Добрым демоном и револьвером #1-#7 - Харитон Байконурович Мамбурин

подумал, не соблаговолит ли леди Коул найти этим молодым людям применение?

— Соблаговолим, мистер Уокер, — по-пиратски ухмыльнулась достойная матриарх дома Коул, — Очень даже соблаговолим. Наша вам благодарность!

— Очень рад, — с легкой приязнью кивнул ей дворецкий, а затем осведомился у меня, не может ли он побыть несколько часов с женой.

Разумеется, я ответил согласием, а затем ловко перебил внимание сестер и маркизы Коул неожиданной просьбой — мне нужно было…

Женщины, внимательно выслушав меня, азартно засверкали очами, а затем, уверив, что всё будет ими проконтролировано в лучшем виде, удалились. Необходимость отступить в Германию испарилась, от чего я и остался в одном из малых обеденных залов Замка наслаждаться кофе.

На самом деле, я был в небольшой растерянности. Одна жена? Никаких проблем. Две, если учесть, что со второй мы много лет тесно общались и вообще друзья? Тоже вполне нормально. Близняшки-блондинки? Тут становится сложнее, так как я не знаю, как с ними теперь общаться. Но еще две, да к тому же на роли телохранительниц? Ситуация полностью теряет над собой контроль. Попарно я еще со всем этим войском как-нибудь да справлюсь, но идея встретиться со всеми шестью в одной комнате заставляла мою спину истекать холодным потом.

Одно дело говорить себе, что не имеешь права рисковать своей жизнью, не оставив после себя хоть что-то. Другое — верить этим словам. Сегодня-завтра кто-нибудь, вроде гопников, неразумно напавших на Уокера, сунет мне нож под ребра и всё, я загнусь ничуть не хуже обычного человека. Дальше? Дальше неугомонный полупрозрачный маг из пещеры в Японии всё же доведет свой замысел до конца, используя то, что от меня останется в посмертии — душу, набитую зашифрованными знаниями. И всё, я, как Алистер Эмберхарт, стану ничем.

А сейчас я — кто?

Если смотреть правде в глаза, то архипредатель. Я убивал невинных, лишал людей крова и хлеба, изгонял их с места жительства. Даже сейчас и то, похищаю ни в чем не повинных людей в угоду своим союзникам. Мелочи? А как аристократ? Я напрямую возражал каждому своему сюзерену, одновременно с этим находясь в готовности каждого из них предать. Да, тут есть обоснования, нюансы, но толку в них, если идёт речь о принципах? Дальше? Как Древний, я уже нанес незаживающую рану этому сообществу, забрав Род Коул из Зазеркалья. Рано или поздно это измерение рухнет, оторвется от материнского плана Земли, чем навечно всех разъединит. Мало? Даже этого мало. Я, по местным меркам, являюсь телокрадом, наихудшей тварью из возможных. Тем, кому нельзя существовать в этом мире. Но даже это — не всё. Про мелочи вроде братоубийства или пленения собственного отца для предания последнего пыткам и смерти вообще можно не упоминать. Есть кое-что еще.

Я, Алистер Эмберхарт, член Древнего Рода, совершил еще одно преступление. Спутался с магом. Пусть и с величайшим, какое это имеет значение для тех, кто считает себя в праве судить? Пусть даже мы с Шебаддом Мериттом имеем на двоих одну и ту же душу, потерявшую старые и приобретшую новые воспоминания, это отнюдь не является оправданием. А еще я путаюсь с демонами, выполняю их задания, убиваю богов, готовлю мир к новому апокалипсису и ношу в себе Князя Ада из другого мира, для которого моя жизнь — увлекательное кино.

Но при этом не знаю, как себя вести с двумя женами, двумя наложницами и двумя любовницами, когда те собираются вместе.

И-ро-нич-но.

— О чем задумался, муж? — с легкой доброй насмешкой спросили от двери.

Миранда Коул. Бывшая Коул, теперь уже Эмберхарт. В своем излюбленном черно-белом наряде, тщетно пытающимся скрыть круглеющий животик. У платья нет шансов, так как Миранда всегда была стройной как тростинка. Глядя на её улыбающееся лицо, я поймал себя, что до сих пор не могу поверить, что у девушки теперь человеческий цвет кожи, а не оттенок серо-белого, как раньше. Не только цвет, но и физиология, химия, молекулярная структура. Моя Тишина выдрала всё потустороннее из женщин этого семейства. Забрала их вечную жизнь в обмен на жизнь настоящую.

— Думаю, что с вами мало провожу времени, — слова сами спрыгнули с губ, — Это не хорошо.

— Отличная мысль, — покивала беременная жена, — А как давно она тебе пришла на ум первый раз?

— Наверное, когда мы с тобой поженились, — перенапряг я память, совсем позабыв прикинуть последствия своих слов.

— То есть, ты завел еще четырех женщин после мысли о том, что тебе нужно уделять больше времени женам? — в изумлении Миранда поднесла ладонь ко рту, а затем её глаза вспыхнули догадкой, — Или ты их завёл затем, чтобы они выполняли эту работу за тебя?!

— Гм…, - смешался я, действительно не зная, что сказать. Были бы очки, начал бы их протирать в задумчивом (но лихорадочном) молчании.

Миранда расхохоталась, а затем подошла ко мне, сев на колени, обняв и чмокнув в щеку.

— Ты же не странствующий рыцарь, Алистер, — прищурившись, она посмотрела на меня снизу вверх, — Не авантюрист и не герой. Ты лорд Эмберхарт! Мы все здесь может и не знаем всего, что ты делаешь и ради чего, но точно знаем, что ты это делаешь и ради нас тоже. Я, мама и сестры стараемся донести до твоих женщин, кто ты, и в каком мире они теперь живут. Поверь, мы тебя дождемся. Тем более, что ты…

— Что я? — макушка жены пахла так приятно, что двигаться или говорить не хотелось, но вопрос не удержался за зубами.

— Ты нам оставил здесь хорошее занятие! — фыркнула Миранда, пытаясь спасти макушку от моих обнюхиваний, — Твоему сыну требуется много внимания! А на подходе еще и Анжелика, да и мне четыре месяца осталось…

— В общем, я тут лишний? Сделал дело и могу гулять смело? — пошутил я.

— Главное — возвращайся, — обняв меня за шею, выдохнула подруга детства, резко утратившая веселый настрой. Впрочем, она тут же добавила категоричным тоном, — Один, Алистер Эмберхарт! Один! Я от лица всей нашей семьи тебе серьезно заявляю — хватит! Довольно! Что бы тебе Рейко там не болтала — не слушай её больше!

— Больше никого, честное слово, — охотно (очень охотно!) пообещал я.

Понаслаждаться обществом друг друга нам дали почти час, а затем позвали, чтобы продемонстрировать как была исполнена моя просьба. Леди Элизабет и её дочери с умиленными