Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

и невольно произнесла:

— У меня были дела эти дни, я не могла забрать тебя, поэтому тебе пришлось пожить в доме твоего дедушки, что-то случилось?

Ребенок был простым и наивным, Люба подумала немного и сказала:

— Но тетя в доме дедушки сказала, что я тебе больше не нужна, что я тебе не родная, что ты отошлешь меня, когда я подрасту.

Я нахмурилась:

— Тетя? — семья Афанасьевых была немногочисленной, и единственная тетя, которая могла говорить с Любой, — это няня.

Она кивнула:

— Эта тетя готовила для нас каждый день. Мой дедушка был слишком занят. Ему каждый день приходилось работать допоздна, и мой дядя тоже был очень занят. Он возвращался только вечером и рассказывал мне истории, так что только тетя была со мной.

Я поджала губы и больше ничего не говорила. Затем я обняла Любу и тихо сказала:

— Люба, ты нужна маме, и всегда будешь нужна. Ты моя родная доченька, независимо от того, кто тебе скажет это впредь, не обращай внимания, ладно?

Она кивнула. Я не стала зацикливаться на этом и позволила ей играть во дворе одной.

Сначала я хотела позвонить Давиду, но, передумала.

Вечером позвонил Руслан.

Он, казалось, только что закончил свою работу, и его голос был немного хриплым:

— Ты уже поела?

Если бы не возвращение Любы, я бы не готовила вечером. Я посмотрела на гречку, которая все еще варилось на кухне, и сказала:

— Еще нет!

— Давай вечером вместе поужинаем в «Кипарисе». Я заеду за тобой и Любой. На улице холодно, так что одевайтесь теплее, — Руслан, казалось, разбирался с документами на другом конце телефона, похоже все еще был в компании.

Я не выходила из дома в эти дни, я оцепенела и немного обеспокоено спросила:

— Не привлечет ли сейчас внезапный выход в свет ненужное внимание?

Ведь я только что избавилась от этого внимания.

— Все в порядке, я заказал столик в частном ресторане, это не имеет значения, — после паузы он снова сказал, — Виктор вернулся из Новосибирска и сказал, что хочет встретиться с Любой.

Я нахмурилась, внутренне я не хотела, чтобы он контактировал с Любой.

Услышав мое внезапное молчание, он произнёс теплым голосом:

— Если ты не хочешь, чтобы Люба встречалась с ним, мы просто поужинаем втроём.

— Все в порядке!

Как бы я ни сопротивлялась, Люба была и дочерью Виктора.

Через полчаса Руслан припарковал машину у ворот дома, мы с Любой сели в машину на заднее сиденье.

Руслан слегка нахмурился и посмотрел на меня:

— Что случилось?

Я покачала головой и сняла шарф с шеи. Из-за печки в машине было жарко, даже немного душно.

Люба много болтала и сильно разбавляла тихую атмосферу. Я молчала всю дорогу, не проявляя никаких эмоций, мне было немного тоскливо на душе.

Когда мы приехали в ресторан и вошли в кабинку, Витя уже ждал внутри, но, к счастью, он был один.

Когда он увидел Любу, на его красивом лице появилась улыбка. Притянув Любу, он начал непрерывные расспросы.

Я села на свое место, и Руслан взял меня за руку, он сказал тихо и сдержанно:

— Ты в плохом настроении?

Я поджала губы, покачала головой и тихо произнесла:

— Все в порядке!

Официант подал блюда. Наблюдая, как Люба разговаривает с Русланом, Виктор не сводил с неё глаз.

Я помолчала, посмотрела на Виктора и спросила:

— Ксюша скоро должна родить, ты….

Глава 359. После встречи с тобой (часть 3)

— Ребенок перевернулся! — сказал Виктор, его голос был холодным и равнодушным, а глаза все еще были прикованы к Любе.

Я подумала, что неправильно расслышала, поэтому переспросила:

— Что?

Он перевел взгляд на меня и серьезно сказал:

— Положение эмбриона неустойчивое, даже если ребенок родится, он не проживет долго, поэтому беременность может прерваться.

Руслан тоже остановился, посмотрел на него и нахмурился:

— В чем дело?

Виктор выпрямился, поджал губы и сказал:

— Раньше у нее уже был выкидыш, но она не говорила об этом. У неё также было нестабильное эмоциональное состояние. Она несколько раз ходила в больницу, но сделать ничего не смогли. Ребёнка сохранить не удалось.

Когда он говорил это, выглядел необыкновенно равнодушно, как будто это дело было для него пустяком.

Я подавила свои эмоции и посмотрела на него:

— И что ты собираешься делать теперь?

Сначала я думала, что он ответит на мой вопрос прямо, но неожиданно он вдруг сощурил глаза и перевёл свой взгляд на меня, затем равнодушно спросил:

— Имеет ли смерть Маши какое-то отношение к Ксюше?

Раздался звон. Из моих рук выпали нож и вилка. Я была ошеломлена на какое-то время, посмотрела на него, поджав губы, с холодом в голосе произнесла:

— Я не знаю.

Единственное, что я знала о смерти Маши — это случилось из-за меня. Тогда, чтобы вынудить меня выйти из коттеджа, Татьяна сделала так, чтобы Маша приехала в столицу и выманила меня. Если бы я не покинула коттедж той ночью, возможно, всего этого не случилось бы. За этим последовала целая цепочка событий.

Я не знаю, насколько сильно слова Ксении задели Машу, Илья был рядом с ней в то время, но он слышал только часть её слов.

Виктор усмехнулся, замолчал, просто посмотрел на Любу:

— Я не женюсь на Ксюше, Люба — член семьи Коноваловых, однажды она вернется в родную семью.

Я была в шоке, я не ожидала, что он скажет так прямо.

Я практически была на грани. Я посмотрела на него, но в конце концов не сдержала своих эмоций:

— Витя, Люба не станет частью вашей семьи, это решение Маши. Это также и мое решение, которое я приняла, опираясь на чувства, которые развились у меня к Любе за последние четыре года. Если ты захочешь забрать ее, я буду бороться до конца.

Руслан тоже был не в настроении

Он перевёл на него пару своих черных глаз, его голос был низким и холодным:

— Люба не пойдет с тобой в семью Коноваловых. Ты сам тогда дал согласие на то, что Люба будет жить с нами.

— Ха! — Виктор усмехнулся и посмотрел на него. — Ты также обещал мне, что позаботишься о Нине, но что в результате?

Нина? Кто это?

Лицо Руслана помрачнело:

— Ты прекрасно знаешь, почему все так обернулось тогда? Витя, смерть Марии и Нины, ты действительно думаешь, что все было просто несчастным случаем?

Виктор внезапно нахмурился, на его лице был виден отпечаток боли, он неохотно посмотрел на Руслана:

— Ну и что? Ты сейчас все сваливаешь