм республиканских лидеров не позволяет им пойти друг с другом на мировую. Что внутренние войска лишены самого необходимого: еды, одежды, медикаментов, нормальных бытовых условий. А их пребывание в зоне чужих вооруженных конфликтов лишено всякого смысла. Что декларации и лозунги не могут заменить программу действий по национальному вопросу, которая была бы четко доведена до таких, как я, исполнителей.

Вывод у статьи был такой: весь Кавказ может потонуть в пламени беспощадной гражданской войны. Единственной силой, которая может ей воспрепятствовать — являются внутренние войска МВД России.

Из Закавказья их нужно выводить. И, пока не поздно, перестраивать на современный лад, чтобы нас не застали врасплох те конфликты, которые назревают на Северном Кавказе.

Мои начальники в Москве, прочитавшие статью внимательно, с карандашом в руках — сочли ее дерзкой и несвоевременной. Припомнили и мое обращение к вице-президенту Российской Федерации Александру Руцкому о необходимости вывода войск из Закавказья.

Было принято решение о расформировании Управления ВВ по Северному Кавказу и Закавказью, которое я возглавлял.

Все, что для этого требовалось — это только благовидный предлог и немного времени.

Тревожные чемоданы

Не знаю кому как, но лично мне итоги 1991 года казались безрадостными. Развал Советского Союза и последовавший за этим вывод дивизий ВВ из Баку и Тбилиси в значительной мере упрощали задачи внутренних войск в регионе. Отныне война между Арменией и Азербайджаном за Нагорный Карабах и межнациональные конфликты в Южной Осетии и Абхазии становились внутренним делом новорожденных государств Закавказья, но я не скрываю, что мы уходили из Закавказья с болью в сердце.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});