Скупые звездыКонстантинМзареулов - Константин Мзареулов

На такой машине можно было совершать и дальние разведывательные вылазки, и шикарные круизы.

— Прелесть! — восхищенно выдохнул Эдуард. — Когда забирать можно?

— Хоть послезавтра. Если сегодня покончим с формальностями.

Главной формальностью была, конечно, выплата последней суммы. Даже со всеми скидками выходило дороговато, но дело того стоило. Если жизненные обстоятельства сложатся совсем плохо, можно будет кормиться частным извозом.

Подписав чек, Эдуард пробежал взглядом текст договора и вдруг обратил внимание на странное название проекта. Поневоле вырвалось:

— Почему «Тамбовский рейдер»?

— Лучше не спрашивай. — Сестра хихикнула. — У нашего компьютера непостижимое чувство юмора. До этого был проект «Тамбовский волк». Тоже без мотивировки.

Владелец «Тамбовского рейдера» пожал плечами и перевернул лист. Гарантийный договор… с особыми условиями ознакомился… вступаю во владение… подтверждаю наличие прав астронавигатора 4-го класса… копия прилагается… государственная регистрация транспортного средства с присвоением личного имени…

— Я бы хотел назвать его «Звезда удачи», — сказал Эдуард. Заглянув в реестр, Агнес сообщила:

— Уже есть дюжина малотоннажников по имени «Звезда удачи». Твой будет называться «Звезда удачи-тринадцать».

Брат отрицательно покачал головой:

— Ты знаешь, я не суеверен. Просто хотелось бы подобрать оригинальное название… Как насчет «Космического сокола»?

Сестра задала поиск в базе данных. Оказалось, что таковые имеются в количестве 44 штук, а также 38 «Звездных орлов». Прочих пернатых тоже хватало. Имена хищных зверей зарезервированы для военных кораблей. «Эспаньолы», «Витязи», «Корсары», «Охотники», «Челленджеры», «Арго», «Наутилусы» — как «Космические» или «Звездные», так и без эпитетов — также наличествуют в немалых количествах. Такие названия даются научно-исследовательским рейдерам дальнего радиуса. Названия «Титаник», «Левиафан», «Куин Мэри» предназначались для круизных лайнеров.

Они принялись перебирать места, в которых довелось жить семье Корунд. Оказалось, что владельцы кораблей не догадались использовать лишь одно имя. Так «Тамбовского рейдера» и назвали — «Кураре».

Примерно через полчаса, направляя «Восьмерку» к посадочной площадке родного космодрома, Корунд вдруг сообразил: у него даже мысли не возникло назвать корабль «Гелла» или «Колайра». Очередной тревожный симптом: кажется, любимые женщины перестали быть таковыми.

5

На благоустроенной Джуманджи не было нужды в полугрузовом летающем вездеходе вроде «Спрута», которым Эдуард пользовался на Теоле. В боксе космодромного гаража его ждала мощная комфортабельная «Кадриль», салон которой можно было развернуть в двух-, четырех- и шести местном вариантах. Сейчас пассажиров не предвиделось, поэтому Корунд ограничился двумя сиденьями, но увеличил объем багажника, куда сложил трофеи.

Настроение было ни в сопло, ни в транспортный флот, лететь домой совершенно не хотелось, хотя по дочке он соскучился сильно. Оттягивая выяснение отношений с последующим разрывом, Эдуард задал автопилоту длинный маршрут — по широкой дуге, огибающей город вдоль восточного и южного пригородов. Пульсируя, как кровь по артериям, в мозг хлынули воспоминания.

После бегства с Кураре семьи Корунд и Ахваз мыкались недолго. Большую часть эвакуантов правительство направило на бурно развивавшуюся Джуманджи.

Здесь требовались специалисты самого разного профиля, так что устроились все. Эмили продолжала селекционные работы в приморском Кракенграде, где занялась выведением новых пород хищных, но прирученных китообразных, так что привезенные с Кураре генетические образцы пришлись весьма кстати. Отец до самой пенсии проработал на Хеллфайре, который выгодно отличался от Эль-Дьябло повышенной до почти земного уровня силой тяжести. Четыре года назад, когда Георга Корунда провожали на заслуженный отдых, ближайшая к Зете планета была застроена грандиозными горнодобывающими и перерабатывающими комбинатами, которые посылали сырье для ненасытной промышленности шестимиллиардного Джуманджи. Вместе со статусом беженца Эдуард получил правительственную стипендию и поступил на факультет астроархеологии города Необург. Там же учились Гелла Ахваз — на ксенологическом, а также Кристо Лисанов — на физико-техническом.

