Ковчег 5.0. Межавторский цикл - Руслан Алексеевич Михайлов

трепыхаясь, медленно опустился на землю.

Рано! Черт возьми – рано! Я же не то имел в виду, когда говорил, что его непременно валить надо! Добрая половина бойцов осталась там, в лесу, в кустах, где-то еще, и они теперь уйдут обратно, фиг их остановишь! Если бы у меня имелось в запасе еще хотя бы пять «волчат», я бы отправил их к тому же приснопамятному холму, велел оборудовать «заслон», и отстреливать всех бегущих из леса как в тире. Классические «клещи», про которые нам в Академии сто раз рассказывали. Но у меня резерва нет, в «заслон» ставить некого. Не этих же смельчаков, что сейчас по домам сидят?

Хотя, может, и правильно Настя поступила. Лучше пусть это стадо убежит, чем бородач. Видно же, что мужик крученый и неглупый, от него одного вреда может быть больше, чем от двух десятков автоматчиков.

В любом случае – дело сделано.

Наши противники среагировали не сразу. То ли не поняли, что произошло, то ли не верили своим глазам, но секунд пятнадцать-двадцать они потеряли. И зря, потому что мои соратники попусту время не теряли.

Глава 9

Рвануло здорово! И неожиданно, что скрывать. Я, грешным делом, сначала подумал, что кто-то из девушек-снайперов таки взял на прицел переносчика взрывчатки, но почти сразу понял – нет, ошибочка вышла. Если верить рассказам Тора, груз с ней был изрядный, и бахнуло бы тогда куда сильнее.

Похоже, что это Жеки работа, тем более, что подобные штуки как раз в его стиле. Он и былые времена, когда мы еще все вместе мотались по не самым благополучным местам Старой Земли, любил вносить сумятицу в ряды противника, причем зачастую никак не согласовывая это с командиром, за что после проведения операции получал от него в лоб, и в качестве бонуса еще денежный штраф. А пару раз его и вовсе наградных лишали. И правильно, в таких делах хуже самодеятельности нет ничего.

Вот и сейчас мы имеем то, что имеем. Похоже, что мой приятель на пару с Джебе тихонько прирезал тех, кого послали подорвать частокол, изъял у них взрывчатку, а после пустил ее в ход. И вроде бы все ничего, но вот только как бы нам теперь его не подстрелить. Добро, если он уже успел оттуда смыться, тогда все в порядке. А если – нет?

Над ухом загрохотала «детка», Азиз радостно что-то рычал, поливая свинцом, подступающий к поляне лес. Ему вторили автоматы Голда и Тора, их я слышал. Сухие щелчки винтовочных выстрелов до меня не доносились, но не сомневаюсь, что Марика и Настя время зря не теряли.

Какого черта? Я дал несколько очередей в сторону кустов, откуда до нас доносилась различимая даже с учетом стоящего вокруг грохота, брань, перемежаемая совсем уж невнятными криками.

Впрочем, вскоре последовал и более материальный ответ, чем божба, сухо закашляли автоматы наших противников и пара пуль даже ковырнула бревна частокола рядом со мной. Кто это у них там такой меткий, хотел бы я знать?

– Азиз, особо не высовывайся – велел я своему телохранителю – В тебя промахнуться трудно, больно ты здоровый.

Нет, все же так себе мы реализация получилась, сильно так себе. Вот она, нехватка людей и не очень детальная проработка плана. Ну да, причесать мы их причесали, не без того. Добавим сюда падение авторитета Черного Властелина, нервяк, который не может не появиться у обитателей каменоломен, трудно восполнимые потери в кадровом составе основного воинского костяка… Но это все не критично, потому что исправимо. А вот то, что какое-то количество вражеских бойцов сейчас бодро мчится по лесу в сторону родных стен – это плохо. Это наша недоработка, пусть даже и логично объяснимая. Все уцелевшие могут здорово нам осложнить жизнь тогда, когда мы придем убивать их повелителя. Что там – наверняка ее усложнят.

– Аурррр! – Азиз прекратил пальбу, высунул из рта свой лопатообразный язык и поболтал им в воздухе. Он всегда поступал так, когда был доволен, то есть – когда кого-то жизни лишил – Все!

– Ну да – согласился я – Угомонились.

Сухо щелкнул выстрел снайперки, колыхнулись кусты от падения тела.

И наступила полная тишина.

– Много убил! – Азиз погладил себя по круглой лысой голове – Хорошо!

– Молодец – похвалил я его – Потом мне сводики перекинешь, что тебе перепали, ясно?

– Угу – негр алчно глянул на кусты – Тихо. Еще стрелять надо?

– Не надо – покачал головой я – Не жги патроны. Да Жека наверняка там уже шарится, он своего не упустит.

И верно, вскоре из леса донеслись выстрелы, после еще и еще. Судя по всему, мой друг на пару с Джебе гнали отступающих как волки добычу, убивая отстающих или замешкавшихся.

– Все, отбой, можешь свою «детку» зачехлять – сообщил я телохранителю, а после крикнул – Расмус, скажи своим, чтобы выдохнули. Все, кончилась война у ваших стен, по крайней мере на сегодня. Теперь в другом месте пострелушки будем устраивать.

– В каком? – обеспокоился глава поселения, сумев уловить главное в моих словах.

– В стратегически нужном – не стал вдаваться в детали я – Дай-ка мне пару-тройку мужичков покрепче, пойдем проверим, что нам перепало от щедрот Темного Властелина. Я вот на боку этого Рахди кобуру интересную углядел, хочу поглядеть, что в ней спрятано.

Что интересно – в большинстве своем кроме оружия от обитателей каменоломен почти ничего не осталось. В смысле – одежды там, обуви, прочих мелочей. А вот пакистанец, напротив, покинув на время эту реальность, буквально скинул с себя шкуру, что твоя змея. И кожаные портки, и кожаная же рубаха, и мягкие сапожки – все лежало там, где Рахди застала смерть.

Интересно, почему так получается? Должна же быть какая-то логика в данном действе, механизм, по которому Ковчег определяет, что от кого после гибели остается?

Вот только я ее никак не могу понять, эту самую логику.

И кобура, что привлекла мое внимание, тоже уцелела. Массивная, в верхней части почти квадратная, в нижней вытянутая, она таила в себе такой же массивный пистолет. Длинный тонкий ствол, не очень большая, но удобная рукоять, на которой обнаружилась цифра «9», зачем-то выкрашенная в красный цвет, крепление, на которое, похоже, можно надставить кобуру – это вызывало уважение. Сразу становилось ясно – оружие непростое, сделано с умом.

– Маузер Обер… Обердорф – прочел я надпись на клейме, украшавшем пистолет – По-немецки написано.

– Ну, не знаю – с сомнением