Влюбленный Эдик старался быть поближе к Гелле, но та не очень-то жаловала юного воздыхателя. Он же очень болезненно переживал холодное равнодушие любимой девушки и ее бурные короткие романы — всякий раз Геллу ждали жестокие разочарования с последующими приступами депрессии. Кажется, она вообще не понимала, что бедняга сходит с ума от ревности, и частенько делилась с ним своими переживаниями.

Потом нахлынули другие проблемы. Когда он заканчивал второй курс, на аудиторных досках стала регулярно появляться надпись: «Корунд — убийца».

Виновником этой части его неприятностей оказался бывший одноклассник Аль-Махди. Падла-Газанфар учился на журналиста в Оксфорде и каким-то образом втерся в доверие к стареющей и теряющей популярность Биргит Ингребельд, которая работала в том же университете. Буквально за полгода они написали в соавторстве нашумевшую книгу «Нуждаемся в дрессировке». По мнению соавторов, трагические события на Кураре продемонстрировали истинный облик человечества: орава озверевших мальчишек, убивающих любое существо, которое не захотели понять.

Едва ли не главным виновником кровопролития представал, естественно, монстрообразный Эдуард Корунд, чьи выстрелы помешали наладить диалог с примитивными, но не злонамеренными курариками. В последних главах авторы требовали прекратить звездную экспансию, скрупулезно выполнять требования Высших и не думать о прогрессе, потому что человечество несет угрозу разумной жизни во вселенском масштабе. Книга заканчивалась хлестко: «Кураре показала всем метафорический образ человеческой цивилизации — испуганный подросток с перекошенной от злобы рожей, бездумно нажимающий спусковой крючок винтовки. Мы — стадо диких животных, которых нельзя вести в цивилизованные миры без намордника. Раса, которая нуждается в дрессировщике».

Книга сделала Падлу популярным, он стал ведущим ток-шоу интерсистемного видеоканала «9+».

Разумеется, не Падла-Газанфар был автором идеи загнать человечество в резервацию. Немало ученых, бизнесменов и политиков говорили примерно то же самое задолго до мятежа курариков. Однако книга была толково написана, освящена авторитетом «бабушки Биргит», иллюстрирована душераздирающими кадрами. Книга звала в спокойное бесконфликтное будущее — потому и приумножила ряды капитулянтов за счет травоядных обитателей с богатых, сытых миров.

На университетском семинаре Корунда, Лисанова и всех, кто собирался их поддержать, просто заклевали. Не давали возразить, свистели, называли убийцей, кровавым маньяком, фанатиком, предателем человечества. Безуспешные попытки Эдуарда и Кристо объяснить, как там было на самом деле, только разъярили толпу студентов и профессоров, убежденных в собственной правоте. Когда двадцатый или тридцатый однокашник принялся повторять: мол, порядочные люди не могут терпеть присутствие убийцы, Корунд вспылил по-настоящему.

— Поймите, идиоты, — закричал он, — травоядные обречены быть кормом. Если мы хотим выжить, надо почаще скалить клыки!

— Вы предлагаете человечеству стать стаей хищников? — с отвращением прогнусавила тетка-доцент. — Грызть друг другу глотки?

Учившийся на факультете астрополитологии Вальтер Ришар, друг Эдуарда, громко возразил:

— Не друг другу, а врагам нашей цивилизации.

Словно не услышав его, научная дама надменно провозгласила:

— В цивилизованном мире нет места вражде и жестокости. То, что сделал Корунд, просто отвратительно!

Сразу несколько студентов подхватили: дескать, насилие отвратительно, поэтому они намерены набить морду негодяю Корунду. Это было весьма опрометчиво: лощеные сынки профессоров-гуманитариев плохо представляли, как непросто побить большого парня с периферийной планеты. Спустя минуту-другую буйные посетители фитнес-клубов хныкали с разбитыми носами, а Корунд сгоряча написал прошение исключить его из университета.

Тем вечером они с Геллой сидели возле пруда в городском парке и наперебой материли злую судьбу.

— Тебе-то грех жаловаться, — сказала вдруг Гелла. — Ты снова поступил как мужчина. Ты сильный, ты управляешь своей судьбой. А я сломалась, как последняя дура.

Эдуард не позволил ей расплакаться. Решительно обнял, прижал к себе и провозгласил:

— Теперь ты будешь со мной. И больше с тобой ничего плохого не случится!

Самое удивительное, что она подчинилась. Поначалу все у них складывалось отлично. Гелла с блеском защитила выпускную работу и осталась в аспирантуре, а счастливый муж поступил в бесплатный колледж, получив через год диплом астротехника по специальности «Егерская служба».